– Хочешь, почитаю? – с улыбкой спрашивает она.
– Давай… – шепчет Блэз.
Она садится, Эме устраивается на стуле рядом с ними.
Колетт читает вслух роман. Блэз задремывает, но часто открывает глаза, просит Колетт взять его за руку. На последних главах появляется Эжени, обходит кровать, берет сына за другую руку.
Последние слова романа – «Существо, которое обожают».
Колетт заканчивает чтение. Блэз ушел. Они выходят на улицу, обессиленные и растерянные. Эме говорит Колетт:
– Я везу тебя к морю.
В дороге они молчат. На землю опускается ночь. Они проводят ночь в Трувиле, в отеле «Флобер», и наутро просыпаются на побережье, под синим умывшимся небом. На море отлив. Оно возвращается около часа дня, и Колетт купается в нижнем белье. Плавать ее научил Блэз. Она качается на волнах и шепчет: «Существо, которое обожают, существо, которое обожают, существо, которое обожают…» Слезы мешаются с соленой водой.
Всю вторую половину дня Эме и Колетт лежат рядом на песке, накрывшись одеялами, купленными в «Монопри» на набережной Фернан-Муро.
Она их сохранила, положила на свою кровать. Колетт ложится, натягивает одеяла на себя. В комнате прохладно, нужно сказать Луи, чтобы проверил батарею.
Колетт закрывает глаза. Вспоминает день 19 июля 1976 года. Она всегда его вспоминает. Вот она выходит из ванной, смочив затылок и лицо водой. Эме ждет в гостиной. Она в его футболке, с распущенными волосами, он собирается опустить иглу на пластинку, замирает и говорит: «Какая вы красивая, Колетт».
41
31 октября 2011
Я сижу на залитой солнцем террасе, смотрю на окружающую меня природу, отмеченную первыми красками осени, и в который уже раз поражаюсь ирреальной красоте этого места. Моей удаче. Моему дому в Бургундии. Прошлым летом я купила его у Антуана. Было 22 июля, и дождь лил как из ведра.
Он повез Ану на вокзал. Завтра мы с дочерью увидимся в Париже. У меня здесь остались дела. Встреча. Уик-энд я провела с дочерью. Я нашла у Эммауса пианино 1889 года и полностью его отреставрировала. Ана, как мой отец, репетировала. Шопен, Моцарт, Лист и Бах поселились в доме на несколько часов. На ум внезапно приходит фраза Паскаля Амуаэля, концертирующего музыканта и потрясающего педагога Аны: «Я играю его тридцать пять лет, и он по-прежнему тайна для меня. Бах – бесконечность на кончиках пальцев».
Жизнь, впрочем, тоже. Мы делаем жизнь по своему вкусу, не думая, что такой она останется на веки вечные. До самой смерти. Переживают свою физическую сущность композиторы, художники, скульпторы, кинематографисты, писатели, золотоискатели. Чарли Чаплин вечен.
Дом стоит так обособленно, что я вижу и слышу редкие автомобили, забирающиеся к нам, туда, где четыре семьи, включая мою, делят между собой тысячи гектаров пастбищ, лесов, дорог и реки.
Вверх по дороге едет Mehari Льеса. Он вовремя. Год назад мы назначили встречу в «Маленьком баре». Но это было до появления у меня дома. Льес предпочел, чтобы «обмен» состоялся здесь.
Я положила роман в конверт. Издателю экземпляр пока не отослала. Жду Льеса. Хочу знать, как дела у него. Хочу, чтобы мы «запустились» одновременно. Как в детстве, когда все стартовали от меловой черты на асфальте. Он всегда побеждал. Вторым становился Эрве, третьей – Адель, а последней – я. Льес выходит из машины с пустыми руками, и я маскирую разочарование улыбкой.
Он поднимается по ступенькам, обнимает меня и… задирает свитер: рукопись засунута за ремень и прижата к футболке.
– Видела бы ты свое лицо! – ухмыляется он.
Я издаю радостный вопль, беру скрепленные страницы, прижимаю к себе, как младенчика.
