Повсюду стояли жертвенники, принимавшие и смерти, и роды ради смертей. По праздникам на них выдирали сердца у пропавших без вести и сбежавших из дома, славя неземное зло и хуля свет.
— Мать моя, твою мать!.. — вздрогнул Лунослав, увидев всё это. — Что это за м-место?..
— Тут главное — кто в нём! — хищно прищурился Булат. — Так что приготовь квитки на месть, брат шаман.
Среди этого кошмара обессиленно и сутуло шагал Влекущий с расколотой головой.
— Наконец-то!.. — прошептал Лунослав, доставая из-за спины Злоруб. — Папа, мама… сестричка… улыбнитесь!..
— И ты, ба, скрести пальчики за внучка, — добавил Булат. — Прикончим скотинушку.
Влекущий затравленно оглянулся. Чертовидцы-прилипалы?! Неожиданно в котлован влетела крупная дьявольская птица. Вместо крыльев у нее была чумазая книжная обложка, а вместо брюха — трепетавшие черные листы. Глазки птицы полыхали рубиновым огнем и ненавистью. Она по-хозяйски уселась на верхушку диска.
— Это же Черномикон!.. — вытаращился Лунослав.
— Наша сатанинская книжка? — удивился Булат.
— Она самая! Пришла за демоном — за последним листом!..
— Ну, это еще вилами по заднице писано. — И Булат лихо метнул косу.
Черномикон немного отклонился в сторону — и Костяная лишь незначительно задела ему крыло, пропав затем в неестественных сумерках котлована. Птица злорадно захохотала и заухала.
— Еще и ржет — китайская грамота! — восхитился Булат. — Ох, и повыдергиваю я тебе сейчас перышки!
— Соберись! Сперва — Влекущий, потом — «стулья»! — нервно напомнил Лунослав и направился к демону.
Черномикон заклекотал — и жутким голосом произнес:
— «Прохудилась жизнь, померк твой год! Каменеешь от невзгод!»
И молодые люди от ступней и до колен обратились в мрамор. А затем окаменение медленно «поползло» вверх. Булат сразу же попытался подтянуть «хозяйство» повыше.
— Ядрен батон!.. — изумился он, размахивая руками, чтобы не упасть. — Дрищ-колдун, где противоклятие?! А то мне, знаешь ли, кроме трусов и печенья, метать больше нечего!
— Так мечи тогда икру! — огрызнулся Лунослав. — И не сбивай! — После этого он выкрикнул: — «Плачет камень, плачет мать! Станешь мягким как кровать!»
Мраморные ноги Булата тотчас потрескались, и камень ссыпался с них безвредной и красивой крошкой.
— А я? — не понял Лунослав, растерянно обнаружив, что всё еще продолжал обращаться в камень.
— А ты — дятел! Потому что на двоих шаманить надо! Сам всё сделаю! — И Булат, забрав у товарища Злоруб, подбежал с ним к ковылявшему демону.
Черномикон кашляюще захохотал и снова сказал:
— «Рвешься в бой — так рвись и сам!»
Пупок Булата тут же развязался, и из него полезла сизая и влажная кишка. Булат схватился за нее и пальцем попытался запихнуть ее обратно.
— Дрищ-колдун! — обозленно проорал он.
— «Един и цел! На зло прицел!» — торопливо крикнул Лунослав.
Виток кишечника Булата незамедлительно втянулся обратно, а его пупок вновь завязался аккуратной пипкой, как на воздушном шарике.
— Охренеть!.. — потрясенно пробормотал Булат и замахнулся колуном, чтобы, наконец-то, прикончить демона.
Однако этому не суждено было случиться, потому что Лунослав и Черномикон вступили в колдовскую дуэль, швыряя в Булата произнесенные заклятия. Того стало выкручивать и складывать, пучить и обгладывать, разжижать и сминать, раздражать и корнать… Лунослав едва поспевал за Черномиконом, раз за разом отводя от матерившегося Булата изощренные напасти.
