Дождавшись финала записи, я заговорила:
— Итак, Мирена, как видишь, факт твоего предательства на лицо. Уверена, Мирайе будет вполне достаточно этой записи, чтобы запроторить тебя в самую глубокую нору на Эренсии. Как тебе такая перспектива? На каторге или в тюрьме галакредиты тебе ничем не помогут. — Я на мгновение замолчала, наблюдая за лицом домработницы, но реакции не дождалась. Пришлось продолжить давить. Я испытывала какую-то необъяснимую, жгучую потребность узнать хоть что-то о мотивах Доры, о причине, заставившей ее желать мне смерти. — Мне не нужно твое признание. Видеозапись плюс экспертиза продуктов, и ты уже не отвертишься. Но можешь попытаться смягчить свою участь. Я готова лично просить за тебя Мирайю, если расскажешь о той, что дала тебе яд и где ее найти.
Я решила не говорить Мирене о том, что я знаю Дору. Барб точно не станет меня сдавать, промолчит, а ребята и так ничего не знают. Мне почему-то казалось правильным поступить именно так. Попробовать выдавить из домработницы ответ, не сообщая ей о знакомстве с Дорой.
Мирена заколебалась. Она судорожно о чем-то размышляла, и я решила ей не мешать. О чем бы она сейчас не думала, главное, чтобы мне на пользу.
И я ошиблась опять. В последствии я не раз себя проклинала за то, что не надавила на нее, не вырвала у нее признания. Не важно как, главное, подчинить себе.
Все изменилось мгновенно. Мгновение назад Мирена напряженно о чем-то думала. Но в следующий миг открылась входная дверь. И на пороге появилась Алиарна:
— Лина! Ты уже вернула… — Али запнулась и обвела ошеломленным взглядом нашу скульптурную группу: замершую под стенкой Барб, злую меня и Кристиана, за руки удерживающего у стола домработницу: — А что тут происходит?
Дальше все случилось как в грошовом детективе. Мирена рванулась из рук опешившего Кристиана:
— Простите меня, госпожа Алиарна! Демон попутал! Захотелось заработать денег, чтобы пристроить сына в супруги! Теперь я понимаю, это была дурацкая затея! Я виновата! И все искуплю! Только, Эрией заклинаю, позаботьтесь о моих мальчиках! Я вас очень прошу!
Я вытаращила глаза вместе с Али. Чего-чего, но такого я не ожидала. И вот эти секунды, когда я приходила в себя, решили все. Мирена бросилась к столу и буквально влила в себя содержимое соусника.
Мне уже приходилось терять близких, но я впервые увидела смерть так близко рядом с собой. Яд оказался каким-то быстродействующим. Мне показалось, что я даже моргнуть не успела, а Мирена уже начала задыхаться. Ее кожа приобрела какой-то жуткий серо-голубой оттенок. А губы стали пепельно-лиловыми. Она попыталась что-то сказать, но ей словно кто-то невидимый сдавил горло. И вместо слов из него вырвался полузадушенный хрип. А спустя несколько секунд все было кончено.
Зато мы еще пару минут не двигались и не говорили. Поступок Мирены шокировал и оглушил всех. В комнате повисла такая густая тишина, будто мы все разом перестали дышать.
Первой опомнилась Алиарна. Впрочем, это и не удивительно. Хозяйка дома, бизнесмен и политик, она просто обязана, как мне кажется, принимать решения и реагировать мгновенно.
Стряхнув с себя ступор, Али приблизилась к столу и потянулась к тарелке с едой, политой соусом:
— Это то, что я думаю? Яд? Как ты догадалась, что тебя хотят отравить?
Мне оказалось намного сложнее взять себя в руки. То ли смерть Мирены на моих глазах так на меня повлияла, то ли в целом мои нервы уже никуда не годились, но меня вдруг начало трясти. Так сильно, что в комнате было отчетливо слышно, как постукивают мои зубы.
Ко мне подошел Марк, до сих пор стоящий в стороне, и обнял за плечи, прижимая к своей груди:
— Тссс… — Легкий, как дуновение ночного ветерка, шепот в ухо помог мне ощутить, что я все еще жива. — Мы рядом. Все будет хорошо.
Внутренне сгорая от стыда за свою слабость, я приникла к мужской груди. И под мерное биение его сердца принялась рассказывать, как нас встретил в саду Кьелл, как рассказал об увиденном, как я нашла подтверждение на видеозаписях.
Алиарна остро глянула на сына, когда речь зашла о видео, но ничего не сказала. Зато ее заинтересовала личность передавшей Мирене яд:
— Очень интересно. Эренсия всегда славилась тем, что без разрешения представителей власти на поверхность планеты даже космическая пыль не проникала. И как же тогда здесь оказалась эта Дора?
Я неловко передернула плечами:
— Может быть, воспользовалась моим именем? Или чьим-то еще?
Али отодвинула стул и присела у стола, не отрываясь глядя на мертвое тело, и медленно покачала головой:
— Нет. Через космопорт точно никто не смог бы проникнуть. Хияли может пойти на мелкое правонарушение, если ей это выгодно или необходимо семье. Но пропуск чужака на планету без официального разрешения — это серьезное правонарушение. Хияли бы точно на такое не пошла. Впрочем, — Али взялась за свой комм, — нам в любом случае нужно сообщить Мирайе о произошедшем. Можем тогда и уточнить про космопорт.
Мирайя приняла звонок сразу. Словно сидела все это время с занесенным над кнопкой приема пальцем и ждала звонка Али. На лице моей приемной матери ни один мускул не дрогнул. А я, честно говоря, насторожилась. Что-то в последнее время все случайности в моей жизни оказываются тщательно спланированными каким-то злым гением.
Услышав от Али о случившемся у нас, Мирайя разразилась целым потом таких цветистых ругательств, что я невольно покраснела. Никогда не думала, что женщина может ругаться покруче грузчика, когда дроид роняет ему на ногу контейнер с грузом.
Закончив упражняться в «изящной» словесности, Мирайя язвительно буркнула:
— А вы не могли выбрать другое время для того, чтобы отравить свою домохозяйку? — И, не дожидаясь ответа от оторопевшей Али, добавила: — Сейчас буду.
«Сейчас» растянулось почти на час. Али вытолкала