— Готова, — сказала она. — Но я также готова настаивать на залоге. Тебе нужно выйти, чтобы готовиться к процессу и перестать нуждаться в телохранителе, который прикрывает тебе спину, пока ты жрешь чертовы сэндвичи с колбасой.
Я рассмеялся. Похоже, я слишком часто жаловался на меню «Башен-Близнецов».
— Понимаю, — сказал я. — И смеяться не хотел. Но мне нужно продолжать платить зарплату, и я не хочу выйти из этого дела банкротом, оставив дочери пустые карманы. Кто-то должен оплатить ей юридическую школу, и это будет точно не Мэгги Макферсон.
Моя первая бывшая жена, мать моего ребенка, работала окружным прокурором. Настоящее имя — Мэгги Макферсон. Она неплохо устроилась: вырастила нашу дочь Хейли в безопасном районе Шерман-Оукс, за исключением двух лет в округе Вентура, куда перешла в прокуратуру переждать, пока здесь не улягутся политические пожары. Я полностью оплачивал частные школы, и теперь Хейли училась на первом курсе Университета Южной Калифорнии — после того как в мае закончила школу «Чапмен». Все расходы легли на меня, и это было дорого. Мои накопления не помогут, если я сейчас потрачу их на невозвратный залог, чтобы выбраться и готовиться к процессу. Я прикинул — оно того не стоило. Даже если нам удастся убедить судью Уорфилд сократить залог вдвое, мне все равно пришлось бы выложить 250 000 долларов, чтобы выкупить его — по сути, купить себе три месяца свободы. В конце концов, я решил не отказаться от права на ускоренное судебное разбирательство, и у штата — было шестьдесят рабочих дней, чтобы отдать меня под суд. Значит, до процесса оставалось два месяца, январь и февраль, а приговор либо вернул бы мне свободу, либо отрезал ее навсегда. Я много раз советовал клиентам не выбрасывать деньги на залог, а посидеть в «Башнях-Близнецах».
Обычно — чтобы у них оставались средства заплатить мне. Сейчас я давал этот же совет самому себе.
— Ты говорил с Мэгги об этом? — спросила Дженнифер. — Она вообще навещала тебя там?
— Да, навещала, и да, говорили, — ответил я. — Она твердит то же, что и вы, и я не спорю: так было бы лучше. Но есть приоритеты. Приоритеты в делах.
— Послушай, ты же знаешь: Лорна, Циско и я — мы все сказали, что можем отложить зарплату, пока это не кончится. Я правда считаю это делом первостепенной важности, и тебе стоит пересмотреть решение. И еще — Хейли. Вы уже пропустили День благодарения. Хочешь пропустить и Рождество?
— Хорошо, услышал. Посмотрим, хватит ли времени поднять это сегодня. Если нет, вернемся к вопросу в следующем раунде. Давайте к делу. Циско, что по проработке прежних дел?
— Мы с Лорной просмотрели больше половины файлов, — сказал Циско. — Пока ничего выдающегося. Но работаем и составляем список возможных вариантов.
Он говорил о перечне бывших клиентов и врагов, у которых могли быть мотив и возможности повесить на меня убийство.
— Отлично, это мне нужно, — сказал я. — Я не могу просто выйти и сказать присяжным, что меня подставили. Для теории о виновности третьей стороны нужна третья сторона.
— Мы понимаем, — сказал Циско. — Если это там есть, мы найдем.
— «Если»? — приподнял я бровь.
— Я не то имел в виду, босс, — быстро поправился он. — Я лишь...
— Смотрите, — сказал я. — Двадцать пять лет я повторял клиентам: мне все равно, сделали вы это или нет — моя работа защищать, а не судить. Виновный или невиновная — вы получаете одинаковые условия и одинаковые усилия. Но теперь, когда я по другую сторону, я понимаю, что это чушь собачья. Мне нужно, чтобы вы двое и Лорна поверили в меня по-настоящему.
— Конечно, верим, — сказала Дженнифер.
— Само собой, — добавил Циско.
— Не торопитесь, — сказал я. — У вас наверняка есть вопросы. Доводы штата более чем убедительны. Так что, если в какой-то момент «Дана Эшафот» обратит вас в свою веру — мне нужно, чтобы вы просто ушли. Я не хочу, чтобы вы оставались в команде.
— Этого не будет, — сказал Циско.
— Никогда, — добавила Дженнифер.
— Хорошо, — сказал я. — Тогда начинаем войну. Дженнифер, сходи за моим костюмом и принеси сюда, чтобы я мог переодеться?
— Сейчас вернусь, — сказала она.
Дженнифер поднялась, забарабанила в стальную дверь одной рукой, другой помахала в объектив камеры наблюдения. Вскоре раздался резкий металлический скрежет: помощник шерифа открыл дверь и выпустил ее.
— Итак, — сказал я, как только мы с Циско остались одни. — Какая сейчас температура воды в «Бахе»?
— О, огонь, — сказал Циско. — Переговорил с моим парнем там — около восьмидесяти.
— Для меня жарковато. Передай, пусть даст знать, когда опустится до семидесяти. Это было бы идеально.
— Передам.
Я кивнул Циско и постарался не усмехнуться в камеру. Надеялся, что последняя часть разговора будет достаточно интригующей для нелегальных слушателей, чтобы отправить их за ложным следом в Мексику.
— Что по нашей жертве? — спросил я.
— Все еще копаю, — с видимой осторожностью сказал Циско. — Надеюсь, Дженнифер сегодня выбьет больше информации в отделе расследований — тогда я смогу отследить его перемещения и то, как и когда он оказался в твоем багажнике.
— Сэм Скейлз — скользкий тип. Прижать его будет непросто, но мне это понадобится.
— Не переживай. У тебя получится.
Я кивнул. Мне понравилась уверенность Циско. Хотелось верить, что она окупится. На миг я задумался о моем бывшем клиенте Сэме Скейлзе — закоренелом мошеннике, который умудрился провести даже меня. Став жертвой крупнейшей аферы, я оказался обвиненным в убийстве,