Наконец Черномикон решил, что вдоволь поиздевался над чертовидцами. Он слетел с диска, раскрылся огромной зубастой пленкой и поглотил оробевшего демона. Последовала черная вспышка, и Черномикон заполнил свой последний лист. Птица торжествующе закаркала.
Булат проморгался, сбрасывая оцепенение последнего превращения, и одним прыжком настиг Черномикон, после чего ловко схватил его за клюв.
— Что, птица-говорун, ни ума, ни сообразительности?! Ни «бэ», ни «мэ»?! — процедил Булат. — В туалет теперь со мной пойдешь! Вместо газетки будешь!
— Ага, на двоих! — мстительно добавил Лунослав и наконец снял с себя окаменение. — Слава богу! А то я уже о позе на века задумываться стал!
— А чего тут думать-то? Штаны спустил, и всё — «Писающий мальчик»!
Неожиданно Черномикон принял форму жуткого фолианта и, проворно выскользнув из хватки Булата, присосался к его груди. Вот она — кровь потомка жертвы!
— Булат?! — перепугался Лунослав, бросаясь к товарищу.
— Ты че удумала, зараза?! — напряженно пропыхтел тот, пытаясь оторвать от себя книгу.
Черномикон вместе с кровью человека поглощал его жизненные силы. Ноги Булата подкосились, и он растерянно упал. А затем Черномикон при помощи маленького и противного ротика запел — низко, утробно, противоестественно. Начался ритуал освобождения Бессодержательного.
— Пусти его, поганка бумажная!.. — истерично крикнул Лунослав, ломая ногти о книгу.
Однако Черномикону было плевать. Кровь чертовидца была важнее, а еще она была дико вкусна!
— Бей эту суку, пока она не освободила ту дрянь! — с трудом произнес Булат, едва дыша. — Рубани ее вместе со мной, брат!..
— Я тебе сейчас по губам тапком рубану, если не заткнешься! — разозлился Лунослав и открыл рот, чтобы сбросить жуткий фолиант при помощи заклятия.
Но Черномикон соскочил с Булата и вновь стал мерзкой птицей. После него на груди сотрудника бюро осталась только изувеченная плоть, пускающая маленькие кровавые фонтанчики. Булат умирал… Лунослав беспомощно подавился ненужным заклятием.
— Брат!.. — в ужасе вскрикнул он, лихорадочно подбирая колун.
И тут Черномикон вцепился ему в лицо. Сверкнула черная вспышка — и оторопевший Лунослав превратился в белый лист на шелестящем пузе Черномикона. Кошмарная птица ликующе захохотала. Месть свершилась! За предка был пленен его потомок!
— Ах ты кура-гниль… — прошептал Булат.
Черномикон цинично каркнул на него, подлетел к порталу и перевоплотился в арку, свитую из черных листов. Арка слилась с вратами в иной мир, и листы затрепетали, покрываясь кляксами едких символов. А затем из потоков потустороннего света послышались циклопические раскаты грома и многомиллионный вой дьяволов.
Тюрьма Бессодержательного пала…
Через миг древнее космическое существо царственно ступило в мир людей, из которого его изгнали. Оно напоминало бесформенную амарантовую хмарь, нашпигованную осколками мертвых комет и звезд. В котлован словно втиснулась ледяная бездна космоса — жестокая, бесчеловечная и задумчивая.
А затем Бессодержательный, истомившийся по свободе за века заточения, рванул ввысь. Три этажа бетонных перекрытий и крыша склада с чудовищным грохотом вылетели вместе с ним. Следом выпорхнул Черномикон. После этого древнее и жесточайшее существо раскинулось над бедным городком…
— Ни Лунтика, ни пылесоса от этой хрени… — кое-как улыбнулся Булат, готовясь к встрече со своей бабкой на том свете.
К обломкам склада подбежал перепуганный Питонин. Он был бледен, словно смерть на распродаже мела.
— Хоть бы эти идиоты выжили!.. — пробормотал Питонин и скатился по образовавшейся насыпи в заваленный котлован.
Он сразу же обнаружил Булата, припорошенного бетонной крошкой. Грудь сотрудника бюро напоминала кровавое месиво. Питонин ужаснулся: