— Спасибо, не стоило бы.
— Увы, такой пришлось бы заказывать. Экспортная серия. Отличается меню на английском и привычными для янки настройками.
— В какую страну он должен был экспортироваться?
— В США. Но в связи с недавними событиями, возникла проблема: стандарты связи уже не ваши.
— Российское изделие? — Такер включил телефон, пошла заставка приветствия. Но первым делом журналист обратил внимание на надпись: «Нокия».
— Конечно. Мой номер в памяти. Звоните.
С аппаратом действительно не сложно разобраться. Вместе с телефоном Серов передал коробочку с зарядником и инструкциями. Немного подумав Такер у себя в номере выключил телефон, отсоединил батарею и положил в разные карманы. По сотовому телефону действительно можно определить местонахождение человека. Это не шутка и не пугалка. Помогать людям императора следить за собой журналист не хотел. Но и намеренно рвать хвосты не собирался. Не в том положении.
В гостинице Карлсон не задержался. Бросил чемодан, сменил костюм на легкую ветровку и с головой нырнул в омут приключений. Да, город удивительный. Очень помогли купленные в гостинице туристическая карта и путеводитель. Первое время мешало незнание языка, а затем Такер освоился. Вдруг выяснилось, что даже заблудившись можно попросить людей о помощи, развернуть карту чтоб пальцем показали куда его занесло. Впрочем, на центральных улицах попадались стенды со схемами района. Иногда даже с пометками на немецком и английском.
Катаклизм избавил столицу от наплыва иностранных туристов, но внимательный человек замечал множество приезжих из провинции. Есть моменты, нюансы поведения. Очень сильно выделялись люди из южных и восточных губерний. Выглядели они экзотично и чуждо. Совершенно не вписывались в окружающую действительность.
Метро вынесло человека на поверхность. Станция «Комендантская». Район на северном берегу Невы. Уже не центр, но и не кварталы однотипной застройки на периферии. Как всегда, Такер перепутал выходы, но на поверхности быстро восстановил ориентацию. Это не сложно. Пройти по улице и перед тобой открывается большая площадь, за ней парк, кованная решетка с бронзовым декором. Будний день, людей мало, с шумным центром не сравнить. Журналист прошел мимо скамеек, неторопливо беседующих пожилых матрон в шляпках и платьях по моде середины прошлого века. Мимо прокатила группа велосипедистов. Молодые люди скрылись за воротами парка.
Вездесущие городские наглые голуби с недовольным курлыканьем нехотя освобождали дорогу. Перед воротами парка на гранитном возвышении бронзовая фигура. Подросток в офицерской шинели, ладонь прислонена к фуражке. Взгляд молодого человека устремлен поверх людей, домов, машин. Глаза чуть прищурены, вокруг морщинки. Человек вглядывается в даль, его губы тронула легкая улыбка. На шинели бронзового царя ордена в виде крестов. Перед памятником букеты свежих цветов. В путеводителе так и написано «к этому монументу всегда несут цветы».
Карлсону приходилось иметь дело с самыми разными людьми, он брал интервью, вытаскивал на разговор уникальнейших персонажей, при этом всегда сохранял чувство такта, уважения. Именно это и помогло продвинуться в профессии. При этом он всегда оставался патриотом своей страны, искренним националистом, любил свою великую свободную и многогранную Америку.
— Так вот каким вас запомнили, ваше величество.
Сам того не желая Такер склонил голову перед бронзовым монументом. На пьедестале русская надпись. Все точно, как на фото в путеводителе: «Алексей II. 12. VIII. 1905 — 14. VI. 1948».
Да, Карлсон специально приехал на Комендантскую площадь взглянуть на памятник человеку, сумевшему сломить мощь Америки, собравшему Европу в бронированный латный кулак, навязавшего свою стальную волю свободным нациям.
Пока Такер стоял погруженный в свои мысли, мимо него прошла юная девушка в форме скаута. Девушка подошла к памятнику, опустилась на одно колено, две красные розы легли на гранит.
— Миссис, простите пожалуйста, кто этот человек?
Девушка наклонила голову вслушиваясь, пытаясь понять, что-то спросила по-русски.
— Не понимаю. Вы говорите по-английски?
— Нет, — прозвучало в ответ.
Девушка дружелюбно улыбнулась и ушла.
Когда-то на месте парка расстилался большой аэродром. В злосчастном 48-м именно над этим полем обрезало мотор взлетающего лайнера. Банальная авиакатастрофа унесла жизнь одного из величайших людей эпохи.
Такер не чувствовал к русскому какой-либо симпатии, но испытывал явное уважение, а о злобе или обиде говорить смешно. Это другой мир, это другая история, это другие люди. Как он заметил какой-либо враждебности к Америке русские тоже не показывали. Интерес, прощупывание, да.
Тянуло прогуляться по парку, но ноги уже гудели. Слишком много сегодня прошёл на своих двоих. Вечер вступил в свои права. Вон горит вывеска ресторана, намекает, дескать пора ужинать.
Уже ночью перед телевизором в номере Такер прокручивал в голове события этого насыщенного дня. Заново переживал впечатления. Неплохо. Журналист быстро накидывал в телефоне тезисы, впечатления, комментарии к фото и видео. Многое за день прояснились, появились новые вопросы. Многое казавшееся простым и понятным вдруг показало тайные глубинные слои и смыслы.
Так Карлсон вдруг понял, что огромная страна весьма неплохо себя чувствует вообще без внешней торговли. Катаклизм, это ведь не просто «ужасные санкции» под которыми жила Федерация, у Империи полностью оборваны все внешние связи, порушены все цепочки импорта, уничтожена внешняя торговля. И что?
Такер за сегодня зашел в три магазина, какого-либо ажиотажа нет. В отделах «колониальные товары»: кофе, какао, пряности десятков сортов. На прилавках лежат фрукты. Этикетки все на русском. Такер специально смотрел самые разные упаковки, иногда встречалась арабская вязь, какие-то экзотические шрифты, явно происходившие от кириллицы. Цены в пересчёте на доллары весьма демократичны. Да еще у русских нет местных налогов, о которых узнаешь только на кассе.
На, экране телевизора мелькали кадры, сельские и индустриальные пейзажи, люди с красивыми лицами что-то уверенно говорили. Новости, сплошные новости. Речь Такер не понимал, но и видеоряд может о многом рассказать профессионалу. Один момент его заинтересовал. Переключил на следующий канал, затем еще нашел игровое кино. Исторический фильм, средневековье. Доблестные герои выраженной европейской внешности в хаубергах и с щитами рубят рыцарскими мечами и колют копьями яростно визжащих и размахивающих саблями азиатов в характерных халатах.
Фильм можно смотреть без перевода. Старое доброе кино эпохи расцвета Голливуда. Такер протер глаза, затем принялся щелкать каналы. Только сейчас до него дошло, он увидел то, что сразу должно было броситься в глаза. Никакой мультикультурности, никакого расового многообразия. Толерантность в ее худших чертах и рядом не проходила.
На улицах подавляющее число местных белые европейцы. Немногочисленные туристы с южных регионов сразу выделялись своей инаковостью. В новостных лентах все ведущие белые. Были кадры с азиатами, поселок,