Эх! Хоть бы одно заветное словечко вспомнилось! Пусть даже самое прекороткое!
Только вот… даже для самого прекороткого словечка сил надо — мама не горюй! А я в магии — неопытный зелёный новичок. Ноль без палочки.
Кошмар кошмарский…
Клубок нырнул в какой-то лаз, и я последовала за ним, согнувшись в три погибели. Ход закончился тупиком с крошечной дверью — туда не пролезла бы и моя голова. Над резным наличником висела табличка.
«В экстренной ситуации разбить стекло и съесть грибочек», — гласили красные буквы.
Грибочек под стеклом обнаружился здесь же. Выглядел он ну совсем как мухомор. Кое-как разбив стекло, я извлекла чудогриб и оглядела красную в белых крапинках шляпку. Ну и ну.
Эх, была не была! Я открыла рот, и…
— Не ешь меня! — взвизгнул гриб. — Я тебе пригожусь!
Пугаться или удивляться было недосуг, поэтому я даже не вздрогнула. Как-никак мы в ЗГУ, а тут и не такое увидишь.
— Мне надо пройти в эту дверь. Поможешь? — спросила напрямую.
Грибочек вскинулся и деловито изрёк.
— Конечно, помогу. Сейчас я тебя отговорю.
— Отговоришь? Это как?
— Очень просто. — Голос его неожиданно сделался низким и густым. — Я заслуженный Старичок-Боровичок Советского союза. У меня есть грамота и три медали.
— Ого! — восхитилась я. — Впечатляет. И всё-таки, мне туда надо. Очень.
— Поверь, ты заблуждаешься. Не следует туда идти. Тем более порядочной девушке. Ты знаешь, что там за дверью? Там грибница зла!
— Грибница зла?
— Да, — кивнул грибочек. — Испокон веков в архив стаскивали разные фолианты, документы да пергаменты. В том числе запретные и опасные. Очень опасные! Зло так и сочилось из них. По капле. Каждый год, каждое столетие. Оно впитывалось в стены, соединялось с плесенью, в надежде обрести плоть. Зло заразило Архивариуса, а ведь он был отличным парнем — порядочным и ответственным! Зло, родившееся тысячелетия назад, плодилось и множилось, подпитываясь чужими неудачами, обидами, амбициями и несбыточными надеждами. В архиве этого добра — хоть ложкой ешь! Любой, кто туда зайдёт, рискует заразиться! Ты что, хочешь подхватить эту заразу? Оно тебе надобно?
Так вот оно что…
Я нахмурилась. Много лет назад я собственноручно готовила Мегере пропуск в секретный архив Центрального корпуса. Помню, несколько раз перепечатывала и правила, а потом ещё ездила ставить факсимиле Которектора… Стало быть, Мегера Душегубовна спускалась в архив. Зачем? Что искала? Не так уж важно. Главное — она подхватила заразу. Зло вселилось в её душу и проглотило бо́льшую половину сознания. Управляло действиями, эмоциями, желаниями. Заставило выкрасть и спрятать ДУХ, издеваться над коллегами, сломать меня, подставить Лиходейского и… Бог знает, что ещё!
Кошмар кошмарский!
— Грибочек, родненький! — взмолилась я. — Зараза мне не нужна, но там коллеги мои и… человек. Особенный человек. В девяти поколениях!
— Суженый?
— Максимально!
Заслуженный Боровичок СССР тяжело вздохнул.
— Что ж. Это меняет дело.
Он повернулся бочком.
— Кусай здесь за шляпку. Чуть-чуть. Только нежно! И осторожно, поняла?
— Поняла, — сказала я и прихватила зубами самый край.
— Ай! Что творишь, ты, сумасшедшая женщина! Больно же!
— Прости! — выпалила виновато, но узкий лаз вдруг внезапно расширился, низкий потолок стал высоким, а грибочек грозно поглядел на меня сверху.
— Я же сказал, чуть-чуть! — проворчал сердито. — А ты мне полголовы отхватила! Готова?
— К чему? — спросила, потирая ушибленный копчик: уменьшаясь, я грохнулась на пятую точку и весьма основательно приложилась о каменный пол.
— К борьбе со злом, разумеется, — ответствовал гриб и вытащил откуда-то связку ключей.
— Готова! — отчеканила я. — К труду, обороне и борьбе со злом, всегда готова!
— Наш человек, — усмехнулся заслуженный Боровичок.
Замок щёлкнул, дверь отворилась, и я нырнула в темноту, пропахшую пылью и плесенью.
Что ж… Встречай меня, грибница зла. Я здесь, чтобы вырвать тебя с корнем!
«Энергетик» — знаменитый Дворец Культуры в Припяти. Заброшенный, мрачный и зловещий.
Глава 38
Истинный облик вселенского зла
Быть маленькой — огромный плюс. Моего появления в архиве не заметил никто: ни враги, ни друзья. Енисей Симарглович, Злорада и Антон, озарённые светом чёрных свечей, лежали на кровавой пентаграмме. Глаза их были закрыты, члены недвижны. Архивариус, а точнее — смесь гиперответственного (как я) Архивариуса и неведомого древнего зла — расползся по стенам и потолку омерзительной жёлто-зелёной кляксой. Он вещал. Что именно — одному Богу известно. Я не разобрала ни слова. Но точно знала, к кому обратиться за переводом.
Бесшумной тенью я прошмыгнула к импровизированному алтарю. Забралась на грудь магистра словоплетения и приблизилась к лицу старика. Сосредоточилась, улавливая малейшее движение воздуха, и просияла: дышит. Живой!
— Енисей Симарглович, — зашептала я, перебравшись ближе к уху. — Енисей Симарглович!
— Что? — простонал он, приходя в себя. — Где? Ливонцы наступают? Лёд уже тронулся?
— Почти, — успокоила я. — Это Нина. Мне нужна ваша помощь! Но лежите смирно, не привлекайте внимания. Поняли?
Магистр кивнул. Какой же умница!
— Слышите слова?
Енисей Симарглович снова кивнул.
— Да. Это шумерский, — тихо шепнул он. — Песнь призыва.
— Призыва… кого?
— Демонов бездны. Мрачных бессмертных. Тех, кто приходит с Тёмных звёзд. Он… взывает к ним.
— Зачем?
— Они погрузят мир людей в пучину безумия… а его сделают всесильным. Он станет одним из них.
— А вы…
— А мы — угощение, — пояснил магистр. — Наши души сожрут, а тела превратят в марионетки.
Да уж… Незавидная перспектива!
— Как его остановить? Как прервать заклинание? Есть способ?
— Есть… — пробормотал Енисей, но веки его сомкнулись, а голос ослаб. — Есть…
— А ну не спать! — крикнула ему прямо в ухо. — Ливонцы наступают!
— А? Что? Уже? А лёд тронулся?
— Тронулся! Нужно прервать ритуал! Срочно! Иначе всем хана!
Енисей Симарглович собрал последние силы и прохрипел:
— Прости, Нина… Слишком поздно. Оно… уже здесь…
Магистр отключился, а я выругалась. Проклятье! Что теперь будет?
Архив погрузился во тьму, озарённую зловещим зеленоватым сиянием, и стало тихо, как в склепе. Я явственно различала стук собственного сердца. Оно долбило в грудь кузнечным молотом: дум-дум-дум. Рядом шевельнулась тень, и я чуть не вскрикнула.
— Не ори! — шикнула тень. — Это я, Боровичок. Лизни мою шляпку слева, и станешь выше Останкинской башни. Раздавишь всех вражин, как тараканов!
Идея показалась замечательной. Но был нюанс.
— Боровичок! А