— Неужели вы разрешите нам рекла… — заволновалась делегация.
— Да нет, конечно, — удивился Джек Тайг. — Ни в коем случае. Но я принял решение собрать Чрезвычайную Комиссию, пусть разберется с возникшей ситуацией. Да, джентльмены. Не думайте, что здесь, в Вашингтоне, мы бьем баклуши. И я хочу ввести в состав комиссии нашего друга Арти Госсопа, — то есть Хассопа. — Вот так! — добавил он добродушно, но с гордостью. — А теперь желаю здравствовать! — И он покинул аудиторию через личную боковую дверь.
Билл Коссетт решил, что Президент оказал ему честь, из ряда вон выходящую — по крайней мере, остальные члены делегации его в этом убедили.
Но двое суток спустя он уже думал иначе.
Остальные члены делегации вернулись домой. А что им было делать в Вашингтоне? Они достигли поставленной цели. Проблемой отныне будут заниматься соответствующие люди.
Что же касается славного малого Билли Коссетта, он в это время как раз трудился над поисками выхода из сложившейся ситуации.
Работа ему не пришлась по вкусу. Выяснилось, что Чрезвычайная Комиссия обязана не просто изучать и давать рекомендации. О нет! У Джека Тайга подобные штучки не проходят. Комиссия обязательно должна предпринять меры. По причине этого Коссетт очутился в кабине бронированного полугусеничного транспортера, с винтовкой в руках. Вместе с другими бойцами ударного отряда он сидел и смотрел в бронещель, вниз, вдоль спуска, ведущего к воротам подземной фабрики под Фармингдейлом, Лонг-Айленд.
Теперь я вам кое-что расскажу о Фармингдейле.
В добрые старые времена там располагался главный офис национальной корпорации электромеханических бытовых приборов, — НЭБП, ИНК, в сокращении. Разразилась Холодная Война. Совет Директоров НЭБП оценил текущий баланс, усмехнулся, вспомнил о налогах и прослезился, потом принял решение: вложить изрядную долю заработанных средств в новое предприятие.
Предприятие задумывалось не просто как новое, но и очень хорошее — в конце концов, не зря же правительство платило деньги? В смысле, те деньги, что не удавалось спасти от налогов под прикрытием развития капитала, возвращались в виде оплаты по военным контрактам — вроде производства электронных бомбовых запалов и так далее. Выкопали они громадную пещеру — истинный подземный Левиттаун для машин, так сказать — акры за акрами цехов и мастерских, и все надежно укрыто от света дня. Отлично, захихикал Совет Директоров, потирая ладони, пусть теперь запускают свои МБР! Ха-ха! Руки коротки!
Это пока шла Холодная Война. Потом Холодная Война, знаете ли, потеплела и превратилась в совсем горячую. Полетели межконтинентальные ракеты. Совет Директоров получил приказ из Вашингтона: автоматизировать, механизировать, ускорить, повысить производительность и увеличить размеры. Совет сделал глубокий вдох и храбро засадил инженеров за кульманы.
Вашингтон требовал удвоить выпуск продукции и сделать фабрику независимой от внешнего мира. «Они что, шутки шутят?» — зашептали между собой инженеры, но запряглись в работу, и, как только проект был одобрен, строительные машины взялись превращать замысел в действительность.
В фабричных цехах и корпусах вновь появились пыхтящие землеройные агрегаты, расширяя объем, выгрызая потайные туннели; за ними шли укладчики бетона и броневых плит, наладчики ловушек, маскировщики, специалисты по системам безопасности и отражения террористических актов.
Они таки запрятали эту фабрику, дружище! Ее невозможно было обнаружить ни в инфракрасных лучах, ни в ультрафиолетовых, ни в нормальных; ее не брал радар или эхолокаторы. В общем, отыскать ее смогла бы разве что собака-поводырь с особо тонким нюхом, а может, и она осталась бы с носом.
Фабрику как следует укрепили.
Подойти к ней близко вы бы не смогли, — а если бы и смогли, живыми обратно не вернулись бы. Фабрику вооружили самонаводящимися ракетами, батареями сверхскорострельных пулеметов и пушек, всем, что только в голову приходило, — а очень немало людей размышляло над проблемой, — дабы отвадить непрошеных гостей.
Фабрику автоматизировали; она не просто выдавала продукцию, она была способна функционировать, пока хватало сырья — и, кроме того, изменять конструкцию приборов, вносить разнообразие, — создавать новые модели, потому что таково базовое требование любой индустриальной технологии: в любой продукт заложена планом его скорая гибель в результате технического прогресса, то есть прибор устареет и его заменит новейшая модель.
Таков был замысел инженеров. Без участия единой живой души подземная фабрика производила вещи, изменяла дизайн и конструкцию, сама себя перестраивала и выдавала новое поколение приборов.
Более того. Через прямую линию фабрику подключили к главному компьютеру Бюро Переписи в Вашингтоне, установив квоты потребления и продажи товара. На электрических машинках были отпечатаны тексты всех необходимых листовок, брошюр, руководств и технических описаний, электростатические прессы изготовили обложки и иллюстрации.
На каждую хитрую проблему удавалось найти остроумный ответ. Поинтересуется, например, заместитель директора Отдела Исследований и Развития, спросит ехидно:
— А вот как насчет симпатичных девушек? Разве фабрика обойдется без моделей? Как же тогда печатать иллюстрации к руководствам?
— Не-а! — лениво покачают головами инженеры. — Босс, мы вот чего сделаем, глядите!
И набросают довольно заковыристую схемку.
— Ага, понятно, — скажет заместитель директора, остекленело уставясь на чертеж.
На самом деле он вообще ничего не понял, но когда система была построена и запущена, он увидел, что идея и вправду стоящая.
Селектор банка памяти получает сигнал — необходима картинка с красивой девушкой, управляющей, например, электрической яйцеваркой. Селектор ищет среди запаса изображений подходящее: девушка в нужной позе. Другие ленты снабжают изображение одеждой: любой костюм, от эскимосской парки до бикини (в основном использовались бикини) — электронный монтажный блок кроит картинку. Третий файл — его фотографировали на месте, — выдает изображение самой яйцеварки, в натуральную величину или в два раза больше, и в два раза привлекательнее настоящей.
Система работала что надо.
Потом возникла проблема с инструкциями и руководствами.
Проблема состояла не столько в компоновке инструкций — ничего сложного в этом не было; в конце концов, потребитель ведь пользуется прибором, не имея понятия о начинке, скрытой под хромированной оболочкой. Но… как быть с названиями для торговых марок? С фирменными названиями? Где найти гения, рождающего перлы вроде «Авто-таймерный-Чисто-Тепловой-Крутосвариватель» или «Скорлупо-Перфоратор»?