Головокружение проходит, и я облегченно вздыхаю, запихивая дротики в карман.
Я делаю шаг к девушке, которая не отходит от деревьев. Она отступает назад, в луч света, и я вижу, что она симпатичная, с широко раскрытыми испуганными глазами и кожей, покрытой веснушками; в один момент она стоит на месте, застыв в ужасе, а в другой — убегает.
Я включаю передачу, готовая снова следовать за ней…
— Камилла!
Но не могу оставить Льда. Просто не могу. Выругавшись, я возвращаюсь назад. Он — мой главный приоритет, а не девушка.
Коул и Лед стоят лицом к лицу и спорят.
— …как я тебе и говорил, — говорит Коул. — Я должен был убедиться, что ты исцелишься от укуса зомби без противоядия. Это был единственный способ.
— А я еще несколько недель назад говорил тебе, что мне не нужна способность «спасать ублюдков». Камилла! — кричит он секунду спустя.
Кажется, меня не заметили.
— Ребята, — говорю я. И… Коул только что признался, что поделился способностью, использовав огонь на Льде?
Ни один из парней не смотрит в мою сторону. Они просто продолжают смотреть друг на друга, но, по крайней мере, из Льда ушла часть напряжения.
Напротив них Али встает между Гэвином и Жаклин, расталкивая их.
— Хватит!
— Я бы дала тебе пощечину, — рычит Жаклин на ухмыляющегося парня, — но это бы посчитали как жестокое обращение с животными.
— Извини, — отвечает Гэвин, — но я не могу тебя слушать из-за твоего стервозного характера.
— Дети. — Али хлопает Гэвина по плечу, прежде чем погрозить Жаклин пальцем. — Это не место для продолжения вашего странного соблазнения друг друга.
— Я не соблазняю. Я наказываю. Она позволила укусить себя слишком многим зомби, — говорит Гэвин. — Я все еще вижу токсин под ее кожей.
Жаклин вскидывает руки, явно раздраженная.
— Не борись с ними, говорил ты мне вчера. Борись с ними, сказал ты мне сегодня. Почему бы тебе не принять свое глупое решение?
— Ребята! — кричу я. — Там девушка. Она пыталась усыпить меня. — я показываю им дротики. — Мы должны найти ее, прямо сейчас. — пока не стало слишком поздно. Черт, наверное, уже слишком поздно.
Позади меня хрустит ветка, и моя первая мысль — она вернулась, чтобы закончить начатое. Я поворачиваюсь, поднимая короткий меч. Это не девушка, а зомби, стоящий на коленях. Он ближе, чем я могла предположить, как будто только что восстал из могилы у моих ног.
На вид он мой ровесник, а может, и младше, парень, у которого никогда не было шанса на жизнь. Я колеблюсь… молодые всегда ставят меня в тупик… и эта секунда бездействия дает ему шанс схватить меня за ногу.
Я падаю, приземляясь с глухим стуком, и у меня перехватывает дыхание. Подготовленная к этому, я перекатываюсь назад, где свет все еще льется из фар машины, и, присев на корточки, протягиваю руку, чтобы полоснуть его мечом по шее.
Его голова склоняется в сторону и падает на свежую кучу грязи. На место происшествия прибегает Лед, вся его рука уже охвачена пламенем. Я моргаю, а его лицо, шея и грудь тоже охвачены пламенем. Я смотрю на него. Думаю, он сам рассматривает себя. Трудно разглядеть его выражение под всем этим огнем.
— Это твоя вина, — говорит он, поворачиваясь, чтобы обвиняюще ткнуть пальцем в Коула, который разводит руками, как бы говоря «я люблю тебя, так что привыкай к этому».
О, быть любимым таким образом.
Лед прикасается к зомби, просто прикасается — проводит кончиками пальцев по голове и телу существа, — и куски тела превращаются в черный пепел. Пламя на руках Льда угасает. Он смотрит на них так, словно никогда не видел раньше.
— Спасибо, — говорю я и тут же вспоминаю, что ему не нужна моя благодарность. Но на этот раз он ничего не отвечает. Похоже, снова меня игнорирует.
Я поднимаюсь на трясущихся ногах. Рубашка Льда не пострадала от пламени, но разорвана у воротника, и на ней зияет дыра до самого пупка. Можно подумать, я никогда раньше не видела загорелого, подтянутого, татуированного парня, потому что вдруг не могу оторвать взгляд от его красоты. Ангел. Падший ангел. Он мой мучитель и мое спасение… и что, черт возьми, со мной не так? Я ударилась головой при падении?
— Я могла бы спасти этого зомби. — Али подходит ко мне и хмурится, как будто проблема во мне. Ненавижу ее рост и то, какой крошечной я себя чувствую рядом с ней. — Могла бы превратить его в свидетеля.
— Неужели? — Гэвин упоминал, что видел токсин под кожей Жаклин, а я вижу его под кожей Али: черные линии расходятся от ее глаз и рта. — Ты была почти обессилена, прежде чем начала драться. А теперь говоришь мне, что отлично себя чувствуешь?
Подбородок Али поднимается — знакомое мне защитное действие.
— Проблема не во мне. Ты должна была оставаться рядом со Льдом, а не убегать…
— Я же говорила. Я видела кое-кого. Девушку. Она наблюдала за битвой и убежала, когда я ее заметила. Я погналась за ней. Она выстрелила в меня дротиками. Мы должны поймать ее и допросить.
— Если там и есть девушка, а я не утверждаю, что она есть… мы обе знаем, что ты могла принести эти дротики с собой, намереваясь скормить нам эту историю… она, вероятно, не знает, что охотник и что вокруг нее идет война.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, пока не ощущаю медный привкус крови.
— Она была в форме души. Значит знает, кто она. — охотники могут освобождать душу из тела естественным образом, но этому нужно учиться. «Анима» давно нашла способ делать это с помощью электронных импульсов.
Али осматривает меня.
— Ты не выглядишь так, как будто тебя накачали транквилизатором.
— Этого я не могу объяснить. Если только она не вколола мне что-то еще. — например… что? Вместо транквилизатора — сок? Но я не чувствую себя счастливой. Какое-то лекарство? Яд?
Вот дерьмо. Желчь поднимается, снова обжигая мою грудь. Возможности бесконечны, и лишь немногие из них действительно хороши для меня.
— Возьми это, — говорю я, вкладывая ей в руку дротики. — Проверь их. Расскажешь, что она со мной сделала.
Должно быть, моя паника рассеяла у Али подозрения, потому что она бледнеет.
— Как только вернусь домой, я отдам их Рив и Веберу, нашему новому медику.
Коул массирует затылок.
— Уже поздно. Стемнело. Мы все в плохой форме. И не в том состоянии, чтобы искать девушку. Я пойду по ее следам завтра.
Я скриплю зубами,