Они задают еще кучу вопросов про поджигателя, и я рассказываю все, что мне на данный момент известно. Ева все это время продолжает уничтожать меня взглядом, доедая свой «бутерброд», а точнее съедая с ножа всю пасту и закусывая хлебом. Мне нравится наша игра в гляделки, но, если честно, я бы предпочел, чтобы в столовой не было больше никого, кроме нас. Никогда не думал, что женщина с ножом может вызывать такое острое желание заняться с ней сексом.
– Прошу внимания! – прерывает нашу беседу начальник, внезапно появившийся в дверях. Он приглашает войти кого-то, и в следующий миг в помещение вплывает эффектная рыжеволосая девушка с камерой. – Хочу познакомить вас с Ингой. Она работает в «Вестнике столицы», и ей поручено написать серию статей о нашей пожарной части. Уделите ей, пожалуйста, несколько минут каждый, она задаст вам вопросы. Также в течение этой недели Инга выберет двенадцать человек, которые примут участие в съемках ежегодного пожарного календаря, так что проявите себя с лучшей стороны, ребята!
Девушку тут же обступают со всех сторон. Парни представляются ей, жмут руку, некоторые пытаются шутить. А я, воспользовавшись моментом, подхожу к Еве, наблюдающей за тем, как большая часть ее сослуживцев обхаживают журналистку.
– Не хочешь извиниться? – шепчу я, приблизившись вплотную.
Она вздрагивает и бросает на меня сердитый взгляд.
– За что?
Ее глаза буквально пылают ненавистью.
– За свои слова, – напоминаю я. – Ты это сделала, чтобы я выглядел лентяем и идиотом?
– Ты прекрасно и без меня с этим справляешься, – говорит она, отвернувшись.
Я стою так близко, что могу чувствовать ее запах. От ее кожи пахнет не парфюмом, а мылом и чистотой. Этот аромат будоражит воображение куда сильнее дорогих духов.
– Может, положишь нож? – усмехаюсь я. – Держишь его, будто хочешь кого-то убить.
– Не кого-то, а тебя, – Ева бросает на меня короткий насмешливый взгляд.
– У-ух, ты так сексуальна, когда жаждешь крови, – произношу я хриплым шепотом.
И ее рот округляется в изумлении. О да. Растерянность мне нравится даже больше возмущения. Ева выглядит такой уязвимой.
– Отличные типажи, – проплывает мимо нас рыжая репортерша. – Есть, из чего выбрать. О… – Она замирает, остановившись напротив меня. – А ты не представился мне, красавчик.
– Даниил Сергеевич, – протягиваю ей руку.
– Инга, – расплывается в хищной улыбке она.
– Красавчик? Может, ей проверить зрение? – бормочет под нос Вольская, но выходит достаточно громко, и репортерша обращает на нее свой взор.
– А вы… – изучает она ее с интересом.
– Ева Вольская, – расправляет плечи Ева.
– Тоже пожарный? – прищуривается Инга.
– Так точно.
– Нет, – морщится журналистка. – Для календаря нам понадобятся настоящие пожарные. Важен образ!
И тут же отходит в сторону, потеряв к Еве всякий интерес. Она что-то щебечет, перемещаясь по столовой от одного пожарного к другому, а я не могу оторвать взгляда от Вольской. Журналистка явно не знает, с кем связалась. Я вижу, как вместе с обидой в глазах Евы нарастает желание поставить заносчивую Ингу на место. Мне хочется как-то ее успокоить, защитить. Хочется сделать что-то, чтобы она вновь почувствовала себя на коне, и я выпаливаю:
– Есть кое-какие новости по торговому центру. Моя версия подтвердилась, плюс пара кое-каких деталей…
– И у меня тоже есть кое-что, – перебивает меня Ева. – Но я не планирую с тобой делиться.
И в этот момент звучит протяжный сигнал тревоги.
Глава 11. Ева
Женя Трофимов & Комната культуры – Пусть она поет
– Нет, ну, она и сука, – совсем не сердито, а как-то даже мечтательно замечает Илья уже в машине, – хоть и симпатичная. Я про Ингу, – он бросает на меня виноватый взгляд. – Если она не возьмет тебя в календарь, то я тоже не пойду.
– С чего ты вообще взял, что тебя позовут сниматься? – ржет Никита.
– А среди нас не так уж много претендентов с хорошей внешностью и развитой мускулатурой. – Он играет бицепсами под огнеупорной формой.
Всех, кто едет в автомобиле, пробирает смех.
– Ладно, Илюха, тут ты прав, – с серьезным лицом говорит командир. – Мы тебе тут не конкуренты. Будешь у нас Мистер Апрель – День Дурака.
– Пошли вы, – отмахивается он от ребят, которые тянутся, чтобы похлопать его по плечам.
– Я считаю, она права, – вступаю, когда смешки утихают. – В календаре должны быть только горячие парни, мне там делать нечего. Девчонки покупают их, чтобы повесить на стене и каждый месяц любоваться новым полураздетым красавчиком. Смысл им любоваться мной?
– Все равно это неправильно, – не соглашается Никита. – Ты не просто пожарный, ты для девушек символ женской силы. Глядя на тебя, они вдохновлялись бы, что тоже могут все – даже остановить огонь.
– Ха, – вяло комментирую я, отворачиваясь к окну.
– Блин, Евка, это ж твои слова! – смеется он. – Я никогда с ними не соглашался, но ты меня переубедила, а, значит, и весь мир тоже можешь заставить поверить!
– Да, бро, – толкает меня плечом Илюха. – Этому календарю нужен бонусный постер – секси-пожарная в майке и полукомбезе! Типа как Джокер в колоде.
– При чем тут «секси»? – вздыхает командир. – Не выставляйте девчонку в невыгодном свете.
– Да уж, внимание на сиськах точно не нужно акцентировать, – кивает Никита.
– Может, хватит про сиськи? – стону я, глядя в окно на улицу, по которой с сиренами мчится наш пожарный автомобиль.
Но жаркие споры ожидаемо продолжаются, и это не может не вызывать улыбку. Да, в мужском коллективе мне не с кем обсудить моду и женские штучки, все разговоры в основном про зимнюю резину, моторные масла и компьютерные игры-стрелялки. Зато никаких склок и интриг. А еще я практически все знаю про охоту и рыбалку, а на праздники мне дарят кусок сала или огромную соленую рыбину, но, когда ты переезжаешь в отдельное от родителей жилье, ты вдруг начинаешь понимать ценность таких подарков в хозяйстве.
Бывают, конечно, и такие дни, как сегодня. Кто ж знает, чего они вдруг так зациклились на сиськах – не иначе как в бухгалтерию приняли новенькую с внушительными достоинствами. Но в основном наши парни безобидные: дурачатся, соревнуются друг с другом, бывает, даже дерутся – в шутку. И никогда не дадут меня в обиду. Вот как сейчас, когда продумывают план бойкота для Инги, если та и дальше будет игнорировать меня и мою роль в работе команды.
Внутренне я умиляюсь, а внешне вида не подаю. Парни спорят, а я погружаюсь в детали разговора с Адамовым. Как он смотрел на меня, когда говорил «сексуальна». Его взгляд впился в мои губы, словно… Боже мой,