Я еще раз сжал кулак и заметил, как кожа потемнела.
Выдохнув, я погрузился в себя и удивлённо присвистнул. Вируса не было, от слова совсем. Видимо, когда я разозлился, темная мана прошла по энергетике и уничтожила вирус.
Выдохнув, я потянулся к артефакту антимагии, но остановился на полпути. Нет. Как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное, и если я не смогу самостоятельно бороться, то привыкну к лёгкому пути. Ведь человек обычно стремится к более простому решению, что не всегда хорошо.
Это воспоминание точно всплыло из-за темной маны, словно у энергии есть своя псевдоволя, которая стремится погрузить человека в ярость.
Я уселся в позу лотоса и стал заново прокручивать воспоминание предательства, параллельно подавляя ярость. Возможно, способ Брюса Беннера из комиксов подойдет и мне. Как он там говорил? Чтобы избежать вспышек ярости и в любой момент иметь возможность пользоваться силой, нужно быть постоянно злым.
* * *
Наместник Джу был зол. Разум его требовал отправить к лысым обезьянам переговорщика, но нутро вопило о том, что необходимо уничтожить непонятную угрозу. Если они откажутся подчиниться центральным регионам империи, тогда их просто сотрут, а его, наместника Джу, могут понизить в должности за некомпетентность.
Противоречивые мысли терзали его, а когда он вспоминал отчет Птицы Севера, то и вовсе грустнел. У него просто не было никого сильнее под рукой, чтобы наверняка уничтожить врагов.
— Наместник, — с поклоном вошел слуга.
— Говори, — раздражённо бросил Джу, даже не глядя на вошедшего.
Прибыл представитель империи, достопочтенный Советник Хен.
Наместник Джу тут же впился глазами в слугу и молча кивнул.
Через несколько секунд в зале появился невзрачный ящероподобный Советник Хен. Тщедушное тело, не выше метра ростом и сгорбленный так, что над головой с зеленым гребнем возвышался горб. Его яркий окрас говорил о том, что он никого не боится, и его способности связаны со скрытностью, а ещё Джу совсем не мог почувствовать его силу. Даже с Птицей Севера такого не было, хотя она была и сильнее наместника в два раза.
— Почтенный Советник Хен, — склонился Джу.
— Наместник, — слегка кивнул Хен, держа лапы за спиной. — Расскажите, что у вас тут твориться.
Джу на мгновение замер, а в его голове возникла крамольная мысль:
«Он не знает про ситуацию с лысыми обезьянами? Это стандартная ежегодная проверка? Может не говорить ему?»
— Наместник? — поторопил его Хен, и его изумрудные глаза будто смотрели на саму суть Джу.
Наместник тяжело сглотнул и начал короткий рассказ.
Имперский проверяющий слушал внимательно, не перебивая и ни о чем не спрашивая. Когда Джу замолк, Хен задал один единственный вопрос:
— Где?
* * *
Пиковый Советник Хен вел в сторону врага армию ничтожеств, что набрал ему наместник среди местных. Он не собирался рисковать лично, только дистанционные атаки, пока враг будет занят с этим мусором.
Когда вдали появилась стена, Хен кровожадно хмыкнул. Если эти лысые обезьяны смогли прогнать Птицу Севера, значит у них там есть множество ресурсов и магем. Именно прогнать, не используя грубую силу.
Стена оказалась непреодолимой для слабаков, потому Хену пришлось лично пробить дыру. В тот момент, когда его техника соприкоснулась с энергетическим барьером, по естеству Хена ударила ментальная волна, что на секунду выбила его из колеи. Когда он очухался, то крикнул:
— Вперед!
Вот только реакции на его приказ не последовало, отчего Хен был вынужден посмотреть вниз, сам он летел над всеми этими ничтожными, не желая даже рядом двигаться. Увиденное второй раз подряд за краткий срок выбило Хена из колеи. Его армия валялась без сознания и лишь единицы, которые обладали рангом низкого Советника и выше, катались по земле, держась за головы.
Хен моргнул и не поверил своим глазам. Стена, которую он только что пробил насквозь, затягивалась точно так же, как его раны.
Хен несколько мгновений думал, после чего оттолкнулся от воздуха и успел нырнуть в закрывающуюся дыру.
Очутившись внутри, Хен ускорился, двигаясь по ощущениям энергии. Две секунды и он резко остановился. Впереди стоял некто, не слабее Пикового Советника, если не сильнее.
Лысая обезьяна, с узкими глазами и пугающей аурой.
Их взгляды встретились и несколько мгновений они боролись ментально, после чего Хен рванул в бой.
* * *
Монтоку слышал рассказы Павла о том, что существуют зверолюды, которые обладают невероятной силой. И вот сейчас перед ним было уродливое существо, от которого веяло силой ранга Мастер, если не выше.
Их столкновение было ощутимым.
Отдача молотом ударила по всему телу так, что в глазах на мгновение потемнело. Благо, что противнику тоже досталось. Ящер мотал головой, пытаясь избавиться от оглушения.
Монтоку досадливо поморщился. Уже второй бой подряд он ощущает себя не всесильным столпом Японии, а обычным воином, который вынужден использовать все свои силы. Неужели он стал намного слабее?
И Павел до сих пор не вышел из медитации, чтобы подлатать его душу.
А потом они бились на износ. Секунд семь или восемь, после чего Монтоку пропустил удар. Причем на первый взгляд получился размен. Японец нанес удар ноги по одной из лап, та мгновенно оторвалась. А вот ящер, будто и не заметив потери, поднырнул к солнечному сплетению и оставшейся конечностью нанес свой удар.
Монтоку даже не понял, что произошло. Древний мастер с удивлением посмотрел на ящера, у которого буквально на глазах отрастала новая лапа. Нахмурившись, он попытался двинуться, но ничего не вышло. Тело не слушалось, словно парализованное.
Но не это напугало Монтоку, а то, что ток его энергии замедлился до предела, до предельно низкого значения. Буквально для поддержки работы внутренних органов.
Ящер же, не торопясь, дождался пока его лапа полностью восстановится и, как показалось японцу, насмешливо посмотрел на него.
Шаг и вот уже к голове Монтоку несётся зелёная смерть, намереваясь обезглавить столпа Японии.
— Это достойная смерть, — закрыл он глаза, улыбнувшись краешками губ, принимая неизбежное.
Он действительно прожил уже несколько жизней и пусть каждый, кто отдал ему своё тело, имел на то веские основания и делал это исключительно по доброй воле, всё равно это чужие жизни, брошенные к его ногам.
Вот только смерть всё не приходила. А потому Монтоку открыл глаза и с удивлением обнаружил знакомую спину.
— Живой? — раздался знакомый и незнакомый одновременно голос Павла.
— Жи-в-ой, — с трудом выдавил он из себя.
— Хорошо, — без эмоций ответил Павел,