И теперь, когда я несу её на плече в спальню, я проклинаю себя при каждом новом шаге. Ведь я поклялся держаться! Поклялся не пользоваться её состоянием, потому что хорошо её изучил и знал, что рано или поздно что-то подобное произойдёт.
Но от её дерзости, от ярости в потрясающих зелёных глазах, которую я сейчас с огромным удовольствием переведу в желание, моя клятва дала трещину. Потому что женщина, завладевшая всем, что есть во мне, умоляла взять её. И я не имею никаких сил чтобы отказать.
Особенно когда сам схожу с ума от желания.
Ногой распахиваю дверь спальни и бросаю девушку на кровать, отмечая про себя то, что пока я нёс её, она не сопротивлялась. Что-то новенькое. Перевожу взгляд на её лицо и вижу молчаливый вызов, который она бросает мне.
Но не всё так легко, малышка.
Я уступил тебе, но играть мы будем по моим правилам. Уверен, она хочет чтобы я взял её, хочет грубо, дико, необузданно. Но это только на первый взгляд. Я видел как она кайфует от пистолета в руках и той власти, которую он ей дает.
И я хочу закрепить эффект.
— Значит так, — подхожу ближе и, обхватив Алану за подбородок, задираю красивое личико к себе, — Раз ты сегодня такая смелая и решительная — валяй. Покажи мне, чего хочешь. В этот раз ты главная.
Да, девочка. Именно на такую реакцию я и рассчитывал. В глазах девушки вспыхнул огонёк растерянности и неверия, но я, отпустив её лицо, сделал шаг назад, давая ей возможность осознать услышанное и принять решение.
Потому что если я сейчас трахну её, есть риск того, что уже к вечеру она будет винить и себя, и меня в том, что это произошло. Даже если не признается в этом мне. Так что я даю девушке возможность всё хорошенько обдумать и принять решение не первоначальным импульсом, а оценить, действительно ли она готова.
Потому что видит Бог — я скоро сорвусь. Но пока мне хватает сил на последних остатках воли не навалиться на неё сверху, пошире раздвинув стройные ноги, я буду держаться. Только если она сама не захочет.
— Что это значит? — не решается.
Вижу, что не ожидала такого поворота и пытается разгадать мои намерения.
— Это значит, что я не трахну тебя, Алана. Не так, как ты ожидаешь. Я хочу, чтобы ты сделала все сама. Так, как хочешь этого ты. Так, как хочет этого та Алана, которой ты сегодня стала. Власть в твоих руках, девочка. Выбирай, как ей распорядиться.
Дьявол, за выдержку мне нужна медаль, клянусь. А ещё лучше ящик виски. Потому что кто этот парень и где Марк, с которым я живу уже чуть больше, чем три десятка лет, совершенно непонятно.
Наблюдаю за лицом девушки и едва сохраняю напускное самообладание. Потому что пока она осмысляет услышанное и рассуждает внутри себя о том, что же делать дальше, её розовый язычок так соблазнительно облизывает пухлые губы, что я просто не могу игнорировать фантазии о том, как просовываю в него истекающую от желания головку уже давно окаменевшего члена.
И в момент, когда я уже готов был разорваться на части, Алана поднялась с кровати и медленно пошла в мою сторону.
Твою мать. Ну и что ты задумала?
Ответ не заставил себя ждать. Потому что ловкие пальчики принялись неспешно расстёгивать пуговицы на моей рубашке. Девочка приняла решение. И теперь мы оба пропали.
Глава 44
Если он решил, что я струшу — то сильно ошибся.
Марк был прав. Сегодня на свет родилась новая Алана. Пока она только делает свои первые неуверенные шаги, но, поверьте, совсем скоро она окрепнет. И больше никто не сможет ей управлять.
Ни одному человеку это будет не под силу. Только если и тогда, когда я сама решу. Так, как мне нравится.
С этими мыслями я принялась неспешно расстёгивать рубашку мужчины, с вызовом глядя ему в глаза. Удивительно, но спешить резко перехотелось и тот пожар, который только что сжигал меня изнутри, переродился во что-то тёмное, манящее и неспешное.
Я знала, что получу желаемое. Знала, что это будет на моих условиях. Марк только что передал власть в мои руки и эта мысль уже подарила некоторое удовлетворение. Сейчас происходящим управляю я. И я хочу растянуть этот момент настолько, насколько возможно.
