— Али, я прошу прощения за свои слова там, в мобиле. Я не знаю ваших законов. Но обещаю, что не стану отказываться от Маркиаля. Во всяком случае тут, на Эренсии. Правда, и то, что проживу с ним всю оставшуюся жизнь, тоже гарантировать не могу. Но в любом случае, в обиду его не дам.
В лице эренсийки не дрогнул ни один мускул. Я прямо восхитилась ее самообладанием. Сразу видно, что давно занимается политикой. И тем не менее, у меня возникло ощущение, что из фигуры женщины ушло напряжение, а плечи обмякли:
— Спасибо, Лина. — Алиарна положила ладонь поверх моей руки чуть погладила. — Я прекрасно понимаю, чего стоит мой сын. И все же мне больно, что продолжение моего возлюбленного может так и не увидеть жизни толком. Я жду и надеюсь, что он все же возьмется за ум. — Эренсийка вздохнула и на мгновение опустила взгляд вниз. — Лина, ты не будешь возражать, если мы с тобой перенесем беседу на завтра?
Я отрицательно качнула головой:
— Да нет конечно же! Мне самой хочется поскорее отдохнуть, а не говорить разговоры. Я прекрасно вас понимаю!
— Вот и отлично. — Алиарна улыбнулась. — Нам с тобой нужно к десяти явиться в Совет. Я встаю очень рано. Привычка. Так что, как только будешь готова, отправляй за мной Маркиаля. Он тут вырос, и хорошо ориентируется в доме.
В этот момент на пороге ярко освещенного дома появилась низенькая полная женщина в странном, словно сошедшем со страниц земного учебника истории, платье. Разговор пришлось прекратить. Отчасти из-за того, что я, позабыв обо всем, ошарашенно уставилась на темно-коричневый корсет со шнуровкой и приглушенно-синее платье с широкой шелестящей юбкой в пол. Оборки платья нескромно подметали собой крылечко. Я подняла ошеломленный взгляд: над белоснежным отложным воротничком возвышалась голова с испещренным морщинами лицом и гладкой прической с тугим пучком. Такой гладкой, что мне показалось, будто она оттягивает уши женщины назад.
Дама, несмотря на свои выдающиеся габариты, очень легко и естественно опустилась перед нами в книксене. Или как это правильно называется.
— Эрна Алиарна, Гранзан уже наполняет для вас ванну. Идите, отдыхайте. Я с Маркиалем позабочусь о нашей гостье.
Эренсийка повернулась ко мне с виноватой улыбкой:
— Прости, Лина, я что-то совсем расклеилась. Не волнуйся, Мирена — моя домоправительница. И ты можешь ей полностью доверять во всех вопросах, касающихся жизни в доме и на планете. Иди за ней. Она о тебе позаботится. — Алиарна посмотрела на свою домоправительницу: — Мирена, это эрна Энжелин, гостья планеты с Земли. Ты осознаешь, какая ответственность лежит на нашем доме?
Мирена повторно присела в книксене:
— Не волнуйтесь, эрна Алиарна! Я лично позабочусь о том, чтобы эрна Энжелин ни в чем не нуждалась и не разочаровалась в гостеприимстве Эренсии.
— Хорошо, Мирена. Я на тебя надеюсь. Всем сладкой ночи!
С этими словами Алиарна ушла. И Мирена в третий раз присела уже передо мной:
— Эрна Энжелин, прошу вас, проходите в дом! В вашем распоряжении весь мансардный этаж. Кроме вас и Маркиаля там никого не будет. Ужин прикажете подавать в столовую? Или на открытую веранду? Сейчас, правда, сад практически не виден. Зато воздух хороший. И арвилия уже в полном цвету. Можно насладиться ее ароматом.
Я поежилась от такого напора:
— Спасибо, Мирена. — Надеюсь, я правильно обратилась к домоправительнице. Нет, мне срочно нужно ознакомиться хотя бы с азами эренсийского этикета! — А можно не ужин, а какую-нибудь легкую закуску в комнату? Не хочу вас обидеть, но перелет был очень тяжелым. Боюсь, я все еще не смогу нормально поесть.
На лице управительницы появилось сочувствующее выражение. Но, тем не менее, ни одной лишней фразы она себе не позволила. Лишь склонила голову в знак подтверждения:
— Конечно, эрна Энжелин, как пожелаете! А ты, Маркиаль, — она строго глянула на моего как бы мужа, — добавь в ванную для эрны Энжелин настойку пиразы. Это поможет твоей госпоже расслабиться и лучше отдохнуть ночью. Пожалуйста, эрна Энжелин, следуйте за мной!
У меня уже не было сил чему-либо удивляться и как-то реагировать на обстановку. Но, тем не менее, роскошная широченная лестница белого мрамора, а скорее из камня, похожего на мрамор, меня поразила настолько, что я запнулась на первой ступени, с изумлением изучая это чудо. Мирена никак не отреагировала на остановку, с отстраненным лицом ожидая, когда я отомру и пойду дальше. Но в ее глазах плескалась радость, гордость и чувство глубокого удовлетворения. Я хмыкнула про себя, любуясь резным каменным кружевом. Оказывается, Мирена тщеславна. И гордится местом своей работы, как собственным домом.
Домоправительница довела меня до самой спальни, по пути показывая, что тут находится и где. Мансардный этаж — это только звучит грозно. На самом деле пространство было совсем небольшим. Небольшой холл, совмещенный с гостиной прямо от лестницы, содержал в себе пару полосато-кремовых диванов с прихотливо изогнутыми спинками, низкий стол между ними и несколько огромных напольных ваз с живыми цветами в простенках между окнами. Кроме самой спальни за дверью еще находилась ванная комната или скорее, бассейная. Потому что, то безобразие, что располагалось в ней, ванной назвал бы лишь человек с очень и очень скудным воображением. И, как ни странно, отдельная комната была отведена под гардероб.
Мирена, все показав, с поклоном удалилась, пообещав сейчас принести поднос с перекусом. Дождавшись, пока на лестнице затихнут ее шаги, я собственноручно прикрыла плотно дверь и повернулась к молчавшему все время Маркиалю:
— Ну-с, супруг! А теперь давай как на духу: почему ты меня втравил в эту историю? Ты ведь не мог не знать, что делаешь! И чем это все грозит лично мне?
Все напускное смирение, как шелуха под порывом ветра, мгновенно слетело с мальчишки. Он выпрямился и с вызовом глянул на меня:
— Ну а что тут непонятного? Ты же видела ту, кому меня отдавали. Представь себя на моем месте. Хотела бы себе такую жену?
Если честно, то я опешила. Нет, с какой-то стороны я его понимала. Толстуха в фиолетовом не выглядела как подарок судьбы. Но ведь Маркиаль прекрасно понимал, что он делает. И, выходит, использовал