НОВОЕ ОБЩЕСТВО
Среди многочисленных факторов, влиявших на развитие Испанской Америки в 30-е годы XVII–XVIII вв., одним из наиболее благоприятных было постепенное изменение демографической ситуации. В Перу в середине XVIII в. численность индейского населения стабилизировалась (в 1754 г. она составляла 612 780 человек, 1793 г. — 617 700 человек). [305] В Новой Испании этот процесс начался на столетие раньше. В 1646 г. там насчитывалось 1 712 616 человек, в 1742 г. — 3 336 900, в 1790 г. — 4 636 074, в 1810 г. — 6 122 354 человека. Таким образом, за полтора столетия население Новой Испании увеличилось примерно в 3,5 раза. [306] Из них, по данным А. Гумбольдта, белые составляли 18%, лица смешанной крови — 22%, а индейцы — 60%. [307] Население росло и в пределах небольших областей. Так, население Кубы в 1774 г. составляло 161 670 человек, в 1792 г. — 273 301, в 1817 г. — 553 033 человека. [308] Рост населения Кубы шел не за счет индейского населения, а из-за увеличивающегося притока иммигрантов и негров-рабов. Важно, что демографическая ситуация изменилась в сторону роста по всей Испанской Америке.
Другим немаловажным фактором было продолжающееся ослабление метрополии — Испании, которая с XVII в. все больше превращалась во второстепенное государство. С последней четверти XVI в. до последней четверти XVII в. тоннаж судов, плавающих между метрополией и Индиями, упал приблизительно до 75%. В последующий период торговля перешла в основном в руки иностранцев, обеспечивающих ⅚ груза судов, уходящих флотилиями в Индии. [309] Происходил индустриальный упадок, исчезали многочисленные ремесленные гильдии, пустели многие процветавшие ранее города. В XVII в. население Испании сократилось примерно на 25%. [310] Упадок метрополии порождал две противоречащие друг другу тенденции в ее колониальной политике. С одной стороны, она усилила экономическое, прежде всего финансовое, давление на свои владения в Америке, стремясь поправить дела за их счет. С другой стороны, корона все больше теряла контроль над происходившими в колониях социально-экономическими процессами.
Эти тенденции наложили особый отпечаток на развитие всех сфер жизни колониального общества в данный период. Обособление его в новый этап колониального феодализма основано на выявлении целого комплекса процессов, органично связанных между собой. Важнейшими из них являются: 1) окончательное оформление самообеспечивающейся колониальной экономики и создание экономических основ для достижения независимости; 2) складывание крупного землевладения в виде асьендной системы; 3) переход к новой системе эксплуатации индейского населения и потеря короной контроля над использованием индейской рабочей силы; 4) серьезные изменения в социальной структуре общества, связанные с формированием колониальной экономической элиты, разрушением «индейской» республики» и началом складывания новых латиноамериканских наций.
От экономики самообеспечения к экономике независимости. Основой хозяйственной жизни колоний в этот период по-прежнему оставалось сельское хозяйство. Этот сектор экономики Испанской Америки постоянно наращивал объемы производства и функционировал в целом интенсивно. В Мексике он давал 56% годового валового продукта вице-королевства. [311]
Метрополия поощряла в колониях лишь производство экспортных культур (кошениль, ваниль, какао, сахар и др.), но их ареал был невелик и касался в основном Вест-Индии, Центральной Америки и некоторых других областей. Большинство хозяйств Новой Испании и Перу производило продукцию для внутреннего потребления и частично на межрегиональный рынок.
В XVIII в. в основном складывается определенная сельскохозяйственная специализация регионов. В Перу, на севере Косты, преобладали скотоводство и производство хлопка, в центре выращивался сахарный тростник, а на юге — виноград и хлопок. В кечуанской зоне Сьерры находились скотоводческие эстансии и обрахе. Эти хозяйства были едиными комплексами по выращиванию овец и производству шерстяных тканей. На Севере Сьерры преобладали плантации сахарного тростника для производства водки, культивировалась кока. С середины XVIII в. в Ламбайеке и восточных районах Кахамарки выращивался табак, который закупало государство. Специализация по районам имела место и в других колониях.
Производство для внутреннего потребления, вероятно, приносило некоторый доход, но не являлось средством обогащения, если только не было соответствующих условий для спекуляции сельскохозяйственной продукцией. Характерно, что в каждом регионе искали тот вид продукции сельского хозяйства, производство которого могло бы помочь участвовать во внешней или хотя бы межрегиональной торговле. Спрос на мировом рынке существенно уменьшал риск банкротства и освобождал в некоторой степени владельца асьенды от необходимости развивать многообразную экономическую деятельность в поисках дополнительных источников капитала. В Гватемале таким видом продукции стало индиго, выращиваемое на плантациях с использованием труда индейцев. Мексика продолжала поставлять на межрегиональный рынок пшеницу.
Во внешнюю торговлю старались втянуться и окраины колониальной империи. В Аргентине в XVIII в. большое развитие приобретает скотоводство, так как шкуры имели большой спрос на мировом рынке. Даже в Парагвае, где натуральное хозяйство сохранялось почти в девственном виде, колонисты выращивали для продажи йерба-мате Их расчет строился на том, что эта культура больше нигде не встречалась, и торговля им, хотя и с трудом, но все-таки шла.
Нехватка капиталов, рабочих рук, узость рынков определяли внутреннюю нестабильность хозяйственной деятельности колониальных поместий. Но в XVII–XVIII вв. весь сельскохозяйственный сектор экономики какой-либо колонии мог оказаться нестабильным и подвергнуться депрессии Обычно здесь действовал комплекс факторов. Колониально-феодальный характер хозяйства не был единственной причиной, но он усугублял тяжесть кризиса.
В XVIII в. темпы развития аграрного сектора различных колоний были неодинаковыми. Но в целом колониальное сельское хозяйство решило задачу самообеспечения и внутри регионов оформилось в относительно устойчивые системы. Этому в большой степени способствовало развитие внутриколониальной торговли.
О ее развитии свидетельствовали ярмарки, проводившиеся в XVIII в. довольно регулярно. Центры их проведения становились постоянными. Крупными торговыми центрами колоний являлись Лима, Мехико, Буэнос-Айрес и др. Однако внутренняя торговля продолжала ограничиваться короной путем проведения таксации цен на товары первой необходимости (1751 г.), репартимьенто товаров (1756 г.). [312]
Помимо ограничений внутренней торговли со стороны короны имелись тормозящие факторы, унаследованные от предыдущего периода. Рынок и рыночная продукция Испанской Америки продолжали ориентироваться на внешние потребности, они не росли (или росли