Я сказал ей, что она не заслужила нежности. Но это не так. Это как раз меньшее, чего она заслуживает. И меньшее из того, что я могу ей дать. Только я. Только я буду её палачом и спасателем. Только я буду с ней жёстким, и только я потом буду зализывать её раны. Только я опущу её на дно греха, чтобы затем вместе с ней взлететь к небесам. Только я для неё. И только она для меня.
Не выдерживаю и всё же провожу рукой по её лицу, аккуратно касаясь нежной кожи.
— Марк, — шепчет сквозь сон и за секунду я просто улетаю, слыша своё имя, бесконтрольно сорвавшееся с её губ.
Едва сдерживаю стон и вообще с трудом держу себя в руках, чтобы не наброситься на неё от желания вновь обладать этим невероятным телом. Ей нужно выспаться. То, в каком состоянии Алана вышла из дома и всё, что было после, наверняка сильно вымотало девушку. Сжимаю зубы и аккуратно встаю, стараясь не разбудить спящего рядом ангела.
Бросаю на неё взгляд и ухожу в душ, чтобы снять напряжение. Горячая вода с силой бьёт по мышцам спины, пока я, опираясь одной рукой о холодную плитку, второй сжимаю окаменевший член, как озабоченный подросток. Эта женщина просто сводит с ума. Одним своим взглядом, дыханием, голосом. Моё имя из её уст — и я готов кончить. Никогда такого не было. И больше не будет.
Через время возвращаюсь к ней, всё так же мирно спящей посередине кровати и думаю о том, что завтрашний день сделаю для Аланы максимально приятным. Хочу чтобы она выдохнула. Насколько это будет возможно. И увидела, что я могу не только преследовать и трахать. Хочу, чтобы среди неприятных и опасных ассоциаций со мной у девушки появились истории получше.
Утром встречаю Алану настороженной, но отдохнувшей. Понимаю это по тому, что она сходу начинает со мной воевать. Но ещё я чувствую, что что-то внутри девушки изменилось. Похоже, эта ночь стала особенной для нас обоих. И дело не в сексе. Что-то произошло внутри каждого из нас. И понаблюдать за этим мне стало очень интересно.
— Иди в душ детка, — провоцирую, сбрасывая с бёдер полотенце и наблюдая за её реакцией в зеркало, — Завтрак уже принесли. Быстро перекуси и выедем ненадолго.
За завтраком чувствую от Аланы осторожность вперемешку с любопытством. Замечаю, что взглядом залипает на мне и снова едва сдерживаюсь, чтобы не скинуть со стола эти хреновы тарелки, не бросить на него девушку, раздвинуть ноги и войти в неё, слушая томные всхлипы и стоны. И я уверен, что внутри моего ангела происходит что-то похожее.
За всё время я уже научился замечать в этих потрясающих глазах отблеск порочного желания, которое она так неумело пытается скрыть каждый раз. И который всегда сияет тогда, когда я беру её, заставляя выгибаться подо мной.
Оставляю Алану завтракать, а сам ухожу договориться о том, чтобы в магазине, с которого начнётся наша вылазка, подготовились к нашему приходу. Не могу удержаться, чтобы не поиграть на нервах девушки и добавляю небольшую перчинку в историю. Люблю видеть как она теряется и краснеет. Как бросает в меня свои острые злые взгляды. Когда девушка злится — трахать потом её ещё слаще.
И как же я пожалел о том, что сделал, в тот момент, когда она вышла в этом блядском белье, сверкая своим телом на всеобщее обозрение. Я был уверен, что она что-то вытворит в ответ, но не думал, что ей хватит смелости и глупости на нечто подобное. Впрочем, сам виноват. Недооценил соперника. Благо в зале был всего один мужик и тот не успел попасть в поле моей ярости, потому что его обработала его же спутница, отвесившая смачную пощёчину и поспешно вытащившая его из магазина. Уверен, его и без меня отмудохают.
Я же воспринимаю провокацию девушки по-своему и, позаботившись о том, чтобы вокруг не осталось свидетелей и оплатив паре сговорчивых консультанток обед, вдоволь наслаждаюсь тем, что она попалась в мои руки и помощи ждать неоткуда.
Впрочем, по реакции тела Аланы и того самого блядского блеска в глазах, я понял, что она сама завелась в тот момент, когда я ворвался в кабинку и нагнул её там, не снимая белья, в котором она решила прогуляться по магазину. Но самым сладким было запретить ей кричать. Заставить сдерживать каждый стон, при этом доводить её до пика. Знал, что не выдержит. Ждал. И когда понял, что девушка вот-вот кончит, добавил пальцы на её припухший клитор, от чего сорвал все выстроенные ей барьеры и услышал сладкий, хриплый крик.
Это мне и было нужно. Потому что наказание за её выходку было просто необходимым. И я сделал это максимально так, чтобы оба это запомнили. Грубо трахая её рот и наполняя его своей спермой, я понимал, что Алана ещё находится где-то в пространстве оргазма и всё вокруг казалось просто нереальным. Сном. Галлюцинацией.
Грязной фантазией, от которой, я уверен, она потекла снова.
И это было только началом. На сегодня я приготовил для неё много интересного. Чтобы вечером, когда я оставлю её в номере, у девушки просто не было сил спорить. Если нужно — затрахаю до такой степени, что она действительно не сможет ходить и вырубится до утра.
Оставив Алану приводить себя в порядок и заранее оплатив всё, что она выбрала, сажусь за столик и заказываю нам кофе. Маленький перерыв чтобы перевести дух. Полюбоваться её взволнованным лицом. Сидеть напротив и воспроизводить в памяти картинку, как только что её губы плотно сжимал мой член, а теперь как ни в чём не бывало касаются чашки с горячим напитком. Думать о том, что она наверняка ещё ощущает вкус моей спермы. И вновь сгорать от желания наполнить ее собой.
Оказываюсь чертовски прав, когда Алана садится напротив меня, приглаживая растрепавшиеся волосы. Можешь не стараться, девочка, сегодня я запутаю их ещё не один раз. Только хочу об этом сказать, как появляется мальчишка лет семнадцати, услужливо ставя на стол кофе. Быстро бросаю на него взгляд, ощущая, что появление Аланы его взволновало. Знал бы ты, парень, что я только что с ней сделал. Волнением бы дело не кончилось.
Девушка с благодарностью принимает чашку и я решаю поиграть с ней, не давая возможности остыть. Пусть тоже не выпускает из головы тот факт, что я только что поимел её в чёртовой примерочной.
— Мне что нужно трахать тебя в каждом месте, куда мы приходим, чтобы показать, кому ты принадлежишь? — вижу, что сработало.
Алана вздёргивает подбородок, явно задетая очередной моей, как она это назвала, «собственнической замашкой». Но сейчас это именно то, что мне нужно.
— А кому я принадлежу? — в голосе вызов, в глазах недовольный блеск. Шикарная. Моя.
Не отвечаю, давая сделать вывод ей самой. Знаешь, кому. Хватит уже сопротивляться. Знаешь и течёшь от этой мысли. Я проверял. И не раз.
— Как вам наш кофе? — продолжает любезничать парень, ставя перед Аланой ароматный горячий круассан. Я решил, что девушке нужно подкрепиться, но заметил быстрый недовольный взгляд от неё на мою пустую сторону стола. Видимо, есть в одиночку она не любит. Учту.
— Прекрасный, очень мягкий, — мило улыбается и я не теряю возможности сделать атмосферу более неловкой. Хочу увидеть румянец на её щеках.
— А я думал тебе нравится пожёстче.
Уверен, если бы она могла — попыталась бы мне врезать. Но вместо этого лишь потупила взгляд и откинулась в кресле, обвинив меня после ухода сконфузившегося официанта в том, что я его смутил.
Неспешно пьём кофе и молчим, каждый находясь в своих мыслях. Я сказал Алане, что мы съездим ещё кое-куда и уверен, что она пытается прикинуть что же ещё я задумал. Я же только и думаю, что о ней.
О том, какая она была до пропажи сестры. До смерти родителей. Чем жила, о чём мечтала. Чего боялась, чего не хотела в своей жизни увидеть никогда. Была ли счастлива. Любила ли кого-то. Делали ли ей больно. Какого-то хрена мне стало интересно всё.
Захотелось с жадностью и собственничеством узнать о каждом дне её жизни до меня, влезть под кожу, добраться до самого сокровенного. Хочу, чтобы её прошлое тоже принадлежат мне, как и она сама. Вобрать в себя каждую её улыбку, каждую пролитую слезу, каждый стон, который вызывал в ней кто-то другой. Вобрать в себя, чтобы стереть и заменить собой. Тем, что теперь она будет чувствовать, находясь рядом. Проникнуть в неё во всех возможных смыслах. Не только в тело. В воспоминания, мысли, желания. Стать её кошмаром и её наслаждением. Полностью. Потому что, сама того не зная, она сделала меня своим также, как я её своей.