— И какое твое "нет" мне принять за истину? — усмехается он, приближаясь к кровати.
— Оба. Ты спросил, готова ли я. Нет. Но это не значит, что я не хочу, — не мигая смотрю на него снизу вверх.
— То есть твое "нет" — это такое завуалированное "да"? — спрашивает Миша, с улыбкой глядя мне в глаза.
— Ничего подобного! Нет — это значит "нет"! — поспешно возражаю.
— Ну и как тебя понимать?
Миша садится на кровать. Мой взгляд то и дело сползает вниз, исследуя его грудные мышцы и плечи. И шею. И все остальное.
— Хотела бы я сама знать, — закусываю нижнюю губу.
— Иди сюда.
Потянув за руку, Миша бережно укладывает меня на спину и начинает целовать невероятно нежно и так страстно, что все мои сомнения и внутренние противоречия сразу же рассеиваются.
Целовать этого мужчину, ощущать его сильные плечи, мускулистую спину и крепкие обнаженные бедра под своими ладонями невозможно приятно.
Стоп.
Откуда взялись обнаженные бедра?
Отпрянув от Миши, я вижу, что на нем больше нет полотенца.
Ох, мамочки.
Жаль, что я не умею свистеть.
У Миши просто идеальный член — мощный, длинный и очень твёрдый. И пусть это покажется странным, но мне хочется назвать его красивым. Ну бывают же красивые руки, скулы или ключицы? Чем член хуже?
— Давай снимем это, хочу посмотреть на тебя, — Миша приподнимает край моей сорочки. — Можно?
Я медленно киваю и позволяю ему раздеть себя, а затем пожимаю плечами, снова ощущая неуверенность. Меня сложно назвать хрупкой девушкой, а с недавних пор я стала склоняться к тому, что все мужчины предпочитают только таких.
— Да. Это именно то, что я мечтал увидеть весь вечер, — выдыхает Миша, располагаясь между моих бедер.
Думаете, то, как Миша облизывает свои губы, его слова и блуждающий горячий взгляд полезны для моей самооценки?
Ничего подобного.
Они не просто полезны, они чудотворны.
И я не знаю, чего мне хочется больше — чтобы Миша продолжил целовать или просто взял безо всяких прелюдий. Но он делает выбор за меня, сладко впиваясь в мои губы, и при этом жадно мнет напряженные груди, пропуская соски между костяшками пальцев.
Его член упирается мне в ногу.
— Презерватив, — заблаговременно напоминаю я, распахивая глаза. — У тебя он есть?
— Да, — тяжело дыша, кивает Миша. — И не один. С этим полный порядок, малыш, — наклонив голову, он обхватывает ладонью одну грудь. Его горячие губы втягивают сосок.
От этого глупого прозвища, совершенно мне не подходящего, но неожиданно волнующего, и того, как язык парня играет с грудью, мой пульс мгновенно подскакивает.
К моменту, когда Миша входит в меня, все, на что я способна — лишь двигать бедрами ему навстречу, крепко держать его плечи и постанывать. Где-то далеко мелькает мысль, что нас могут услышать, но нарастающее возбуждение и пульсирующий жар глушат ее, как и все остальные. У меня на лбу выступает испарина, и происходит то, к чему я просто не была готова — наступает стремительная разрядка.
Как?
Уже?
Ошеломленная я хватаю ртом воздух. Мои мышцы содрогаются, а перед глазами крутятся сияющие разноцветные мандалы.
Оргазм получился фантастическим.
Именно о таком, всепоглощающем, бурном и незабываемом финале пишут в женских любовных романах.
Своему же я определенно готова посвятить целую главу в мемуарах, если однажды решу их написать.
Живот, бедра и поясницу пробирает от сладкой дрожи. И это настолько хорошо и приятно, что я готова разрыдаться.
Потому что у меня наконец-то получилось!
Конечно, я так мечтала испытать все эти ощущения с Димой, но почти всегда все наши усилия сходили на нет. Хотя к чёрту Диму! После его слов и поведения сегодня можно вообще стать фригидной злобной стервой.
А Миша…
Мне кажется, я снова улетаю в небеса, даже произнося шепотом его имя:
— Миша…
В ответ Чурилов громко стонет и содрогается.
Уверена, нас было слышно на всех трех этажах, но мне совершенно без разницы. Ведь я и не думала, что способна на ту раскованность и пыл, которые Миша разжег во мне так умело и ненавязчиво. И я бы могла сослаться на алкоголь, да только он весь давно выветрился.
Прежде, чем у нас снова завязывается беседа, проходит не одна минута. Моя голова лежит на плече Миши, а пальцы исследуют его широкую грудь и безупречный торс.
— О чем думаешь? — Миша первым нарушает затянувшееся молчание.
— Не скажу. Это очень личное.
— Я лежу голый и потный в твоей постели, — заявляет парень, — и трогаю твою грудь, — в подтверждение своих слов начинает играть большим пальцем с моим соском. — Подобное сближает людей, ты не находишь?
Я улыбаюсь краешком губ.
— Ладно. Только не смейся.
— Клянусь, я буду максимально серьезен, — немного хрипло обещает Миша. — Как бюст Карла Маркса.
— У тебя нет усов и бороды, — замечаю я.
— Ладно. Тогда чей бюст тебя устроит? — ухмыляется Чурилов.
— Ой все, — в отместку давлю пальцем под его нижнее ребро. — Ты уже смеешься надо мной. Я не стану ничего говорить.
— Да где я смеялся? Давай, Алён, — ласково просит Миша.
— В общем… — набираю полную грудь воздуха. — Я впервые кончила так быстро и так сильно. Сегодня. С тобой.
Скосив рот, я опасливо прищуриваюсь.
В абсолютной тишине мои слова прозвучали слишком вульгарно.
— Ну это же хорошо, верно? — спрашивает Миша.
— Да. Но… я не знаю. Видишь ли, раньше у меня были с этим проблемы.
— Раньше — это с Филатовым?
Я вздыхаю.
— Угу. Нет, — трясу головой. — Я не могу об этом говорить. Это неприлично.
Вдруг чувствую себя досадным недоразумением. Ну какая нормальная девушка станет признаваться в своих сексуальных неудачах парню, с которым только что пережила лучший оргазм в своей жизни?
— Алён, здесь нечего стыдиться. Если тебе нужно высказаться, просто сделай это. Если нет — я не настаиваю, — тактично говорит Миша.
Меня подкупает его мягкий тон и осторожная заинтересованность.
— Короче говоря, раньше мне требовалось гораздо больше времени, — говорю я. — Гораздо! Меня постоянно что-то сбивало: мысли о работе, какие-то бытовые мелочи, как я выгляжу, какие звуки издаю — любая ерунда. И все это в процессе, понимаешь? Это ужасно отвлекало. А тут… мы с тобой едва знакомы, полный дом людей и… — умолкнув, я качаю головой. — С тобой я вообще ни о чем не думала, и все получилось!
— Ну это же хорошо? — повторяется Миша.
— Да, — киваю я.
— Чудная ты, Алён, — усмехается парень.
— Раньше я часто симулировала, — вылетает у меня.
— Симулировала? — переспрашивает Чурилов. — Ох, блин, ясно, — наконец понимает, о чем я. — Вот это признание.
Я выпутываюсь из его