Он смотрел на неё несколько долгих секунд, и его маска непроницаемости, наконец, дала трещину.
— А если это что-то ещё? — прошептал он. — Ты готова к последствиям? К тому, что это значит? Для тебя? Для меня? Для этой академии?
Лира замерла. Это был не ответ, а ещё один вопрос. Но в нём было признание. Признание того, что между ними было нечто реальное.
Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
— Хорошо, — сказал он, и его голос приобрёл новый, решительный оттенок. — Тогда будь готова. Игры окончены. Начинается нечто настоящее. И оно будет опаснее, чем всё, что было до сих пор.
Он отпустил её, и Лира вышла из кабинета с бьющимся сердцем и одной мыслью: она добилась своего. Она получила свой шанс на правду. Но теперь она боялась её больше, чем когда-либо.
Глава 26. Опасное притяжение: Ректор и студентка.
Лира вышла из кабинета Ректора с таким чувством, будто земля уходит из-под ног. Его слова — «Игры окончены. Начинается нечто настоящее» — звенели в её ушах, смешивая страх с пьянящим предвкушение. Что именно он имел в виду? Что это за «нечто настоящее», более опасное, чем все их предыдущие манипуляции?
Она почти бежала по коридору, не видя ничего вокруг, и столкнулась с кем-то твердым и знакомым.
— Осторожнее, — раздался спокойный голос. Это был Рейман. Он крепко держал её за плечи, чтобы она не упала. Его проницательный взгляд изучал её взволнованное лицо. — Выглядишь так, будто видела призрака. Или только что разговаривала с нашим дорогим Ректором.
Лира попыталась отступить, но его захват был уверенным.
— Всё в порядке, профессор. Просто... задумалась.
— Задуматься — это полезно, — заметил он, наконец отпуская её, но не отводя взгляда. — Но в этой академии мысли имеют свойство становиться опасными. Особенно когда они крутятся вокруг определённых... личностей.
Он говорил загадками, но Лира почувствовала, что он знает больше, чем показывает. Рейман был другом Теора, но также и опытным стратегом. Он видел их игру и, похоже, решил в неё вмешаться.
— Я не знаю, о чём вы, — попыталась солгать Лира, но её голос дрогнул.
Рейман мягко улыбнулся, но в его глазах не было тепло.
— О, я думаю, знаешь. И я дам тебе совет, Лира, просто как... наблюдатель со стороны. Тот, кого ты пытаешься использовать в своей игре. Будь осторожна с тем, что ты ищешь. Правда о чувствах Теора — это не книга, которую можно просто прочитать и отложить. Это скорее... древнее заклинание. Произнесешь его — и последствия уже не обратить вспять. Для него. Для тебя. Для всех нас.
Его слова были тревожным эхом слов самого Ректора. Лира почувствовала холодок по спине.
— Почему вы мне это говорите?
— Потому что я вижу в тебе искру, которую не видел давно, — ответил он серьёзно. — Искру, которая может либо разжечь пламя, либо спалить всё дотла. И мне интересно, к чему это приведёт. Но помни: если ты продолжишь толкать его к краю, он может упасть. И утянуть тебя за собой.
Он кивнул ей и удалился, оставив её ещё более растерянной, чем прежде.
Теперь у Лиры не было сомнений: её маленький личный эксперимент вышел из-под контроля. Он привлёк внимание не только Эльзы, но и такого проницательного игрока, как Рейман. А сам Теор... Он больше не хотел играть. Он хотел чего-то настоящего. И опасного.
Вернувшись в свою комнату, она нашла на столе маленькую, аккуратно сложенную записку. Почерк был твёрдым и узнаваемым — Ректора.
«Завтра. Поле за оранжереями. Закат. Приходи. Без масок. Без игр. Только правда. Если осмелишься.»
Лира сжала записку в руке. Сердце бешено колотилось. Это был ответ. Вызов. Конец игры и начало чего-то неизвестного.
Она подошла к окну и посмотрела на темнеющие башни академии. Завтра всё изменится. Она больше не будет просто студенткой, играющей с чувствами могущественного человека. Она будет... чем-то другим.
И она боялась. Но сквозь страх пробивалось что-то ещё — решимость. Она зашла слишком далеко, чтобы отступать. Она хотела правды. Какой бы она ни была.
«Хорошо, Теор, — прошептала она в стекло. — Завтра. Без масок.»
Она погасила свет и осталась в темноте, глядя на звёзды, чувствуя, как стены её маленькой комнаты смыкаются вокруг неё, предвещая бурю, которая должна была вот-вот разразиться. Игра действительно закончилась. Теперь начиналась реальность.
Следующий день тянулся мучительно медленно. Каждая лекция, каждое слово профессоров пролетали мимо сознания Лиры. Она ловила на себе взгляды: любопытные — студентов, оценивающие — преподавателей, колкие — Эльзы. Та, казалось, чувствовала приближение чего-то и злилась, что осталась в неведении.
Перед самым закатом, сделав вид, что направляется в библиотеку, Лира свернула в сторону оранжерей. Воздух был прохладным и свежим, пахло влажной землёй и ночными цветами. Сердце отчаянно стучало, словно пытаясь вырваться из груди.
Он уже ждал её.
Теор стоял спиной, глядя на багровую полосу заката над тёмным силуэтом леса. Без своего мантийного одеяния, в простом тёмном камзоле, он казался менее недосягаемым ректором и более... человеком. Опасным, непредсказуемым, но человеком.
Услышав её шаги, он обернулся. Его лицо было лишено обычной маски холодной учтивости или насмешки. Оно было серьёзным и открытым. Таким она его ещё не видела.
— Ты пришла, — произнёс он. Это не было вопросом. Констатация факта.
— Ты звал, — ответила Лира, останавливаясь в паре шагов от него. Дистанция между ними ощущалась как живая, трепещущая субстанция.
— Я звал. И ты пришла. Значит, готова услышать то, во что, возможно, не захочешь верить.
Он помолчал, его взгляд блуждал по её лицу, будто заново узнавая черты.
— Ты права. Это не игра. По крайней мере, для меня она перестала быть игрой с того момента, как ты бросила мне первый вызов своим упрямством. Ты думаешь, я не видел, как ты манипулируешь Эльзой и Рейманом? Видел. И позволил этому продолжаться. Потому что это... развлекало. Потому что это доказывало, что ты не боишься. Что ты борешься.
Он сделал шаг вперёд. Лира не отступила.
— Но это не просто борьба, Лира. И не просто вызов. Это... раздражение, которое не даёт покоя. Мысль, от которой не избавиться. Ты стала навязчивой идеей. Неудобной, опасной и совершенно невыносимой.
Лира почувствовала, как у неё перехватывает дыхание. Его