Освобождая пуговицу за пуговицей, я обнажала крепкую грудь мужчины, вздымающуюся при судорожных вдохах от моих случайных прикосновений к горячей коже. Он стоял неподвижно, наблюдая за моими действиями, но я ощущала, как от его тела сходила обжигающая волна желания.
Он старался держать себя в руках, но изнутри наружу уже рвался голодный зверь, жаждущий получить то, что давно скрывалось от него. И то, что ему сегодня дадут не так, как он привык.
Идея подразнить мужчину казалась такой сладкой, что невольно на моём лице отразилась язвительная ухмылка. Что не укрылось от внимания Марка.
— Что, прикидываешь варианты как будешь мучить меня сегодня? — голос хриплый и низкий, такой, как бывает у него при сильном возбуждении.
Не отвечаю, посылая ему ещё один пронзительный взгляд.
Ты себе не представляешь, дорогой, какую ошибку совершил, отдав сегодня пульт управления в мои руки. Давно уже следовало проучить тебя. Просто так. Не со зла. А за всё, что заставлял меня чувствовать на протяжении всего чёртового времени, когда моя жизнь покатилась вниз. Когда Марк был единственной опорой, на которой всё держалось. Даже когда раз за разом казалось, что всё рухнуло.
Теперь я — своя опора. И пора уже наконец взять собственную жизнь в свои руки.
Закусив губу, я добралась до последней пуговицы и стянула рубашку с мужчины. Сделав шаг назад, полюбовалась сильным крепким мужским телом и сделала вид, что разглядывая его, думаю о чём-то своём.
На самом деле я тянула время.
Делала так, чтобы Марк начал закипать от желания. Мне хотелось помучить его, натянуть до предела все инстинкты и нервы, чтобы действительно почувствовать свою власть. Сейчас он мне подыгрывает, а я хочу честно. И заодно я хочу проверить силу его намерений и слов.
Он действительно готов отдать мне сегодня бразды правления или сказал это, рассчитывая, что я откажусь?
Вновь подхожу ближе и провожу кончиками пальцев по его груди, опускаясь вниз. Из уст Марка раздаётся тихое шипение и я удовлетворённо отмечаю дрожь, пробежавшую по его загорелой коже. Вот так.
— Нравится чувствовать власть, девочка? — знакомый прищур и тон мужчины заставляют меня отвлечься и посмотреть в его потемневшие от желания глаза.
Снова не отвечаю, продолжая вести рукой вниз, к пряжке ремня. Марк сглатывает и я наблюдаю за тем, как выступают на его скулах желваки от того, как сильно мужчина сжал челюсть.
Ну что же ты, милый? Мы только начали.
Реакция мужчины только раззадорила меня и придала решительности. Принявшись расстёгивать пряжку, я не отводила взгляд и гипнотизировала глаза Марка, словно восточная колдунья, затягивающая попавшего в её плен путника в свои сети.
Каждый мой шаг не был продуман до конца, поэтому вся импровизация зависела от моих и его едва уловимых сигналов. И чем больше я ощущала реакцию мужчины, тем сильнее распалялась внутри меня та часть, которая наслаждалась властью и хотела бо́льшего.
Расстегнув ремень и ширинку, я кивнула мужчине, как бы приказав снять джинсы. Он сделал это неспешно, одарив меня ухмылкой, как бы говорящей о том, что он принимает правила игры и тоже наслаждается.
Хотя я с трудом поверю, что Марк, король ада и дьявол во плоти, может наслаждаться тем, что не держит в своих руках контроль. Ни за что. Но сегодня ему придётся смириться. Даже если бы не его условие, я бы всё равно не позволила ему сегодня взять меня так, как это происходит обычно. Сегодня я не хочу чувствовать себя в его власти. Это не то, что мне нужно.
— Раздень меня, — мягко, но требовательно произнесла я, когда мужчина выпрямился и с ожиданием посмотрел на меня, — Медленно.
Это было ещё одним испытанием.
Чаще всего Марк скрывал с меня одежду словно одержимый, уничтожая ткань на моём теле и превращая её в груду тряпок. Сейчас я хочу чтобы он усмирил своих демонов. Хочу, чтобы в его действиях не было спешки. Но при этом я знаю, что это возвысит его напряжение до небес. Чего я и добивалась.