— Значит, ты — демон-девушка, демонесса…
— Демонетка. Так, наверное, будет правильнее. Хотя, не знаю, я не специалист в лингвистике.
— Последний вопрос… демонетка. Зачем? Зачем ты притворялась, что влюблена в меня?
Салли пристально посмотрела на Криса. Демон-девушка, девушка-демон, в которой не было абсолютно ничего демонического, которая выглядела как самая обычная девушка, которая ПРОДОЛЖАЛА выглядеть, как самая обычная девушка.
— А кто тебе сказал, Крис Умбра, что я ПРИТВОРЯЛАСЬ?
Слова упали в глухой тишине подвального помещения.
— Демоны не могут любить!
— Демоны — не могут. А демоны во плоти?
Она сдвинулась вправо — и Крис качнулся следом, как стрелка компаса, указывающая на магнит.
— Я ведь многого не знаю о людях, о том, как им живется в этих телах, какие чувства они испытывают… Я до сих пор не знаю, как называется то, что я к тебе ощущала. Что это, как называется, когда при виде человека твое сердце начинает биться чаще, тело дрожит, лицо то краснеет, то бледнеет? Это любовь? Или…
Салли посмотрела прямо в глаза Крису:
— … страх? Я ведь и что такое страх — не знаю, вдруг это именно он? Вдруг я тебя просто боюсь? У демонов очень часто случаются приступы предвидения, во время которых мы видим будущее, правда, не в виде конкретных знаний, а в виде смутных образом. Что, если я просто ощущала, что именно ты убьешь меня?
— Я не собираюсь тебя убивать, Са… демон… демонетка. Не собираюсь. Я просто отправлю тебя обратно в твой мир.
Салли подняла взгляд, пристально посмотрела на Умбру и сделала небольшой шажок вперед:
— Отпусти меня, Крис. Пожалуйста.
Ее голос был спокойным, но где-то, глубоко-глубоко внутри, в нем слышалась отчаянная мольба.
— Я все равно собиралась уйти из АД после того, как увижу этот проклятый ключ-кристалл. Отпусти меня — и, клянусь, я просто уйду.
— И продолжишь убивать людей?
— Люди, — вздохнула Салли, — убивают друг друга каждый день. И, раз уж я теперь стала одной из них… Отпусти меня. Прошу тебя, Крис…
— Нет, — упал короткий ответ, тяжелый, как все горы мира.
Умбра поднял руку — и неожиданно увидел руку, поднятую в ответ, с раскрытой ладонью, направленной на него.
— Devastatio! — выкрикнули они одновременно. Почти одновременно. Салли успела первой.
Крис опустил руку, чувствуя, что его магия оказалась запертой внутри, без всякой возможности обратиться к ней. Ненадолго, на несколько минут, но он остался с возможностями обычного человека.
— Знаешь, в чем твоя ошибка? — медленно спросил он, глядя на девушку. Та пристально смотрела на него. Без улыбки. С… надеждой? — Знаешь, почему это заклинание почти не используют маги? Оно запирает магические и демонические силы. Но не только внутри того, на кого направлено. Оно лишает магии всех вокруг, включая того, кто его произнес.
— А знаешь, в чем твоя ошибка, Крис Умбра? — голос Салли чуть дрогнул, — К силе демона это не относится.
И она прыгнула вперед, длинным, нечеловечески длинным прыжком. Умбра успел заметить, что демонетка бросилась не на него, она пыталась проскочить мимо него. К двери.
БАХ! БАХ!
Двойной грохот в замкнутом помещении ударил по барабанным перепонкам, чуть не оглушив. Летевшая к двери девушка как будто наткнулась в воздухе на невидимое препятствие, ударившим ее в живот, упала на пол — и отлетела обратно к порталу, отброшенная вторым ударом, нанесенным в грудь.
Салли медленно встала на ноги. Недоуменно дотронулась до груди и посмотрела на окровавленную ладонь. Перевела взгляд на Криса…
БАХ!
…и тут же отлетела, после еще одного удара в грудь. Упала прямо посреди портала. Отползла чуть назад, упираясь локтями и оперлась спиной о постамент, на котором стоял кристалл-приманка.
Умбра держал в руке сброшенный с плеча серебряный предмет. Два длинных стержня, вернее — трубки, чьи дымящиеся отверстия были направлены на девушку, и лопасть, прижатая к плечу. Два небольших полых цилиндра, дымясь, со звоном катились по полу.
— Магия…? — тихо спросила она.
— Нет. Механика и немного химии. Устройство, увиденное в Окулус Мундос и сделанное по заказу Прокуратуры доктором Ингеном. Вернее — оружие. Я предполагал, что ты можешь лишить меня магии, в конце концов — мы все знали это заклинание. Полезная шутка, — произнес Крис тем тоном, каким обычно говорят «Отвратительная мерзость».
— Забавно… — прошептала Салли, — в меня выстрелил тот, кого я любила, с помощью предмета, сделанного моим учителем…
Она полезла в карман куртки. Умбра навел на ее стволы своего оружия, но с испачканной кровью ладони на пол высыпались фарфоровые осколки разбившейся пастушки.
— Ты лжешь, — безэмоционально произнес Крис, неподвижно глядящий на лежащую в центре пентаграммы девушку. Чего он ждет… ах, да… магия еще не восстановилась… — Ты лжешь. Ты же сама сказала, что не знаешь, что это были за чувства!
— Теперь… — прошептала Салли, — знаю… Теперь я поняла, что такое страх… Я просто не знала этого и называла его Чернотой… Она всегда появлялась, когда я видела тебя… А потом…
— Лшлгб!!! — выкрикнул Умбра. Чуть громче, чем это было необходимо. В чашах вокруг пентаграммы загорелись огни, вспыхнуло кольцо светильников. И пол, на котором лежала Салли, начала заливать чернота портала.
— А потом… — продолжила Салли, которую уже освещал свет Нижних планов, — было другое чувство…
Крис надел очки и, стиснув зубы, смотрел на то, как заканчивается история Салли Шеппард, демона во плоти. Салли смотрела на него, но вместо таких знакомых глаз видела только свое отражение в черных стеклах.
— Я любила тебя, Крис Умбра, — прошептала она.
Вспыхнул ослепительно-черный свет. А когда погас — в центре пентаграммы уже никого не было.
Глава 34
В кабинете ректора находились шестеро.
Сам ректор Фраус, во главе своего стола, когда-то давным-давно выточенного из цельной гранитной глыбы. Не самим ректором, конечно… хотя… кто знает. Ректор весело осматривал остальных собравшихся, попыхивая своей любимой трубкой.
Справа, если смотреть от входной двери, за столом сидели Электра и Рик. Рыжая, непривычно для себя серьезная и еще более непривычно малоподвижная. Маттис смотрел на ректора грустным взглядом, немалую доли грусти в который добавлял тот факт, что читать книгу ему сейчас нельзя.
Слева, ближе к ректору, сидели заместительница ректора профессор Северита, несколько раздраженная, и доктор Инген, слега бледный и исхудавший, но в целом — вполне здоровый и непохожий на человека, недавно вышедшего из комы.
Шестой член совещания за столом не сидел. Крис Умбра стоял у широкого панорамного окна, задумчиво глядя на расстилавшуюся вокруг башни черно-багровую пелену отработанного эфира, уже