Дядя, видимо, считает, что Макс — мой жених. Да вся моя родня так думала, когда Максим от меня на похоронах брата ни на шаг не отходил.
И вот спустя столько лет он по-прежнему рядом…
— Маме не будешь звонить? — деликатным тоном интересуется после разговора с дядей.
— Вечером позвоню. А папе сейчас напишу, а то потом он до меня не дозвонится.
Одобрительно кивнув, Максим доводит до моего сведения следующее:
— На водной колонке, кстати, там, у нас, в Лебедином, есть связь. У меня там офис уже. Я маме звонил и по делам.
Я улыбаюсь, но что-то не дает мне покоя.
— У тебя из-за меня на работе точно проблем не будет? — внимательно на Макса смотрю. — Ты же недавно в новой должности. И я, если честно, не особо верю в тему с твоим отпуском.
— Если честно, Мань, он у меня однодневный и неоплачиваемый, — подтверждает мои подозрения.
Никакого отпуска у Потапова нет.
— Ну вот, — я морщусь, кусая губы и костеря себя последними словами. — Так и знала, что выдернула тебя с работы.
— Да все хорошо, — спешит успокоить Максим. — Вчера же пятница была, финансовый год закрыли. Все на корпоратив собирались с самого утра. Я взял за свой счет. Сегодня у меня законный выходной. На работу девятого только.
От его объяснений легче мне не становится.
— Еще и корпоратив пропустил, — сокрушаясь, головой мотаю. — Мне та-ак неудобно.
— Мань, нахрен мне тот корпоратив? — Макс собственнически меня за коленку обхватывает, сжимает и вверх ладонью ведет. — Я с тобой вчера провел незабываемый вечер.
От его прямого взгляда моментально краснею, вдруг вспоминая наиболее яркие моменты этого незабываемого вечера.
— Я тоже… С тобой, — сообщаю смущенно.
Столько лет не робела перед Максом, а сегодня просто норму по испанскому стыду перевыполняю. Так мне и надо. Буду знать, как ноги раздвигать перед лучшим другом.
О, если бы можно было отмотать назад вчерашний день… Я бы ни за что ему не позвонила, ни за что.
— Вот и ладненько, — Потапов шлепает меня по ноге и достает свой телефон. — Блин, тут в округе ни одного магаза с одеждой нет, — ворчит, водя большим пальцем по экрану. — А нет, есть один… Заедем.
— А что тебе нужно?
— Тебе нужно. Тебя надо утеплять. В этом точно пневмонию заработаешь.
— Макс… Ну не надо. До завтра продержусь.
— Надо, Маня, надо. Не спорь, пожалуйста, — настаивает Максим, не повышая голоса.
А я уже в том положении, что поздно строить из себя самодостаточность. Рядом с Потаповым я к этому и не стремилась никогда. Макс меня часто выручал с деньгами, переводил суммы и даже больше, чем требовалось. Иногда я ему почти сразу долг отдавала, хотя Потапов мне изначально все списывал, прося ничего ему не возвращать. Честно сказать, я этим пользовалась. Но сейчас все изменилось. Мы переспали. Не хочу, чтобы он думал, будто я жду от него какого-то вознаграждения за вчерашнее.
Да он и сам так не решит. Знаю. Однако, когда мы в небольшой, забитый вещами магазинчик заходим, я себя катастрофически стремно чувствую.
— Здравствуйте, а есть у вас что-то теплое на эту милую девушку? — обращается Потапов к мужчине-продавцу.
— Одежда, обувь, головной убор? — уточняет тот, водя по мне взглядом.
Я молча топчусь в пороге, проклиная себя, что послушалась Макса и притащилась сюда.
— Нам бы всё, — Максим берет ситуацию в свои руки.
— Сейчас подберем. Проходите.
Мужчина жестом зовет нас пройти вглубь помещения. Подойдя к Максу, я шепчу и умоляю:
— Пожалуйста, давай уйдем.
— Маш, перестань. Что за капризы? — хмурится Потапов, беря меня за руку и увлекая за собой.
Пока примеряю все, что мне приносят, краснею, как помидор, психую и пыхчу.
— Ну как? — Макс заглядывает в примерочную, едва я успеваю натянуть очередной слитный комбинезон — стильный, удобный, бежевый, с мехом несчастного енота. — О, вот этот мне больше нравится, — одобряет комбез.
На ценник смотрю — тошнить начинает.
— Я с тобой не расплачусь, — ворчу, разглядывая себя в зеркало.
— Считай это новогодним подарком.
— Я себя халявщицей просто чувствую, — прикладываю ладони к пылающим щекам.
— Переживешь, — нетерпеливо высекает Максим. — Зато у меня будет душа спокойна.
На самом деле, его щедрая душа успокаивается только, когда он мне вдобавок покупает ботинки, шапку, свитер и варежки.
За продуктами я уже упакованная еду.
Максим кидает в тележку нижнее белье — трусы, носки мужские. А я смеюсь. До чего мужика довела! Бедный. В Новый год из-за меня без чистых трусов остался.
— Давай, куда, что нужно? — Макс передает мне инициативу.
— Да… Я не знаю. У нас же есть, вроде, все.
— Ничего у нас нет, — ворчит на меня. — Ну что ты как неродная? Ма-ань? Помогай. Я не очень шарю в продовольственных делах.
Мы снова набираем тележку всего.
На кассе образовалась приличная очередь. Терпеливо ждем, пока перед нами семейная пара загрузит на ленту свои многочисленные покупки, и медленно продвигаемся вперед. А потом я ненароком замечаю, куда смотрит Максим — на подставку с презервативами, — и на меня взгляд переводит, выкатывая самый невинный вид.
Я жду, как он поступит: возьмет или нет. Потапов тем временем дальше проходит, игнорируя контрацептивы. Тогда я беру с подставки большую коробку и кладу рядом с сеткой с мандаринами, которую Макс достал из тележки.
Появление на ленте коробки к защитой он никак не комментирует, даже бровью не ведет. А я хочу, чтобы повел. Следом еще одну пачку беру, в пальцах ее верчу, типа, изучаю и отправляю к первой. Потапов по-прежнему — ноль реакции. Тогда я третью добавляю и до кучи две маленькие — уже не глядя, что там и с каким эффектом они. У Потапова же денег много, купит. Да и, в принципе, презервативы — вещь в хозяйстве нужная для мужчины.
Наконец Макс улыбается. Молча, довольный, сверкая белыми зубами, он ладонью пододвигает дюрексовую пирамидку ближе к прочему и приплюсовывает к покупкам яйцо киндер сюрприз. Потом еще одно.
— Достаточно, — торможу его, когда он за третьим тянется.
Яйца Макс в покое оставляет, зато берет большую шоколадку.
Я перехожу к