Работа оказалась одновременно интересной и рутинной. Я собираю отчеты Наблюдателей и агрегирую из них полезную информацию по готовому шаблону.
Оказывается, то, что мы писали в отчетах и что реально интересовало Министерство — разные вещи. Видимо, наблюдателям специально не дают много информации, чтобы им сложно было сделать выводы.
Самые интересные факты, показания приборов, описания артефактов и аномалий я заносил в специальные разделы отчета и передавал аналитикам больших данных.
Эти аналитики вручную просматривали тонны отчетности и искали там закономерности. В здании поговаривали, что они знают, как и где появляются новые аномалии или Искаженные, находят все более эффективные способы защиты и борьбы со всем, что появляется из Пробоя.
На обед мы пошли всей группой младших аналитиков, среди которых были и молодые ребята лет по 18, и мужики прилично за 30.
Столовая у нас светлая, из белой плитки с голубыми линиями. На окнах — бежевые шторы с вышитыми узорами, а на столах — белые скатерти, слегка шершавые. Запах домашней еды и чего-то кислого (соленые помидоры или капуста).
Я купил только чай и, сказав, что у меня тошнота после таблеток, вернулся в отдел. Там в это время было пусто. Меня интересовала не работа, а дверь в углу кабинета. За ней располагался архивчик, в котором хранятся результаты неудачных экспериментов сотрудников научного отдела.
На двери расположен кодовый замок. Но благодаря зеркальному осколку я смог подглядеть код от двери: 1703.
Внутри стоят стеллажи и я быстро пробежался глазами по табличкам разделов.
В основном содержание меня разочаровало. Или неамбициозные эксперименты в стиле «что будет, если бросать камни в гравитационную аномалию» (известно что: или его сожмет до размера песчинки, или выбросит со скоростью пули в случайную сторону), или совсем уж фантастические (в стиле «попытка привить волколаку веганскую диету»).
Но один меня заинтересовал, проект «Вытяжка». Про устройство поглощения аномалий. Огромный прибор, который засасывает энергию аномалий и сохраняет ее в специальных шариках из адамантовой стали. Этот эксперимент не удался не потому, что технологии не было. Она была, если верить бумагам. Но не получалось сделать шарики стабильными и некоторые аномалии вырывались. Люди гибли, проект закрыли.
Потом его открыли снова, придумав какую-то новую структуру для хранения (в отчете деталей не было) и получили новое препятствие: процесс слишком энергозатратный, а установка — настолько большая, что не получается ее сделать допустимо мобильной. Потенциал для улучшений — есть, в бумагах так и написано. Но бюджет под это не выделили и «Вытяжку» свернули.
Такое точно будет интересно «Молоту». Я сделал фотографии и едва успел вернуться за свой стол, когда вернулись коллеги.
После работы передал ФСН-93 Михаилу для проявки и печати фотографий, позвонил Бресту, предложил встретиться.
Брест на мои условия согласился. Я ему — результаты проекта «Вытяжка», а он мне — папку из Канцелярии с проектом «Архив». Условились встретиться завтра на нашем месте, около заброшенного Луна-парка в полночь.
Отчеты 17-20
Отчет #17
Я отправился в парк к условленному времени. Ночью, как и обычно, было безлюдно и жутковато. Немногие работающие фонари почти ничего не освещали.
Старое ржавое колесо обозрений слегка поскрипывало, но крутилось. Видимо, магнитная аномалия его вращала. Детский поезд с облезлой краской лежал на боку рядом с рельсами. Животные на развалившейся карусели выглядели потусторонними монстрами.
Брест стоял в полутьме в том же месте, что и раньше. Держал в руках папку. Я направлялся к нему, когда заметил несколько фигур, вышедших из темноты. Я даже не успел сделать предположений, кто это — его подстраховка, измененные, милицейский патруль или еще кто-то, как в темноте раздались вспышки и хлопки выстрелов.
Брест несколько раз дернулся, взмахнул руками и тяжело упал на гравий, как мешок с песком. Папка, в которую тоже попали пули, выпала из его рук, а страницы разлетелись.
Фигуры приблизились к телу, собрали бумаги, подхватили труп и растворились в темноте. Я стоял не шевелясь. Кто это был — оставалось только догадываться.
Хотя, учитывая, какая идет борьба за знания и технологии, удивляться не стоит. По факту, НИИ Север-Квантум, Губернатор, корпорации Молот и Вектор-Холдинг — это как города-государства внутри Гагаринска. А на окраинах — своя власть: бандиты, сектанты. Ферма стоит обособленно. Только Промышленный и Привокзальный районы никому не принадлежат: там или работяги трудятся в цехах, или эти странные Измененные.
На всякий случай выждав минут 10 я приблизился к месту происшествия. На асфальте расползлись бурые пятна и лежало несколько обрывков бумаги, разорванных пулями и изрядно заляпанных кровью.
На одном из них я прочитал «Агент ВЛ-38 отправил жену в безопасное место и приступил к выполнению миссии: установке ретранслятора на телебашню».
Меня пробил холодный пот. В директиве из сейфа в моей в старой квартире было написано «Агент ВЛ-38. Экстренный Протокол». И я не узнал папку. Думал, что ВЛ — это Владлена, ведь ее имя созвучно с ВЛ.
Но раз у агента ВЛ-38 есть жена и он должен был отправиться на телебашню, судя по этому обрывку, значит, этот агент — не Владлена, а я.
Я в прострации уставился в пустоту. Не знаю, сколько я так простоял, когда услышал голоса. Чьи они — решил не проверять и тихонько отошел в кусты, а потом бегом добежал до общежития.
До утра я так и не смог сомкнуть глаз.
Отчет #18
Пришлось отвалить немало талонов, но я не мог пойти к Игорю с чем-то некачественным.
Игорь — это врач, который выходил меня после Пробоя. Я плохо помню то время. В памяти осталось только то, что меня оглушило взрывом и завалило обломками 15 лет назад.
Игорь встретил меня с улыбкой и крепко пожал руку. Я вручил ему бутылку «Столичной» и начал расспрашивать про тот день.
Доктор рассказал, что меня привезли на «буханке» скорой и у меня были травмы разной степени тяжести включая тяжелое сотрясение головного мозга. Он добавил по