— Кажется… кажется, я теперь сам могу подобрать нужные слова!..
— Хрена!
— Да…
Лунослав и Булат вышли наружу. Завидев сотрудников бюро, участвовавших в жутких и сверхъестественных событиях, все почтительно расступились. Никто не знал, что с ними делать: то ли чествовать, то ли тащить на костер.
Внезапно к молодым людям с поцелуями и объятиями бросились счастливые Эдуард и Мила. Вся улица сразу же ликующе заорала, включая бледных полицейских. Булат на словах вручил всем метафорический пельмень, вырванный с боем у зла, и они с Лунославом отправились в бюро — искать способ одолеть Влекущего. Ведь проказница судьба сплелась в тугие узлы, оставив нашим героям врага, поражение которого означало неминуемый конец всего…
Задумывался ли кто-нибудь из вас о том, как бы он хотел встретить свой смертный час? Так или иначе, каждый сталкивался с подобной пугающей мыслью. Кто-то боится боли — и потому хочет уйти во сне. Некоторые в последних секундах видят себя этакими героями — побеждающими, превозмогающими, но умирающими. Есть и те, кто хочет почить в окружении внуков, правнуков и праправнуков — словом, в прорве родственников, обступивших кровать старого и мудрого предка.
Однако во всех этих мрачных мечтаниях не стоит забывать нечто поистине важное: именно смерть определяет то, какую жизнь человек прожил. Подумайте об этом…
Глава 22
В нескольких километрах от Старого Ивота — если упрямо двигаться в сторону Бытоши — находится заброшенный АБЗ. Занятная аббревиатура — как будто кто-то не смог правильно произнести слово «арбуз». На деле же АБЗ — асфальтобетонный завод. Хотя правильнее было бы сказать — заводик. Почему, вредно спросите вы? Потому что все аналогичные предприятия — локальны и обособлены, словно гостевой домик на отшибе, предназначенный для тещи. А какой там просторный ангар! М-м-м! Идеальная площадка для массовых гуляний и таких же массовых самоубийств…
Итак, окрестности Старого Ивота, асфальтобетонный заводик…
В тот день с ума сводящий гул был особенно противен. Как только он появился с пришествием золотистых сумерек, оседавших на городок, повсюду завыли коты и по-своему заголосили собаки. Именно так и именно в таком порядке. Потусторонний шум звуковой патокой заполнил Ивот, породив множество пугающих знамений: люди встречали двойников, рои насекомых принимали сложные геометрические фигуры, курицы несли сваренные вкрутую яйца, после чего издыхали…
Происходящее не обеспокоило лишь одну-единственную организацию — корпорацию «ЗОЛА». Более того, она злокозненно приближала этот день и готовилась к нему. А потому сотня ее самых исступленных сотрудников направилась на закате в ангар асфальтобетонного заводика. У каждого из них был типичный набор фанатика: циновка, бутылочка саке, ритуальный нож.
Как говорится, сотня людей — сотня смертей.
«Золовики» молчаливо разошлись по ангару, уселись на циновки, поставили рисовую водку. Возле глиняных бутылочек легли ножи. Задача этих людей была донельзя примитивна, словно глотательный рефлекс: убить себя и тем привлечь крайне опасного демона — Влекущего.
Внезапно во всем ангаре разом хлопнули двери и ненадолго погас свет. Когда освещение вернулось, «золовики» с благоговением узрели Влекущего — посланника кратких судеб и посмертной недвижимости. Демон с мешком сутуло стоял в центре помещения. Он явился на вкусные эманации грядущих смертей. Ведь массовое самоубийство — настоящее пиршество, на котором каждая кончина умасливала его непостижимую суть.
«Золовики» взяли ножи — но Влекущий неспешно поднял гротескную длань. Довольно, животные! Будет по-моему! После этого демон неторопливо побрел по рядам почтительно согнувшихся людей. И для каждого в его бездонном мешке находилась она — мисочка с горстью сверхъестественно белого риса.
Влекущий присел посреди ангара и замер. Он ждал предсмертных подношений. «Золовики» тем временем принялись промывать рис при помощи саке. Их трясло от фанатичного экстаза. Когда последние про́клятые рисинки были омыты, Влекущий извлек из мешка тяжелую чашу с кольцами. И в ту же секунду миски в руках «золовиков» треснули, а весь рис из них оказался в чаше демона, непостижимо вместившись в нее.
Почти готово… И Влекущий стал размеренно поглощать рис — а вместе с ним и предложенные ему людские жизни. «Золовики» поставили мисочки донышком вверх и с дрожью взяли ножи. Демон блаженствовал. Еще бы! Воля этих людей, которых он себе жертвовал, вторила его собственной! Холодно блеснула сталь — и цыркнула первая кровь. Это «золовики» принялись фанатично убивать себя, вспарывая животы и вскрывая вены. В их безумных взглядах кривлялось счастье…
Вдруг двери ангара с грохотом распахнулись — и со всех сторон ворвались полицейские, облаченные в неповоротливые костюмы саперов. Эта экипировка давала хоть какую-то гарантию того, что ее владелец не сможет убить себя — по крайней мере, не сразу. Возглавляли группу захвата сотрудники бюро «Канун» и капитан полиции Питонин.
— Момент истины!.. — прошептал Лунослав, лихорадочно вспоминая язык Черномикона.
— Бюро «Канун»! Полиция! — наперебой заорали Булат и Питонин.
А затем на «золовиков» обрушился град резиновых пуль, выбивая у них ножи. Подобные боеприпасы были еще одной мерой предосторожности — и тоже от самих себя. Демон неторопливо отставил чашу и поднялся. Группу захвата и сотрудников бюро сразу же парализовало. А потом они вдруг синхронно расселись на свободные места. Такова была жестокая воля демонического эмиссара.
Питонин побагровел, пытаясь пошевелиться:
— Мы — сидим, оно — стоит! Так и задумано, труподелы?!
— Не напрягайся так, Капитон. А то пукнешь, а мы и отсесть не сможем! — расслабленно хмыкнул Булат. — Говорил же, мы на этот раз не на пустой желудок явились! Хех.
— Да вы что, обкурились?!
— Заткнитесь вы оба!.. — шикнул на них Лунослав. — Надо сосредоточиться… Надо… Булат, кажется, я не могу подобрать заклятие, снимающее контроль!..
— Ядрен батон! Тогда врубай любое, какое можешь, шаман-брат!
Между тем Влекущий уже обходил полицейских, бережно раздавая им мисочки со страшным рисом. Многие со слезами на глазах снимали саперную экипировку. Послышалось чирканье ножей. То «золовики» вернулись к своему самоубийственному занятию. Положение казалось безвыходным…
Неожиданно Лунослава осенило, и он быстро прокартавил на чуждом языке заклинание:
— «Отныне твое пространство — мой карман, а двери в нём — мои гневные ладони! Отныне и на веки вечные и бесконечные лишаю тебя, богохульный сборщик жизней, дара пари́ть меж глобул беззвездных!»
Влекущего, к его недоумению, стянула искрящаяся колючая проволока, которая затем с печальным свистом погрузилась в его серую плоть. Демон раздраженно обернулся. Гадкий человек украл его способность творить пространственные карманы и укрываться в них?! Нонсенс!
Влекущий широкими шагами приблизился к Лунославу — и одним движением вывернул ему челюсть. Хрустнуло на весь ангар. Лунослав сдержанно закричал, ужасно паясничая