— Такой я тебя себе и представлял, — прервав поцелуй и продолжая ласково поглаживать по лицу, чуть слышно прошептал мужчина. — Моя мечта. Мой сон во плоти. Любимая моя. Моя Мила.
Уже одно то, как он это произнес, едва не лишило меня остатков разума. Но стоило услышать собственное имя, и в голове сразу же прояснилось. Поняв, что поступаю неправильно, попробовала отодвинуться.
— Я не твоя, — произнесла тихо, когда мне это все же удалось. Избегая встречаться с Быркиным взглядом, вцепилась дрожащими пальцами в находящуюся здесь же ручку и, не обращая внимания на холод снаружи, вылетела на балкон.
Не прошло и минуты, как на мои плечи лег мягкий плед. Укутав в него, Сергей снова привлек меня ближе к себе, чтобы крепко обнять. Он не спешил заводить разговор, а я и вовсе не знала, как теперь быть.
Мужчина только что признался мне в своих чувствах. Меньшее, чего я сейчас хотела, — это как-то ранить их. Но и ответить взаимностью тоже не могла. Вот только сказать что-то все равно надо было. Потому задала наиглупейший из всех возможных, учитывая произошедшее, вопрос:
— Мы можем остаться друзьями?
— Нет, — твердо и коротко прозвучало в ответ.
— В таком случае лучше нам больше не встречаться.
Мне хотелось столько сказать. Объяснить, что у нас все равно ничего не выйдет. Уж слишком мы разные. А у меня ко всему прочему еще ребенок и любимый мужчина. Был любимым, пока не предал.
При этой мысли глаза снова сделались мокрыми от слез. Так и не решившись произнести больше ни слова, я тихо выбралась из объятий Быркина, зашла в комнату и, скинув с плеч плед, направилась к двери.
На этот раз Сергей не стал меня останавливать. Так и оставшись стоять на балконе, он лишь задумчиво наблюдал за тем, как поспешно я покидала комнату.
Случай четвертый
С того вечера прошло почти четыре с половиной года. За это время многое успело измениться. Моя жизнь претерпела полный крах и снова наладилась, только теперь уже без мужа.
К моему удивлению, его отсутствие пошло мне даже на пользу. Конечно, когда мы с ним только расстались, я боялась, что не справлюсь. Пара месяцев депрессии, но стоило перестать сомневаться в себе, поверить в собственные силы и начать действовать, как у меня все стало получаться.
Я нашла удобную в графике работу по будням, подработку фрилансером по выходным и даже умудрилась написать книгу. Ее удивительно быстро согласились напечатать в первом же издательстве, куда она была отправлена.
Мои мечты медленно, но уверенно сбывались. И вот настал тот самый момент, о котором я так грезила, будучи еще ребенком и стоя когда-то в очереди за автографом. Сейчас же в нее выстроились уже мои читатели.
Презентация книги началась примерно пополудни. Сейчас часы показывали уже половину четвертого, а людей все не убывало. Несмотря на успех и осознание собственной значимости, я безумно устала. Единственное, чего сейчас по-настоящему хотела, — чтобы это все поскорее закончилось, я села бы в первое пойманное мной такси и поехала домой.
Уже давно не глядя на подходивших один за другим к моему столу потенциальных читателей, в сотый раз открывая первый разворот, автоматически задавала один и тот же вопрос: «Что вам написать?» — и, получая ответ, переносила его на бумагу. Это продолжалось до тех пор, пока вместо стандартных фразочек и имен меня не ошарашили ответным: «А чего бы тебе хотелось?»
Подняв глаза на очередного и, как оказалось, последнего претендента в очереди на мой автограф, замерла в нерешительности. Но уже в следующее мгновение, так и не придумав ничего другого, кроме как просто расписаться, резко захлопнула книгу, вернула ее владельцу и, подхватив со спинки стула свой пиджак, молча направилась к выходу из магазина.
— Милана! — раздалось тут же из-за спины.
— Да, Быркин? — отозвалась я, собрав остатки самообладания и даже умудрившись выдавить из себя вежливую улыбку.
— Удели мне полчаса своего времени, — произнес подошедший и тут же перегородивший мне дорогу мужчина.
— Может, в другой раз? Я так устала.
— Пожалуйста, Мила. Всего тридцать минут.
— Для чего? — спросила, прищурившись от внезапной мысли, что мне тоже есть о чем его расспросить.
— Поговорить. Кофе выпить. Можем поесть, если хочешь.
— Я не голодна, — предприняла очередную попытку отделаться-таки от него.
— Значит, просто кофе?
— Ладно. Кофе так кофе, — произнесла тихо, сдавшись и, проигнорировав его победную ухмылку, направилась дальше по улице, одновременно подыскивая подходящее для нашей беседы место.
* * *
— Это ты все устроил, верно? — выпалила я, не в силах больше выносить на себе его молчаливого восторженного взгляда.
— Не понимаю, о чем речь, — беззаботно отозвался собеседник.
— Не притворяйся, Быркин. Зачем ты это сделал?
— Если пояснишь, что именно под «этим» имеешь в виду, возможно, я смогу ответить на твой вопрос.
— О моей книге, о чем же еще, — не унималась я, теперь уже будучи почти полностью уверенной, что ее сумасшедшая популярность — его рук дело.
— А, об этом, — беспечно отозвался мужчина и, ковырнув ложечкой взятый для себя десерт, добавил: — Всего пара-тройка звонков, небольшой задаток в качестве гарантии, что книга принесет доход, несколько часов в Интернете. И…
— Я не просила!
— А этого и не требовалось. Я действовал на свой страх и риск. И, кстати, тоже остался в большом плюсе. Так что — пожалуйста, — подытожил мужчина и снова как ни в чем не бывало принялся за пирожное.
— Зачем? — снова спросила, когда шок от всего услышанного наконец прошел.
— Тебе пришлось не просто после развода, и мне захотелось помочь.
— Ты следил за мной? — выпалила я, откашлявшись, после того как чуть было не поперхнулась своим напитком.
— Правильнее будет сказать — приглядывал, — поправил мужчина, отставляя быстро опустевшее блюдце в сторону и неожиданно накрывая мою руку своей. — И если честно, то не мог наглядеться. Ты такая красивая. И с каждым днем становишься только еще прекраснее. Мила, что мне сделать, чтобы ты наконец поверила в искренность моих чувств?
— Оставить в покое.
— Не могу. Я слишком сильно тебя люблю.
— Ну, знаешь, Быркин, это уже слишком, — раздраженно выдохнула я. Не придумав