Семейное счастье 2.0. Как избавиться от одиночества? - Андрей Владимирович Курпатов. Страница 25

Понятно, что ничем хорошим это дело кончиться не может, и после первого этапа адаптации начинается второй – собственно кризис. Тут все участники эксперимента идут в самый настоящий разнос. До рукоприкладства доходит! А ведь ничего особенного вроде бы и не происходит. Просто сидят вместе в одном помещении, еда есть, вода есть, воздух есть, даже занятия самые разные.

Но нет, одному кажется, что все на него задираются, другому не нравится, как третий смеётся, четвёртый не может слышать, как его «сокамерники» жуют. В общем, ужас! Озлобленные, дикие… И это на фоне полного благополучия: вода, еда, занятия. Живи, казалось бы, да радуйся. Ан нет. И показатели на тестах такие, что непонятно, как с такими данными вообще жить можно – предсмертные судороги и конвульсии.

И только когда проходит треть от положенного срока «отсидки», люди начинают более-менее приходить в себя. Выстраивается некий формат отношений: определяются некие роли, отрабатываются системы реакций, способы купирования эмоциональных вспышек. Нельзя сказать, что люди эти полюбили друг друга, мягко говоря… Но не воют и в целом способны друг друга терпеть.

Так что настроение в коллективе в целом повышается, находятся какие-то общие точки соприкосновения, возникают новые взаимные симпатии. В общем, отмечается некое подобие товарищества… Оговорюсь здесь, что перед этим экспериментом все его участники были друг с другом знакомы и оценивали друг друга положительно. А тут вот, понимаешь, после мордобития готовы возобновить конструктивное общение.

Третий этап самый продолжительный – чуть меньше двух третей времени изоляции, – а потом начинается четвёртый. И тут снова идёт дезадаптация. Причины её понять нетрудно. Участники эксперимента уже думают не о том, что у них «тут», а о том, что у них будет «там», когда вся эта пытка наконец закончится.

Поскольку они душой, так сказать, уже не здесь – всеми своими мыслями и чувствами переместились в другое место, – то здесь, где они продолжают физически находиться, они снова начинают друг друга раздражать, снова срываются, наезжают, высказывают взаимные претензии.

В общем, хрупкому миру третьего этапа приходит на смену почти воинственный мир четвёртого этапа – завершающей дезадаптации. Впрочем, здесь до убийства не доходит, потому как все думают о другой жизни, и это их слегка окрыляет. Мол, ещё чуть-чуть потерпеть, и всё будет замечательно – вырвусь и запою.

Не знаю, насколько был понятен мой эзопов язык, но я, если кто не догадался, только что рассказал об отношениях супругов… Впрочем, мне могут возразить, что супружество – это не 45 суток «отсидки». Но дело в том, что представленная формула адаптации универсальна. Она была прослежена в экспериментах и на 60 суток, и на 75, и на 120.

Причём в одном из исследований участники эксперимента рассчитывали на 30 суток, а когда они истекли, им объявили, что будет ещё 30. И кривая адаптации в эти дополнительные 30 суток повторилась: врабатывание, кризис, плато и заключительная дезадаптация.

То есть формула всегда одна и та же и, что очень существенно, соотношение периодов остаётся тем же: на первые два этапа приходится примерно одна треть запланированного времени, а на вторые два этапа – оставшиеся две трети.

Так и в браке: если партнёры не настраиваются на долгие отношения, то они могут и за год пройти все четыре этапа адаптации, а потом благополучно разбежаться. Обычно же молодожёны «видят» перспективу своих отношений (такую условно замеряемую) до момента взросления детей. А это 20 и 20 с небольшим лет. Вот и выходит, что самый тяжёлый период брака – это первые 7 лет, и не случайно поэтому считается, что 7 лет супружества – это опасный момент, когда особенно велик риск развода.

• Сначала фаза врабатывания: мы насилуем друг друга своим выдуманным планом «общего счастья», своими моделями счастливого будущего.

• Затем кризис, когда возникает отчуждённость, пустота, холод в отношениях – мы разочарованы друг в друге и в наших отношениях, хотя разочаровываться надо из-за всех этих фокусов нашей психики.

• Потом, если не происходит разрыва, плато – свыкаемся, адаптируемся, живём как живётся, занимаемся делами насущными: работаем, жильё покупаем, детей воспитываем и т. д.

• А затем снова опасная зона: ввалимся в такую дезадаптацию, что или разводимся, мечтая о счастье с другой, с другим, или переживём это дело, и снова американские горки – врабатывание, кризис, плато… на очередные 20–30 лет.

Любовь с первого взгляда легко объяснить, а вот когда два человека смотрят друг на друга всю жизнь – это настоящее чудо.

Вот почему мне кажется, что мы все должны об этом знать и понимать это. Именно это позволяет понять, что в наших семейных проблемах по большому счёту виноват не наш супруг и даже не мы сами, а сама логика развития этой нашей неизбежной и необходимой адаптации друг к другу.

И если мы осознаём это, мы перестаём враждовать. Наоборот, мы объединяемся против этого нашего общего врага – адаптационной кривой. Вместо того чтобы мучить друг друга из-за этого адаптационного зомбирования, что диктует нам, что кругом враги и счастья нет, мы помогаем и поддерживаем друг друга.

Адаптация – это, мягко говоря, непросто. Больше того, тяжело, больно, мучительно. Потом и кровью. Но виноват в этих наших страданиях не тот человек, к которому и с которым мы вынуждены адаптироваться, а виноваты сами психические закономерности.

Неужели же у нас недостаёт ума и сердца, чтобы понять это и проявить подлинную любовь? Мне кажется, должно хватить, нужно изыскать. Нельзя быть слепым заложником своих рефлексов, нельзя быть заложником адаптационных закономерностей. Они есть, они действуют. Но мы не рабы, и рабы не мы. Надо подниматься над собственной психической жизнью и управлять ситуацией ради себя, ради любимого человека, ради вашего с ним счастья.