Красно-белая линия - Корнеев, страница 30 читать на LibraBook.info

Красно-белая линия - Корнеев. Страница 30

О книге

сплелись, словно одно целое. Разум вернулся с последним стоном, когда страсть ушла отдыхать в сторонку, а нежность и разум снова пришли поработать. — Ты чего так улыбаешься странно? — моя кошка, с влажными от произошедшего урагана волосами и телом, лежит на животе и с загадочной улыбкой сладко обнимает подушку. — Это было забавно, даже очень, — загадочная улыбка перерастает в нахальную, и теперь моя пантера просто хихикает, глядя мне прямо в глаза. Господи, как же это смущает. — Что именно?! — ну вот, в моём голосе нотки недовольства. Конечно же, я догадываюсь из-за чего, но мне даже стыдно об этом вспоминать. — Ну, например когда ты мне голову ножками зажала. Я то, уже подумала всё, писец подкрался незаметно. Представь такое в газетах: «Мария Сноу, была задушена во время полового акта, ногами своей девушки». Такой славы ещё никто не заслуживал. — Сама виновата, нечего лезть, куда не надо, — не смотря на мой грозный вид, она ещё пуще расхохоталась и всё так же лёжа на животе, потянулась к моим губам, переходя при этом на шёпот. — А по-моему, местечко я выбрала как раз то, что нужно. Или может Вам не понравилось? — ох, уж эта ухмылка, ни один парень так не сможет. Сколько же в ней огня, или может, я одна его вижу? Что же твориться у меня в голове? Единственное что чувствуется внутри это огонёк смущения. Ох, я снова краснею. — Понравилось… — я даже смотреть на неё не могу. — Что, что? Простите, я не расслышала, что вы там пробубнели. Повторите, пожалуйста, — зараза такая, ещё и издевается. — Понравилось мне, очень! Прямо даже тело в восторге от ваших этих штучек, — ох, что же я несу? Неудивительно, что она остановиться не может, смеясь таким заразительным смехом. Как же хочется её поцеловать, такую невероятно родную. Видимо это читалось в моих бесстыжих глазах, так как она не говоря ни слова, просто потянулась ещё ближе и впилась в мои и так опухшие губы. Но, к сожалению это было ненадолго, ещё один уже нежный поцелуй в лоб и она просто рухнула на пышную подушку. Это так невероятно смотреть на своё спящее чудо. Руки так и тянутся к её бледной спине. Родинки, словно звёздочки на ночном небе, рассыпаны по всей спине. Счастливая? Как же я надеюсь на это. Руки так и тянутся потрогать каждую из них, но моё трусливое сознание позволяет лишь поцеловать эту куклу в беззащитное плечо и уснуть рядом этим прекрасным существом. Утро-самая тяжёлая часть суток. Не понимаю, зачем вообще оно существует. Чтобы напоминать таким ленивым задницам как я, как тяжко нам живётся в это время? Мозги ещё в Нарнии, тело посылает во все места, ещё и дети. Господи, откуда у меня дети? Звуки словно настала третья мировая, чьи-то визги и вопли. Напялив халат на столь тяжёлое, словно мешок с картошкой тело, я пытаюсь найти очаг возгорания ссоры, обследуя лабиринты этого грузного дома. Босиком, на носочках, я осторожно подхожу к входу в святая, всех святых этого дома. Огромная кухня, завораживала своим построением, огромные французские окна пропускают столько света, что хоть тут ложись и загорай. — Мама, мама, ну дай, ну пожалуйста! — маленький Льюис, не замечая моего вторжения, прыгает возле своей, на удивление счастливой мамы. Сначала, я не могла понять, что же ему так нужно, но увидев маленькую коробочку шоколада в руках Марии, осознала всю тяжесть проблемы. — К чему такие искушения, дорогая? Перестань мучить ребёнка, — ох, эти маленькие голубые пуговки, устремились на меня, как на героя. — Не поможет Льюис, у тебя зубы и так болят, — она пытается сделать грозный вид, но не получается, мы слишком могучая сила. Две пары просящих глаз, любимых глаз, даже невозмутимого хирурга не оставит равнодушным. — Ладно, ладно! Сдаюсь. Парочка террористов, — чмокнув сына в макушку, он всё-таки отдала ему заветную коробочку. Вид у неё был, словно её только что разорили. Обняв сначала мать, он решился поблагодарить и меня. Робко, но с такой счастливой миной, он подбежал ко мне и крепко обнял. В такие моменты я чувствую его своим. Мой маленький малыш, как бы я хотела, чтобы это было правдой. Отправившись на улицу, он оставил меня одну наедине со своими мыслям, давившими мой ещё не проснувшийся разум. — Ты слишком его балуешь, милая, — эти руки, блуждающие по моей талии, словно холодная вода. Они будят меня от столь ненужных мыслей. — Ну, должен же быть у него защитник в нашей паре. Ты-кнут, я-пряник. — В тираны меня записываешь, ангелочек? — её нос так мило щекочет моё ухо, словно маленькое пёрышко, — давай завтракай, а потом приводи себя в порядок. Мы едем домой. — Уже? — как же я не хочу уезжать. — К сожалению, милая, — один поцелуй в висок и моя родная леди, оставляет меня наедине с яичницей и беконом. Её телефон, который она забыла на столешнице, прервал столь увлекательную трапезу. На дисплее высветилось такое ненавистное мне «Милый:*», и что-то внутри так сильно сжалось, что дышать стало тяжело. Меня определённо учили хорошим манерам, но куда они деваются, когда тобой движет глухая, никому ненужная ревность. Зелёная кнопочка, и я уже слышу отчётливый и такой радостный голос Мистера Сноу. — Солнышко, я заказал билеты как ты и хотела. На следующей недельке в Мадрид, только я и ты, котёнок, — доигралась. Ощущения опустошённости поселилось внутри моментально. Пальцы, держащие телефон столь сильно, что самой становилось больно. Они просто окоченели от этого приторного тона, — всё, зай я побежал. Поцелуй малыша за меня. Гудки. Эти гудки пилят моё сознание, моё сердце, да и весь организм полностью. «Дура! Какая же я дура. Семья? Дом? Что за бред?». — Ты в порядке? На тебе лица нет. Милая?! — очнувшись, замечаю её и мне становиться так дурно, что хоть прямо тут устраивай фонтаны. — В порядке. Отвези меня домой, поскорее, — у меня не было настроения даже скандальчик закатить. Да и на почве чего? «Дорогая, тут муж твой звонил. Хватит меня обманывать». Не думаю, что вариант. Через полчаса, мы молча ехали домой. Тишина, повисшая над нами, словно пожирала всё внутри. Не знаю почему, но я даже плакать не могла. Наверное, наличие любознательного ребёнка, переживающего за меня, сдавливало горло гадюке под названием «Слабость». Кто я для неё? Машина, умоляю тебя, довези меня быстрее. Я уже не дышу почти. Как назло, приехали мы очень поздно. Забрав вещи и поцеловав ребёнка, я попыталась молча уйти, но не тут то было. — Что происходит? — её до тошноты

Перейти на страницу: