Естественно я пошла туда, и все равно мне было, что он был занят на работе до позна. Мне нужно было работать, а не ждать его еще несколько часов.
Когда подошла к столу и достала из нижнего ящика зарядку, заметила, что из закрытого ноутбука торчал краешек чего-то.
Естественно женское любопытство сыграло, и я достала, что там было спрятано, и нет дуре просто поднять крышку и взять, я вытаскивала, и собственно вот откуда помятый уголок.
Я увидела путевки, и в них были даты неделя до и неделя после нашей годовщины.
Сердце екнуло, а затем забилось так сильно, что казалось, вот-вот вырвется из груди. Я представила нас с мужем на террасе с видом на море, закаты, окрашивающие воду в кроваво-красный цвет, стаканы с охлажденным соком, оставляющие мокрые круги на деревянном столике, его руки на моей талии, теплые и уверенные.
Мне казалось он действительно все продумал. В голове уже строились планы, что взять с собой, какие платья купить, стоит ли сделать новую стрижку перед поездкой.
Я улыбнулась, аккуратно положила конверт на место, точно так, как он лежал, вспомнив, что ноутбук можно открыть, будто играла в какую-то детскую игру, где важно не оставить следов.
Схватив зарядку, выскользнула счастливая из кабинета, чувствуя, как по спине бегут мурашки от волнения или от страха быть пойманной, хотя знала, в доме одна.
Весь вечер потом ходила с глупой улыбкой.
А теперь этот конверт лежит передо мной словно издевка.
Я ему говорила, что хочу путешествие туда со студенчества, и думала он исполнил мою мечту. А нет, он исполнил, да не мою, и похоже он не собирался отмечать со мной наш юбилей.
И да, у Оли день рождения за шесть дней до нашей годовщины.
Порто-Черво. Италия. Две недели.
Это...
Это все для нее.
- Марго? Ты как? - Олька наклоняется ко мне. - Ты побледнела. Сок слишком холодный?
- Нет, все хорошо. Просто это же Порто-Черво и две недели в раю, - делаю вид, что безумно рада за нее, потому что я хочу узнать больше о ее подлости. Об их подлости.
- Да, мы с первого курса с тобой мечтали. Я мечту исполнила. Надеюсь ты тоже когда-нибудь можешь.
Я не могу дышать. Воздух стал густым, каждый вдох дается с трудом. В горле стоит ком, горячий и колючий, мешающий сделать глоток.
Ну да, когда-нибудь. Только когда?
Она забрала все мои мечты, мужа, и сейчас сидит улыбается, довольная собой и своим коварством.
Какой же дурой я была, и как оправдано меня таковой явно считали.
Единственное, что меня останавливает, чтобы не вцепиться ей в волосы и не вырвать их с корнем, это желание наказать их, поставить на колени по жизни, и быть круче них. И я хочу нанести удар так же тихо, как и они мне.
Нет. Ну как они…
Они оба.
Полтора года.
Полтора года он приходил ко мне, целовал, говорил, что любит. Его губы были теплыми, а руки нежными, когда он обнимал меня по утрам. Полтора года она сидела со мной за одним столом, смеялась моим шуткам, жаловалась на других мужчин, рассказывала, как ей не везет в отношениях, притворяясь одинокой и несчастной.
И оба. Оба смотрели мне в глаза и нагло лгали, а за спиной поливали со всех сторон оскорблениями.
Меня трясет от злости, но я растеряна. Мне нужно успокоить сердце, унять сердечную боль и как-то вернуть ясность уму, чтобы все сделать правильно, красиво.
- Марго? – она зовет меня, касается плеча, а я вздрагиваю от неожиданности и встаю.
Мир вокруг внезапно плывет перед глазами, ноги будто стали ватными, а пол под ними качается, как палуба корабля во время шторма. Конверт дрожит в руке.
Вечерний воздух становится прохладнее, но я особо не чувствую этого, внутри меня бушует пожар, сжигающий все на своем пути.
Пальцы жжет конверт, который причинил столько счастья и боли всего за несколько дней, и я не могу его отпустить так легко, и все неимоверным усилием воли, медленно опускаю его на стеклянную столешницу, делая вид, что все хорошо. Стекло холодное под кончиками пальцев, почти ледяное, я это чувствую, но это не может охладить жар, сжигающий меня изнутри.
- Прости, задумалась, Италия... - говорю, заставляя губы растянуться в подобии улыбки. Слова звучат искренне, хотя впервые это фальшь. Во всяком случае я надеюсь, что звучат искренне. - Прямо Порто-Черво, вилла у моря, наша с тобой студенческая мечта... Поздравляю. Твой мужчина явно не просто щедрый, а готов ради тебя на безумные траты.
Каждое слово дается с трудом, будто я выдавливаю их из себя, буквально заставляя губы двигаться. Оля самодовольно улыбается, небрежно поправляя прядь волос.
Этот жест такой знакомый, такой привычный, и сейчас он вызывает во мне приступ тошноты. Ее стакан уже почти пуст, на дне осталось лишь несколько глотков сока, окрашенных в темно-красный цвет закатным светом, а мне кажется, что она вампирша, сцедившая себе немного моей крови и решившая выпить ее из бокала.
- Да, он... Особенный. Никогда не считает деньги, когда дело касается моих желаний, - на этих словах ее голос звучит сладко, с нотками торжества, и каждая фраза будто вонзается мне под ребра острым лезвием.
Я делаю глоток сока, чтобы промочить внезапно пересохшее горло, но он не приносит облегчения, ком в горле только увеличивается.
- И за все эти полтора года... - начинаю я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал просто любопытством, но внутри все сжимается от напряжения. – Ты ни разу не хотела нас познакомить?
Она резко отводит взгляд к последним всполохам заката, небо теперь стало пурпурным, с кровавыми прожилками облаков.
- Он... Не свободен. Женат. Причем его жену ты знаешь, - короткая пауза, наполненная звенящей тишиной. - Я просто не хотела ставить тебя в неловкое положение. Вам же еще придется общаться... А мы на твоем дне рождения как раз первый раз… ну, сама понимаешь, случайно, спонтанно начали с главного, поняли в важном вопросе совпадаем идеально, ну и вот, - она пожимает плечами, а меня выворачивает наизнанку.
На моем дне рождения, все случилось тогда. Он не стал даже ждать другого дня? Вот просто где он ее взял и сделал своей? В туалете?
Нет, я не хочу сейчас об этом думать.
- Скажи честно, - внезапно срывается с губ, - тебя совсем не смущает твой... Статус? - намеренно делаю паузу перед последним словом, давая ему повиснуть в воздухе. – Не смущает, что ты делишь его с другой женщиной, что об этом подумают другие люди, если все узнается? Я бы точно не смогла.
Ольга фыркает, и кажется я знаю, что она сейчас скажет. Заведет явно свою фирменную песню.
- Ой, ну что ты как маленькая! Какая разница, кто там что думает? Я никогда не гналась за штампом в паспорте. А так у меня полная свобода, никаких обязательств, и есть все плюсы, которых никогда не было, нет, и никогда не будет у жен: дорогие подарки, путешествия, адреналин...
Она томно потягивается, как кошка на солнце, довольная собой.
- Запретный плод, знаешь ли, гораздо слаще банального брака.
- Врешь, - вырывается у меня. Она замирает, брови ползут вверх, а в глазах мелькает что-то похожее на испуг, но быстро исчезает, заменяясь привычной самоуверенностью.
- Прости?
- Ты врешь, - повторяю я уже спокойнее, но в голосе теперь слышится сталь. – Года два назад, помнишь, мы сидели в том милом кафе на Петровке? Ты тогда полчаса рассказывала, как мечтаешь о пышной свадьбе. О белом платье, о лепестках роз над головой, о том, как будешь выбирать обручальные кольца...
Ольга на секунду теряет дар речи, ее пальцы судорожно сжимают стакан, костяшки белеют от напряжения.
- Боже, ну что ты докапываешь? - наконец выдыхает она, делая пренебрежительный жест рукой, но в ее глазах читается раздражение. - Это была просто временная слабость. Тогда у меня полгода не было ни одного стоящего мужчины, вот и дурью маялась.
Ну да, докопалась. Докопалась, потому что хочу знать, как именно мне мстить.
И сейчас глядя на ее профиль в отблесках последних лучей солнца, я понимаю, что отомщу по полной.