– Закончил?
– Вроде да.
– Мне не терпится прочесть! Как назвал?
– «День начинается»… Как песня у Grand Corps Malade [77].
– Обожаю ее. У Марселя Карне, кстати, есть фильм с таким названием.
Льес улыбается.
– С Жаном Габеном.
– Да… И Арлетти.
– Дела в порядке?
– Все хорошо.
– А как Лина?
– Она потрясающая… Я думал, таких людей на свете не бывает.
– Кофе хочешь?
– Да. А ты закончила?
– Вроде да…
Я протягиваю ему конверт.
– Как договаривались.
– Он по-прежнему называется «Ханна Рубен»?
– Нет. Передумала по дороге.
– Изменила название?
– Да.
– На какое?
– «Тата́».
Благодарности
Спасибо моим читательницам и читателям, вы придаете мне творческих сил.
Спасибо Мохтару, сапожнику с улицы Аббатисс, за его доброту.
Спасибо Бернадет Дегранж за футбол и детство.
Спасибо моей любимой скрипачке и подруге Анн Гравуэн за тонкие советы и идею «записки под клавишей».
Спасибо Паскалю Амуаэлю, гениальному пианисту с огромным сердцем – за все, что ты мне дал.
Спасибо Надие Фарес и Америке.
Спасибо Натали В., Даниэлю Ф., Кристофу Д., Тьерри Д., Сильви Б., Элиане Б. – за то, что поделились памятью о нем.
Спасибо мэтру Дени Файолю.
Спасибо Стефану Бодену; команде отдела записи актов гражданского состояния мэрии Гёньона; Йохану Мартину за архивы и бесценную помощь.
Спасибо, папа. Спасибо Мишелю Шоссену и Кристофу Тривино за то, что просветили меня насчет истории футбола и матчей. Спасибо заводу, который уже три века заставляет биться сердце города металлургов.
Коллекция Колетт существует, но собрал ее господин Жорж Пишар.
Спасибо всем тем, кто высоко нес знамя Футбольного Клуба Гёньона.
Спасибо кроткой Мадлен, бродившей по улицам и бормотавшей себе под нос стихи.
Спасибо семьям Бертеоль, Мишель, Суссан, Шоссен, Беден, Лярош, Бресиани, Куро, Везан, Юмбер, Карна, Жан, Берри, Ларан, Дантас, Птижан, Карре, Бонду, Шарль, Дегранж, Бернар, Лопес Де Лима, Долле, де Шаржер, Дюкло.
Спасибо Мари из «Любовного яблока», Натали и Эрику из «Монжа». Я вас «прикарманила».
Спасибо моим дорогим родителям, Франсине и Ивану Перрен, у которых был магазин Shopping на улице Жан-Жореса (в числе других).
Спасибо бывшим сапожникам с улицы Пастера, чьи имена мне неизвестны.
Спасибо Жозефу Фасоли за пиццу с Церковной площади и Венсану Сюрасу за кофе в «Маленьком баре».
Спасибо Элоизе Кардин.
Спасибо Фредерике Фавр и Марку Бонтену за документы об отце Пьере Обри, которого я так любила.
Спасибо докторам Изабель Сек, Жаку Пьери, Фредерику Сальдманну, Тома Баттини.
Спасибо всем моим соседям и друзьям из Армеси.
Спасибо Алену Сушону. Вы околдовали меня, когда я писала этот роман, и чаруете в жизни. Благодарю и Венсана Делерма. Традиция обязывает.
Спасибо Гленну Гульду, Франц Галль, АBBА, Эльзе Лунгини, Кларе Лучани, Дамьену Саезу, Алену Башунгу, Большому Больному Телу, Лео Ферре, Этьену Дао, Рашиду Таха, Веронике Сансон, Мари Лафоре, Бурвилю, Даниэлю Отойю, Питеру Фальку, Матильде Сенье, Дженнифер Кулидж, Патрику Деваэру, Гийому Шиффману, Жан-Жаку Семпе,