Точнёхонько посреди выпуклого лба мёртвого колдуна появилось чёрное окровавленное отверстие. Мёртвые глаза через линзы очков уставились в ночное небо, а тело закоченело в предсмертной судороге. Признаться, этот тип мне не особо и нравился, но такой подлянки я уж точно от него не ожидал. Впрочем, как и не от кого из своих сослуживцев.
— Успокойся, Бестужев, — словно прочтя мои мысли, пробасил Кречет, застыв рядом со мной. — Больше тебе ничто не угрожает. Клятый засранец мёртв, как и это пятно. Оставим его здесь. Дикое зверьё сделает за нас остальную работу. Капитану «Икара» скажем, что Гашек не справился с заклинанием и погиб, угодив под воздействие прокола. Все меня поняли?
Угрюмо подтянувший ремень заплечного мешка с остатками костылей Викерс гадливо сплюнул:
— Да не вчера соструганы, капитан. Я-то, тоже дурак, не подумал… Костылей, грит, не хватает, пропустили где-то. Я ж лично следил за Бестужевым, и видел, что он ничего не пропустил, ни одного шага! Этот ублюдок что, решил с тобой сквитаться за какие-то давние обиды?
— Да я с ним только на корабле и познакомился, — пробормотал я, ощущая на себе требовательные взгляды воинов Ордена. — Но чем-то я ему явно не понравился.
— Это уж точно, — загадочно усмехнулся капитан, вновь одарив меня странным взглядом. — Не понравился до такой степени, что он решился на убийство своего. Подло, в спину, пользуясь выпавшей оказией. У нас, знаешь ли, в Корпусе, подобные шутки обычно не практикуют. Разногласия между своими решают иными способами…
Сержант Корнедуб неожиданно раздражённо и резко перебил капитана. Наверно, это был единственный человек, которому Кречет подобное прощал.
— Своими⁈ Да какой он после этого свой, это вонючий мешок протухшего дерьма? После того, как едва мальца не угробил? Продавшаяся шкура, вот он кто! Но кому и зачем продался? В жизни не поверю, что он так рисковал исключительно потому что Бестужев ему нечаянно на копыто наступил! Не то здесь что-то, ой, печёнкой чую, не то…
Я бы мог, конечно, многое прояснить. Но по понятным причинам решил пока держать свои мысли при себе. Хотя, возможно, Кречет, о чём-то и догадывается. Вон как странно на меня зыркает.
— Все, дебаты окончены, — подвёл итог капитан, засовывая большие пальцы рук за ремень. — Возвращаемся на корабль. Мы своё дело выполнили. Ведьмино пятно обезврежено и нейтрализовано. Во время выполнения задания погиб один человек. Точка.
Слава богу, по возвращению на «Икар» меня больше никто не донимал и я облегчённо повалился на деревянный топчан в нашей каюте. Через несколько минут корабль мягко взмыл в воздух и продолжил свой неспешный путь далее, на северо-восток, навстречу предутренней заре и новому дню. И если я думал, что раздираемый противоречивыми мыслями и картинами увиденного за границами Ведьминого круга зрелища, не смогу заснуть, то глубоко ошибался. Вырубился я буквально через пару минут. И проснувшись поутру, вместе со всеми, почувствовал себя полным сил и отдохнувшим А умываясь в железном тазу, бросив мимолётный взгляд на своё отражение в надраенной до зеркального блеска металлической пластине, понял, почему Кречет и все остальные так странно на меня косились. Ёкарный бабай, и хоть бы кто слово сказал, доброхоты херовы!
За последние дни мои остриженные волосы на порядок отросли, пусть и оставались по-прежнему довольно короткими, и в целом моя стрижка не сильно отличалась от стандартной армейской. Волосы у меня были густые, чёрные. А вот теперь в них прибавилось седины. Там, где я ткнулся фактически лицом в голубую стену иномирного пламени, спереди, сразу надо лбом, мои волосы побелели. Я медленно повертел головой из стороны в сторону. Да уж, будто кто специально покрасил, словно нанес пару торопливых мазков, пока я спал. Если отрастить патлы, забавная такая чёлка может получиться, мрачно усмехнулся я про себя.
— Сегодня к вечеру уже будем в Цитадели, — отодвинул меня от умывальника Стефан Викерс, мельком бросив на меня взгляд. — Не буду спрашивать, как ты жив остался, приятель. Но то, что тебе повезло, как самому большому счастливчику, это как пить дать. Ткнуться мордой в адское пламя и выжить, это дорогого стоит, поверь мне…
Молча вытершись полотенцем, я так же молча кивнул. Ни капли в этом не сомневаюсь!
Потянулся нудный, неторопливый день. Наше воздушное судно плелось со скоростью разжиревшей, неуклюжей улитки. Главный механик экономил остатки энергии. Согласно самым оптимистическим прогнозам её должно было хватить как раз до возвращения, если не перегружать движитель корабля. Не сказать, что мы так уж сильно и спешили, но полученные в Оскверненных землях знания явно жгли голову нашего капитана.
Что касается меня, то я, кажется, окончательно освоился. Я наметил себе цель и не собирался от неё отступать. И пусть моя жизнь стала стремительно бежать по лезвию бритвы, но она стала остра и донельзя ярка. Её можно было буквально попробовать на вкус. Если бы ещё только вспомнить побольше из того, что находилось в голове Алексея Бестужева. Оставалось только надеяться на частые сны, приносящие с собой так необходимые мне знания о моём предшественнике и окружающем меня мире. Без этих знаний мне точно не выжить.
И ещё на выходил из головы мой злобный и коварный таинственный враг. Безымянный граф. Что ж, в очередной раз убеждаюсь, что руки у него ну очень длинные, а связи простираются буквально во все уголки Империи. И тогда я решился в очередной раз поговорить с капитаном Кречетом. Казалось бы, после того как меня едва не пришил один из тех, кому я как бы и доверять могу, в разумных пределах, в том месте, где само по себе предательство считалось худшим из грехов, следовало, наоборот, ещё больше закрыться. Но отчего-то я точно знал, что громадному капитану лютоградских часовых я могу полностью доверять. Тем более он совсем недавно спас мне жизнь.
И, пользуясь, относительным затишьем и воцарившимся на палубе рейдера спокойствием, я оправился в личную каюту капитана Кречета.
— Опять ты? — встретил меня уже привычным недовольным рычанием склонившийся над письменным