– Не кури… Не пей… Не уходи от меня далеко… Веди себя прилично… Хватит хвалиться… Ты позоришь меня… Не веди себя, как ребенок… Ты уже взрослый… Но мы еще не поели… Мы не женились… Ты должен был пойти на работу… Я сделаю все сама…
В конечном счете, такой сверхзаботливый человек выращивает другому костыли, делая того инфантильным, не способным к самостоятельным действиям и почти столь же тревожным.
– Здравствуйте, как вас зовут?..
– …Нет на тебя Василюк! Все-таки стремно без помощницы. Уже не первый раз путаю очередность клиентов. Да что скрывать – понятия не имею, кто ты и зачем ко мне пришла?!
– Меня зовут Елена Александровна, – передо мной сидела женщина предпенсионного возраста и чуть затравленно улыбалась, пряча руки где-то внизу моего стола.
– Так… На вид дал бы тебе все шестьдесят, – подумал я. – Но это больше от тяжкой судьбинушки, в которую ты сама себя заставила поверить, а не от биологического возраста. Глаза добрые, а значит, есть и эмотивный заряд. Но куда это мы прячем руки? И зачем теребим чужую мебель?..
– …Чем могу служить, Елена Александровна?
– Ой, а вы разве не читали мое второе письмо? То, которое я послала через семь минут после первого и специально пометила новый заголовок желтым цветом, чтобы вы не перепутали… К огромному сожалению, в первом письме я допустила две орфографические ошибки, из-за которых вы могли составить обо мне неверное впечатление…
– …Но я же потом извинилась, в третьем письме!
– Тревожница, как она есть, – я мысленно улыбнулся собственной прозорливости. – Таким, как она, кажется, что контроль позволяет избежать любых неприятностей. Но это ложная установка. А контроль, кроме прочего – еще и дополнительное напряжение, которое порой и делает из сорокапятилетней женщины шестидесятилетнюю бабушку. Притом, что мир вокруг остается таким же, каким был и без ее контроля…
Но вслух я этого не сказал. Лишь вспомнил письма, о которых проговорилась клиентка:
– …Ага, забудешь такое, конечно… Когда твою рабочую почту несколько недель бомбардирует посланиями эта скромная только на вид женщина, и у тебя нет секретарши, чтобы разобрать всю эту макулатуру!.. Поистине, в тихом омуте черти водятся.
В итоге я провел для тревожной Елены Александровны ликбез по неустойчивой психопатии у ее не менее тревожного мужа. А вы записывайте, ведь все, что я говорю – полезный практический материал…
– Что мы имеем? Человека, который не любил учиться, а потом и работать. Нигде он не задерживался надолго, не проявлял инициативы и не ставил перед собой никаких целей. Его интересы были простыми: беззаботное времяпрепровождение и легкий доход. Семья от всего этого только отвлекала. Поэтому он все реже бывал дома, а свою жизнь тратил на азартные игры, водку и сомнительные знакомства. Когда оказался за решеткой, никто не удивился. Но даже там он никак не проявил себя, находясь в самом низу преступной иерархии. А когда освободился, почти сразу взялся за старое. Ни жена, ни дети, ни родители не могли до него достучаться, его часто видели пьяным или под кайфом. И когда все закончится, у многих окружающих и даже любящих его людей будет одна только мысль:
– Наконец-то, отмучился…
В конце моей речи тревожная клиентка разрыдалась. И не подумайте, что я такой плохой психолог или такой уж гнилой человек, которому не достает такта умолчать о каких-то болевых точках или описать их более приемлемыми словами. Все дело в том, что, как уже говорил, тревожники ценят эпилептоидов за конкретику. А я не столько диагностировал характер ее мужа, сколько процитировал ее же письма, вычленив из них самое главное. По сути, я доказал, что прочитал всю ту тонну электронной макулатуры, которую она мне слала, дал понять, что разделяю ее точку зрения и что мы в какой-то степени на одной волне…
– Это было больно… Но вы правы!
И тревожная клиентка со слезами оббежала стол, чтобы обнять злого психолога.
– А я не для того все это говорил. Есть определенные правила…
Я твердо усадил клиентку обратно и дал последнюю порцию обратной связи, так, чтобы она никогда больше ко мне не приходила!
– …Елена Александровна, присядьте. Да, я жду. Я не договорил. А теперь послушайте меня внимательно. Готовы?
– Я все еще в растрепанных чувствах…
– Тогда я еще подожду.
– Нет-нет, продолжайте!
– Мне нужно, чтобы вы были в адекватном состоянии.
– Я… Я… адекватна…
– Точно?
– Точно… Наверное.
– Так наверное или точно?
– Точно…
– Елена Александровна, у вашего мужа, судя по всему, неустойчивая психопатия. Это болезнь, и ею занимаются не психологи. А если даже и психотерапевты, то без медикаментозного лечения все равно не обойтись. И тут вам уже – к психиатру. Запомнили? Психиатру. Вот вам список психиатров города Москвы. Именно они выпишут необходимые таблетки. Им вы и адресуете все ваши письма. А я не смогу больше вам помочь. Прощайте, Елена Александровна!
Следом в «предбаннике» уже мялся еще один клиент. А я снова не знал наверняка, кто он. Вы не подумайте, я эпилептоид, а потому аккуратный и адекватный. И учет вести вполне способен. Однако одна из ведущих зарубежных компаний по программному обеспечению отказалась поддерживать приложение, в котором мы вели запись. Раньше всеми этими вопросами занималась Василюк. Но теперь я был один и не мог разорваться. Взвесив все, решил, что лучше потрачу время на прием неизвестного клиента, пусть даже он придет самотеком и заработаю больше денег, чем превращусь в собственного секретаря.
Короче говоря, передо мной сидел молодой человек с биполярным расстройством – я не ставлю психиатрических диагнозов, но вполне способен сделать предположения на этот счет.
– …Давайте подытожим, – вздохнул я спустя некоторое время. – Вы склонны к циклическим колебаниям настроения, и каждый из этих периодов длится по несколько месяцев. То вы сидите дома, не хотите никуда выходить и ни с кем общаться, и даже самые простые действия, как то: умыться утром или приготовить себе завтрак, становятся для вас проблемой…
– Угу, – кивнул психопат и посмотрел на меня большими глазами, как Ватсон на Холмса, демонстрирующего свой метод дедукции.
В этот раз я не цитировал писем клиента, а сделал предположение сам, используя опыт психолога и профайлера с уже известным вам стажем. Я продолжил:
– …Но после периода безразличия и апатии наступает противоположный. Вы не можете усидеть на месте, рветесь встречаться с людьми: знакомыми и