Последние извлечения из моих тетрадей, содержащие некоторые отдельные наблюдения.
Я уже заявил об ошибочности, на мой взгляд, того достаточно распространённого мнения, что для того, чтобы увидеть во сне кого-то или что-то, часто достаточно сильно думать об этом перед сном. Если бы речь шла о непрестанном занятии, которым мы вынуждены заниматься весь день, то такая одержимость может преследовать нас и в сновидении, и там проявиться; но если мы думаем на заданную тему намеренно только когда ложимся спать, то поток ассоциаций идей, такой капризный во время первой стадии сна, заведёт далеко от исходной точки, когда наши видения начнут приобретать ясность. Сколько раз мы планируем утром не забыть сделать какие-то мелочи, а затем поток занятий или дел мгновенно вытесняет это воспоминание, если оно не зафиксировано письменно. Тем более мы быстро забудем об идее, которую мы желали бы увидеть в сновидении, если с этой идеей не будет установлено какое-то напоминание.
С другой стороны, точно так же как иногда случается и в реальной жизни, без видимой причины, что такая-то идея, относительно маловажная, запечатлевается с невероятной силой в памяти и затем всплывает при всяком случае, точно так же у нас бывают иногда определённые сновидения, которые оставляют после себя особенно продолжительное впечатление. Чем больше какое-то воспоминание уже воспроизводилось, тем больше у него шансов воспроизвестись снова, поскольку количество второстепенных идей могущих его вызвать увеличивается за счёт всех тех, которые родились среди новых обстоятельств, которые сопровождали каждое возвращение главной идеи. Тогда в ходе идей происходит одно явление, которое можно сравнить с явлением расплывания воды по ровной поверхности: как только один маленький ручеёк проложил себе путь в каком-то направлении, то все те, которые с ним встречаются, впадают в него и текут к той же точке. Так что достаточно самого слабого побуждения, для того чтобы мгновенно спаять новое сновидение с тем, которое уже многократно протекало. Одни и те же ассоциации мыслеобразов не замедлят воспроизвестись точно так же.
* * *
Будучи в сновидениях, в которых я осознавал свой сон, я пытался тщательно изучать, как ассоциируются идеи и как наследуются и сочетаются образы по мере хода этих ассоциаций, и мне часто случалось помещать свой ум в начало какой-то серии воспоминаний, предоставлять памяти свободу действий и с любопытством ждать что из этого выйдет. Итак, неизменным результатом этого было убеждение, что моя память восставала против этого эксперимента, хотя она предоставляла себя очень любезно; но иллюзия длительности, которую она давала первым воспоминаниям, заставила меня считать, что вместо того чтобы быстро развёртывать цепь идей, она отказывалась чисто сновидеть, но задерживалась на какой-то картине.
С другой стороны, я часто забывал свою первоидею, как только ассоциация мыслеобразов вызывала несколько картин, которые пленяли моё внимание; и я тогда оказывался полностью вовлечённым, как актёр, в воображаемые события, исходную точку которых задавал я.
* * *
«Мой сон был поверхностным. Часы на церкви пробили пять раз, и я услышал их в своём сновидении. Но мне показалось, что это звонит набат; так как каждый удар повторялся более десяти раз с вполне заметными промежутками».
Здесь можно отметить два факта: 1) Действие звуковых волн на барабанные перепонки моих ушей, гораздо более чувствительных, чем в состоянии бодрствования; 2) более растянутое ощущение времени чем в реальности, поскольку звон пяти ударов часов длился, как мне казалось, не менее трёх минут.
* * *
Воображаемое закрытие глаз, о чём уже было сказано в этой книге [133], является одним из лучших способов убедиться в том, спим мы или нет, когда нам случается видеть очень яркие сновидения. Если мы бодрствуем, то это действие вызовет темноту. В сновидении же, наоборот, мы не замедлим увидеть появление новых образов — такова природа сна, и иллюзия закрытых глаз не может продолжаться более одного мгновенья.
* * *
Этой ночью у меня было особенное сновидение, которое мне кажется полезным привести в качестве примера того способа, которым можно забыть сновидение в состоянии бодрствования, и также свои бодрственные мысли во время сна.
«Сначала мне снилось, что я сажусь в карету у выхода из театра, и что эта карета начинает ехать. Почти тотчас же я просыпаюсь, причём, не имея в уме этого столь незначительного видения. Я смотрю на свои часы; поднимаю зажигалку, которую я уронил; и спустя десять или пятнадцать минут полного бодрствования я снова засыпаю. Итак, здесь начинается самое интересное. Мне кажется, что я просыпаюсь в этой карете, в которую, как я хорошо помню, я садился, чтобы доехать домой. Я как бы чувствую,