(Конец протокола)
Примечание 1 следователя (Магистр Ватрас): Показания обвиняемого носят хаотичный характер, однако вырисовывается четкая картина постороннего ментального воздействия. Версия Мильтена об умышленном саботаже выглядит надуманной; ситуация скорее указывает на использование Педро как слепого орудия более могущественным противником. Необходимо выяснить природу «Голоса» и его связь с людьми в багровых балахонах. Требуется дальнейшее наблюдение. Возможно, со временем к нему вернётся часть потерянных воспоминаний, что позволит выйти на след настоящего организатора похищения глаза Инноса, знакомого с внутренностью монастыря. Не исключено внутреннее предательство кого-то из высокопоставленных членов ордена Инноса.
Примечание 2 следователя (Магистр Ватрас): В первый же день после отплытия с Ирдората, подсудимый сбежал из каюты, когда охранник уснул, и выпрыгнул за борт, не освобождаясь от веревок. Вахтенный подтвердил, что он сразу пошёл ко дну. Причины этого действия не известны. Предположительно, новый приступ одержимости. Перед этим объект не выказывал никакой агрессии. Однако в этот же день были зафиксированы два мощных магических выброса, напоминающих возмущения при телепортации. Шанс выйти на кукловода потерян.
Примечание 3 следователя (Магистр Ватрас): Выяснилось, что глаз Инноса был утерян при неизвестных обстоятельствах. Вершитель отказался мне дать его для проверки, не комментирует потерю и не хочет говорить по поводу наблюдавшихся магических возмущений. Предположительно, смерть Педро как-то с этим связана. Учитывая, что корабль на море является невозможной целью для простой телепортации, я предполагаю, что кто-то использовал глаз Инноса в качестве переносной опорной точки для пространственного переноса. В таком случае, кроме меня, это могли быть только два человека — магистры Пирокар и Ксардас, принимавшие участие в восстановлении артефакта. Участие Пирокара считаю, маловероятным. В таком случае основным подозреваемым остаётся магистр Ксардас. К сожалению, без показаний Вершителя у меня недостаточно информации для выяснения его мотивации. Он также не комментирует и произошедшее в битве с драконом нежитью, ограничиваясь заверениями, что враг был повержен и больше не восстанет.
Эпилог 1
Ксардас стоял перед алтарём в своей башне. Незримое, но от того не менее пронизывающее внимание Белиара, было направлено на него, а образы сплетались в сознании, будто бы пытаясь заместить его собственные мысли. Но темные щупальца Белиара, углубляясь внутрь сознания чародея, который посмел сам назначить себя избранником, проводником силы бога, натыкались на непреодолимую стену. Стену, от которой отдавало до боли знакомой силой, столь же интенсивной и чистой, как его собственная, хоть и иного спектра. Белиар, впервые за долгое время своего пребывания в Моргарде был удивлён.
— Брат? — послал он мысль, на которую в ответ получил лишь усмешку, — Как тебе это удалось? Один человек не может быть одновременно носителем энергии сразу двух частот с такой интенсивностью, он просто не выдержит.
— Ты забываешь о том, что не только сердце аватара может фокусировать силу, но и сделанные из него кристаллы, Брат, — раздался после небольшой паузы ответ Аданоса, продирающийся через непреодолимую для Белиара завесу.
— Хочешь сказать, что добыл сердце моего Зверя? Но ты не мог успеть так быстро! И оно было еще не сбалансировано, он даже не мог покинуть Ирдорат, будучи вынужден стоять у самых ворот в мои владения. Иначе бы не потребовался весь этот спектакль с ослабленным гарнизоном.
— Не его, Брат, а первой версии, хоть и слегка перекованной.
— Мечи! Значит, ты всё же соединил их?
— Хватило бы и одного Когтя, но второй стал приятным подарком. К счастью, мой человек из числа магов воды доставил его почти без задержки.
— Похоже, у меня не остаётся выбора, кроме как последовательность твоему плану, так Аданос?
— Да, ты как всегда проницателен.
— А что насчёт Инноса, он в деле? Почему ты не убил его аватара?
— Он ещё может пригодится, а всё, что нужно, я забрал у него после, прямо с корабля. Теперь он снова ослаблен.
— Кристаллизованное сердце первого аватара Инноса, или, как его теперь называют глаз Инноса, — догадался Белиар.
— Браво, брат, ты делаешь успехи. Не ожидал от тебя такой догадливости.
Если бы у Белиара было тело, он бы наверняка стиснул зубы, но вместо этого Ксардаса пробила мелкая дрожь, вызванная интенсивным выбросом магической силы, идущим сквозь него и берущим начало в кристалле на его поясе. Но дрожь тут же ушла. Сила Белиара в этом мире могла с достаточной мощью просачиваться только через резонаторы, главный из которых подчинил себе Ксардас, и потому, эта злость бога лишь сделала его лишь ещё чуточку сильнее. Белиар быстро понял свою ошибку, и сбавил напор.
— Хорошо, Брат. Ты, и твой чудом выживший аватар переиграли меня. Я умею признавать поражение. Посмотрим же, что за игру ты затеял, и к чему это приведёт.
— Как бы то ни было, это теперь моя забота. Ты нужен мне лишь как дополнительная батарейка. Справишься?
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Белиар, после чего связь ослабла, а истощённый таким способом общения двух богов Ксардас припал на одно колено.
Голос Аданаса в его голове завершил этот мучительный сеанс связи:
— Привыкнешь. Чтобы получить от него силы, достаточно хорошенько разозлить. А теперь, пора двигаться на континент. Ты и так слишком задержался на этом израненном островке. Больше тебе не придётся притворяться и бередить прошлые раны. Пришло время избавить Моргард от остатков влияния богов. Скоро ты будешь свободен даже от меня. Приступай к финальной части плана. И будь осторожен с Инносом, он будет пытаться создавать проблемы даже больше, чем Белиар. Как бы ни хотелось, но жертвы неизбежны — придётся разбить его силы, Миртана должна пасть под натиском орков. Так у тебя будет гораздо меньше проблем. Альтернатива — это судьба Яркендара.
— Я помню план, повелитель, и его причины, — проскрипел Ксардас, сжимая кулаки, — всё выполню в точности.
* * *
В долине рудников царило зыбкое затишье. Замок, некогда цитадель рудных баронов, теперь был островком отчаяния, со всех сторон окружённым брутальными укреплениями орков. На его стенах, за грубыми каменными, а местами деревянными зубцами, теснились уставшие защитники. Солдат в потёртой кольчуге, едва удерживая тяжёлый арбалет, высунулся из-за укрытия, поймал в цель матёрого орка-дозорного и спустил тетиву. Стальная болванка с противным свистом пролетела в сантиметре от орочьей башки, с глухим стуком вонзившись в брёвна частокола.
Орк, больше удивлённый, чем испуганный, грозно потряс своим топором и издал хриплый боевой клич. Рядом со стрелком стоявший рыцарь, не говоря ни слова, плавно поднял