Ксения замялась, смотря на свой недоеденный десерт. Мысли путались. С одной стороны, она видела его искренность. С другой — мысль о том, чтобы признаться Алексею в этих тайных встречах, вызывала у неё тревогу.
— Я не знаю, Валентин, — честно призналась она. — Сейчас не лучшее время.
— Я понимаю, — он мягко улыбнулся. — Я не буду торопить события. Но я хочу, чтобы ты знала — я искренне хочу, чтобы твои друзья стали и моими друзьями.
Они допивали свои напитки, болтая о пустяках, и Ксения ловила себя на мысли, что ей с ним… легко. Он был умным, сильным, внимательным. И совсем не похожим на того монстра, с каким его ассоциировала молва. Алексей, в частности, был весьма невысокого мнения о нём. Может, они все ошибались? Может, он просто запутавшийся человек, который тоже ищет свой путь? Как и она, по сути.
Когда они вышли на пустынную ночную улицу, Валентин тактично не стал предлагать её проводить, просто попрощался и ушёл в сторону, противоположную от академии.
Ксения же постояла немного, глядя ему вслед. В её душе сталкивались две противоречивые картины: яростный, ломающий руки боец с арены и этот спокойный, знающий мужчина, с которым только что было так интересно общаться. И вторая картина почему-то казалась более значимой.
Глава 5
Вечерний воздух в академическом парке был прохладен и свеж. Ритмичный стук наших кроссовок по асфальтовой дорожке сливался с мерным дыханием. Мы с Василием бежали в унисон, уже проходя второй круг, растворяясь в наступающих сумерках.
Впереди, на лавке, освещенной фонарем, кучковалась шумная группа из пяти студентов. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что они праздновали с алкоголем. Наверняка провожают в последний путь треклятые матрицы по математике, так как это парни из моей подгруппы.
Мы собирались просто пробежать мимо, но один из них, долговязый и вечно язвительный Константин Звягинцев, неуверенно шагнул вперёд, преграждая мне дорогу. Мы с ним практически не пересекались, и парень прежде казался мне слишком трусливым, чтобы связываться со мной.
— Стужев! — он хрипло рассмеялся, раскидывая руки в стороны. — Слышал, тебя обе графини кинули? Целовал им зад, а они тебя пнули, как жалкого щенка? Не потянул, да? Теперь и тихоней Цветаевой доволен?
Я замедлил бег, смотря на него с откровенным недоумением. Эту пьяную чушь даже не хотелось комментировать.
Краем глаза я видел, как Вася остановился в сторонке, скрестил руки на груди и ухмыльнулся. Он знал, что вмешиваться не стоит, я и сам прекрасно справлюсь. А он подстрахует, если что — всё же их пятеро, хоть и пьяных.
— Отвали, Костя, — буркнул я, пытаясь обойти его. — Не до тебя.
— А чего это? — он разозлился, что его игнорируют, и снова прыгнул передо мной. — Неудачник ты, Стужев! Скажи, чем ты их заинтересовал-то? Деньги у тебя есть? Титул? Может, ты скрытый граф? Или просто хорошо языком работаешь, грязный бастард?
Воздух вокруг словно застыл. Я полностью остановился и медленно, очень медленно развернулся к нему. На моём лице расплылась широкая, недобрая ухмылка.
— Повтори, — тихо сказал я. — Только внятно. Не мямли.
Константин, подзадоренный моей реакцией и одобрительным хохотом своих приятелей, выпрямился во весь свой немалый рост. Каланча несчастная.
— Я сказал — грязный бастард! Так услышал?
— Вполне, — кивнул я. Затем, убедившись, что мы в поле зрения одной из камер наблюдения, вежливо указал на неё пальцем. — Вызываю тебя на дуэль, Костик. За оскорбление чести. Всё по правилам.
Я помахал рукой в объектив.
— Как думаешь, комитет одобрит?
— Думаешь, я кого-то боюсь? — возмутился он. — Комитет? Пф! Да вертел я их всех! А тебе и так всыпать можно, не дорос еще до дуэли со мной, бароном Звягинцевым! — взревел он и, потеряв остатки контроля, пьяно рванулся на меня, пытаясь схватить за грудки.
Один лишь лёгкий шаг в сторону — и он пролетел мимо, едва удержавшись на ногах. Его приятели захохотали ещё громче, подначивая:
— Давай его, давай! Мы в тебя верим, друг!
— Эй, осторожнее, — сказал я с притворной заботой. — А то упадёшь ещё, покалечишься. Попросишь дуэль перенести из-за травмы.
— Да пошёл ты! — он с рёвом развернулся и снова пошёл в атаку.
На этот раз я не стал уворачиваться — просто подставил ногу.
Закон физики сработал безупречно. Его длинные конечности запутались, и ветви кустов у края дорожки жалобно затрещали, ломаемые весом его тела.
Его друзья, перестав смеяться, бросились вытаскивать его из зарослей. Они сами еле стояли на ногах, один из них тоже завалился, доламывая несчастный кустарник.
Я же кивнул Васе, и мы снова пустились в бег, оставив позади возню и невнятную ругань.
Вася, бежавший рядом, тихо засмеялся.
— Наконец-то! Забыли, кто тут сильнейший на потоке? Нам же лучше!
Я ухмыльнулся в ответ. Звягинцев гордый, но трусливый. Прежде он никогда не наезжал на меня, просто тихо ненавидел и бросал косые взгляды. Хотя, не один он такой. Но пьяному язык не товарищ. Интересно, как он будет чувствовать себя утром, когда вспомнит, во что вляпался? Вряд ли до дуэли дойдёт, скорее, предпримет попытку откупиться. Объём моей «маленькой» заначки постепенно рос. Тратить особо не на что, но однажды точно пригодится.
Мои мысли сменили русло. «Обе графини кинули»… Ну что за бред? Мы как дружили, так и продолжали, из моего круга что Земская, что Рожинова — никуда не пропали. Просто я стал разрешать Цветаевой виснуть на мне. Пьяная рожа увидел, что Ксении с нами на пробежке нет, и алкоголь сверху придал храбрости. Мне же лучше.
Собственно, о Земской. Это первый раз, когда она пропустила совместную тренировку. Что-то случилось? Какая-то новость от княжеского рода, либо бабушке понадобилась? Выпытывать подробности я не стал, но сейчас очень хотелось удовлетворить любопытство.
Но ничего, сама наверняка расскажет завтра. Надеюсь, это