В тронном зале воцарилась оглушительная тишина. Придворные смотрели на них с завистью, ужасом и полным непониманием.
Кассиан медленно повернулся к Беатрис. На её лице расцветала такая радостная и безумная улыбка, что стало понятно – другого ответа быть не может.
– Ваше Величество, – сказал Кассиан, делая глубокий, театральный поклон. – Мы с радостью принимаем ваше уникальное предложение.
– Отлично! – Король хлопнул в ладоши. – Ваша первая задача – Герцог Спиноза. Он скучнее, чем трактат о налогообложении, и плетёт заговор, предсказуемый, как восход солнца. Я хочу, чтобы к следующему полнолунию он был так занят своими новыми проблемами, что забыл думать о моём троне.
– Будет сделано, Ваше Величество! – сияя, сказала Беатрис. – Мы придумаем для него нечто совершенно незабываемое.
Выйдя из дворца, они остановились на ступенях, глядя на открывающийся перед ними город.
– Придворные дестабилизаторы, – пробормотал Кассиан, качая головой. – У меня в жизни было много титулов, но этот этот определённо самый странный.
– Зато теперь это официально! – воскликнула Беатрис, подпрыгивая от восторга. – Наш хаос теперь на государственной службе! Мы можем творить свои подвиги, не опасаясь казни!
– Поздравляю, – сказал Сириус, который, как выяснилось, следовал за ними, укрывшись в тени. – Вы превратили свою врождённую склонность к разрушению в стабильную карьеру с социальным пакетом. О чём ещё можно мечтать?
– О роме! – напомнил Капитан Джек, высовываясь из-за пазухи Кассиана. – Не забыли о роме для официального придворного попугая?
Кассиан вздохнул. Его жизнь окончательно и бесповоротно стала абсурдной сказкой. И он, к своему величайшему удивлению, был этому несказанно рад.
Эпилог
Прошел ровно год.
Год, в течение которого словосочетание «контролируемый хаос» стало официальным термином в королевских протоколах, вызывая у писцов нервный тик. Кассиан и Беатрис исполняли свои обязанности с рвением, достойным истинных мастеров абсурда.
Трое самых надоедливых заговорщиков были нейтрализованы с изяществом, достойным их новой должности. Один, подкравшись к секретным документам, провалился в гигантский чан с малиновым желе, поставленный Беатрис для атмосферы, и с тех пор панически боится всего сладкого и липкого. Второй, пытаясь подкупить советника, получил от Кассиана в подарок набор для вышивания «Милые единорожки»; теперь он проводит вечера, увлеченно подбирая нитки мулине, и на заговоры у него просто не остаётся сил. А третий был убеждён, что за ним повсюду следует армия розовых коз, благодаря одной-единственной, но очень настойчивой иллюзии Беатрис. Он даже подал прошение о переводе в безкозную горную провинцию.
Банда Стальные Клыки, отсидев свой срок за нарушение общественного порядка, сопряжённое с гигантскими обнимашками, вышла на свободу и, к всеобщему удивлению, открыла легальную прачечную «Чистые Клыки». Брут, как выяснилось, имел неожиданный талант к выведению пятен. На все вопросы о бывших конкурентах он лишь угрюмо хмурился и бормотал: «Не упоминайте этих этих клоунов».
Тёплым летним вечером Кассиан и Беатрис сидели на крыше своего нового просторного дома – подарка благодарного Короны. Снизу доносилось довольное квохтанье кур, которых Беатрис завела «для вдохновения». На резном периле восседал Капитан Джек, небрежно клевавший крекер из новой фарфоровой миски.
– Ещё рому, бездельники! – хрипло прокаркал он. – Или я проткну вашу подушку! Клянусь своим пером!
– «Угрозы, лишённые элегантности, – это просто шум», – лениво заметил Сириус, растянувшись на солнечном месте. – И ты капаешь крошками на мою крышу.
Кассиан обнял Беатрис за плечи, глядя на заходящее солнце, которое окрашивало небо в те же цвета, что и его чешуя.
– Знаешь, – тихо сказал он, – я думал, что моё великое предназначение, это слава, подвиги, всё такое. А оказалось – он улыбнулся, глядя на неё, – оказалось, это та, с кем даже самый оглушительный провал пахнет приключением.
Беатрис повернулась к нему, её глаза сияли теплом и весельем.
– А я думала, это будет фамильяр. Умный, молчаливый, послушный. Но ты, честно говоря, лучше. Ты мой большой, неуклюжий, вечно чихающий и самый блестящий фамильяр на свете.
Они поцеловались, и в этот миг мир был идеален. Абсурден, непредсказуем, но идеален. От переполнявшего его счастья Кассиан чихнул. Небольшой, но очень искренний чих. И тонкая струйка пламени, вырвавшаяся у него из ноздрей, метко ударила в мангал, стоявший в дальнем конце двора, где тлели угли для вечернего шашлыка. Угли весело вспыхнули, и через мгновение по двору поплыл аппетитный аромат жареного мяса.
Сириус приоткрыл один глаз.
– Наконец-то какая-то практическая польза от тебя.
Беатрис рассмеялась, прижимаясь к Кассиану: их хэппи-энд пах дымом, жареным мясом и счастьем.