— Бля… — издал я.
— Воды? — подскочила Палка.
— Аха… — ответил я.
Она приложила к моему рту фляжку и начала поить меня.
— Студик, спасибо, бля… — вновь подошёл Череп. — Эта залупа бы сожрала меня, если бы не ты.
Мы склонны принимать всё на свой счёт, но если смотреть на вещи реально, то моей заслуги в том, что Черепа сегодня не сожрали, практически нет. По факту, если бы не Щека, всё кончилось бы тем, что сначала эта тварь сожрала бы меня, а затем Черепа.
Взглядом показываю на Щеку, сидящего на песке и возящегося с противотанковым ружьём.
— Если бы это была женщина, я бы её трахнул… — произнёс он, с нежностью поглаживая цевьё ПТРС.
— Фу, изврат! — отреагировала Палка. — Вечно вы, мужики, всё опошляете.
— Ни в коем случае! — ответил Щека. — Я бы сделал это с любовью! Да ты посмотри на неё — это же переносной секс из стали и берёзы! Будь какая-нибудь версия покороче, я бы носил такую, не расставаясь! Даже в ванну бы с собой брал!
— Всё равно изврат… — покачала головой Палка, а затем обернулась ко мне. — Ты как, Студик?
— Намана… — с натугой прохрипел я и закашлялся.
Процесс идёт медленно, но идёт — уже устранено 13 % повреждений печени и левого лёгкого, а также 4 % повреждений позвоночника. Надо залечить это, а всё остальное — это незначительная хуйня…
У нас, у КДшников, кости гораздо крепче, чем у нормальных людей, поэтому можно сказать, что та тварь била очень сильно. Нормального человека бы такой удар обратил в костно-мясную кашу. Нет, вряд ли в костно-мясную кашу, но легко мог бы намотать на лапу этой твари, с размыканием позвоночника.
Щека и Палка сходили и приволокли две туши.
— Сфотографируй меня, — попросил Щека Черепа.
Он поднял шею дохлой твари и приложил её голову к своей.
— Хорош, Щека… — попросила его Палка.
— Да я прикалываюсь! — ответил он. — Но если серьёзно — что это за твари?
— Похоже на страусов, — задумчиво произнёс Череп. — Но откуда здесь страусы? Это же Казахстан!
— Ох, бля… — вспомнил что-то Щека. — А ведь была у нас одна встреча со страусом! Мы тогда прилетели в Петропавловск, который не Камчатский, а в Казахстане! Студик в тот раз прямо по лезвию бритвы прошёл — это была очень быстрая тварь!
Если это страусы, то, получается, судьба настигла меня…
— Похоже, что казахи прямо обожали разводить страусов, — улыбнулась Палка.
— Да у нас их тоже разводили, так-то, — сказал Череп. — Значит, эти твари успешно натурализовались и теперь терроризируют местность.
— Это хреновая новость, — вздохнул Щека. — Бля, а чего вы под голову Студику ничего не подложили⁈
Он подошёл и аккуратно подложил мне под голову свой рюкзак.
— Короче, как только Студик поправится, продолжаем движение, — сказал он. — Цели рейда должны быть выполнены до конца! Ха-ха-ха!
— Маньяк… — улыбнулась Палка.
Больше никто не рискнул заглянуть к нам на огонёк, поэтому ребята неспешно свежевали туши, а я лежал и откисал, иногда выплёвывая комья сгущённой крови, перемешанной с мокротой.
«Тяжело…» — подумал я сокрушённо. — «Тяжело…»
На улице, тем временем, начало темнеть. В график мы не уложились, поэтому придётся идти в воинскую часть затемно. Мне без разницы, но вот остальным будет некомфортно.
«Потому что ночь темна и полна ужасов», — подумал я и слабо улыбнулся.
*Республика Казахстан, Мангистауская область, город Актау, в/ч 51809, 14 мая 2027 года*
— Вокруг чисто, поэтому можете не ссать, — сказал я.
Одно хорошо в пустынной степи — видно далеко. Моё ИК-зрение позволяет наблюдать за местностью в радиусе полутора километров. И вокруг, на этой дистанции, нет никого, кто мог бы помешать нам двигаться дальше.
У Щеки на башке висит свой теплак, но это дешёвка, устойчиво бьющая на дистанцию до 300 метров, а потом начинается мутняк. Впрочем, даже такое ночью бесценно. Остальные ведь не видят почти нихрена — Луну и звёзды закрывают облака.
Через пару десятков минут мы, наконец-то, блин, достигли воинской части.
Осторожно поглаживаю зудящую правую ключицу. Она срослась лишь на 83 %, поэтому надо обращаться с ней нежнее.
Подхожу к воротам КПП и медленно приоткрываю их. На территории части тихо и пусто. Тепла никакого.
Окна в зданиях не выбиты, двери закрыты, но видно, что часть покидали в спешке, с полным боевым обмундированием — на здоровенном плаце разбросаны пустые деревянные ящики и элементы экипировки, типа частей комплектов бронежилетов.
Прохожу по плацу метров тридцать и подбираю с асфальта наплечник бронежилета. Явно, не нашенский — наверное, какая-то казахстанская разработка.
— Чисто, — сообщил я остальным. — Заходим.
Плана воинской части у нас нет, поэтому будем лутать её наобум, заглядывая в каждое помещение.
Ронин говорил на инструктаже, что все части на постсоветском пространстве одинаковые, поэтому если служил в одной, то служил во всех. Одна беда — я не служил ни в одной…
— Череп, давай, ориентируйся, — приказал я. — Щека, передай ему теплак.
А вот Череп служил, в химических войсках. И они там не солью долбились на службе, а обслуживали ТОС-3 «Дракон».
— Ты же в химвойсках служил, да? — припомнил Щека, сняв тепловизор.
— В войсках РХБЗ, — поправил его Череп, надев теплак на голову. — Но это было давно.
— Что-то знакомое тут видишь? — спросил я.
Череп осмотрелся.
— Да это практически как наша часть, — кивнул он. — Вот это, как я понял, казарма со штабом, а вон там столовка.
— Давай в штаб, посмотрим хранилище оружия, — решил я. — Череп — ты на прикрытии тыла, Щека, Палка — по флангам. А я вперёд пойду.
Активирую комбинированный режим зрения и поднимаю руку в жесте «Стоп».
ЭМ-зрение показывает мне, что мы здесь не одни. На втором этаже здания штаба находятся минимум три живых тела, которые сидят под окнами.
— Нас заметили… — тихо сказал я. — Сидят под окнами…
— А как ты их не спалил?.. — так же тихо спросил Щека.
— Я их спалил… — ответил я. — Я же прямо о них сейчас говорю…
— А, бля, да… — кивнул Щека. — Чё делать будем? Кончаем их?
— Пока что, не за что, — покачал я головой. — Вдруг, гражданские?
— Сейчас нет никаких гражданских, — возразила Палка.
— Давай без этой херни, окей? — попросил я. — Попробую поговорить. Эй, люди!
А неизвестные засуетились и бросились в бегство.
— Да стойте! — попросил я. — Мы пришли с миром!
Один из неизвестных остановился, а затем пробежал, как я понял, по коридору, после чего зашёл в одно из помещений и приблизился к окну.
— Слушайте, мы не хотим воевать! — сказал я. — Давайте мирно поговорим!
— Ты кто, нахуй, такой⁈ —