— А откуда оно вообще началось? Где источник? — продолжал я допытываться.
У меня в голове не укладывалось, чтобы здание вот так могло сгореть как спичка без всякой причины.
— Снаружи загорелось. Где — я и не ведаю. Но думается мне, что когда мы выскакивать начали, оно внутрь и перекинулось.
— Без огня ничего бы не загорелось, — тут же навострил я уши. — Где тот огонь снаружи мог взяться?
— Тоже о том думал, барин, — признался Михей. — Ямы эти новые — только оттуда могла искра прилететь. В них же огонь тлеет каждый день, чтобы смолу ту вытапливать. Ну а я еще и отвод сделал для паров, скипидар собирать. Токмо если из той ямы пламя-то и возникло. Иначе и ума не приложу, как мог огонь тот взяться. Ну не подожгли же нас⁈ Дурных нема.
Насчет «не подожгли» я был согласен отчасти. Нет рядом посторонних, если бригады Кувалдина не считать. Но те ведь и сами в той лесопилке спали и под ударом были. А если бы не проснулся этот молодой из его бригады, да всех не разбудил? Все и погибли бы.
«Или он поджег? — вдруг промелькнула мысль. — Да нет, зачем простому мужику таким заниматься?»
Отбросив версию с намеренным поджогом, я решил сосредоточиться на той, что озвучил Михей. Мы как раз подошли к тому, что от лесопилки осталось. Мужики успели оттащить самые большие головешки в сторону, расчищая пепелище. В другом конце лежали пилы. От жара их слегка повело и далеко не факт, что получится выправить. Водяное колесо лежало в канале, более ничем не прикрепленное. Если бы не этот искусственный канал, который специально под колесо прорыт был, то его могло бы и течением в Волгу унести. Все рабочие были в саже — ветер и не думал стихать, поднимая гарь, которая оседала на их одежде и лицах. Печальное зрелище. И страшное на самом деле.
Тут еще и осколков от стекла было прилично. Их тоже аккуратно вытаскивали и складывали кучей. Посмотрев на это дело, я прошел к ямам, о которых говорил Михей. Сам мастер шагал рядом со мной, помалкивая. Все что хотел, он уже сказал, а вопросы я пока не задавал, исчерпав их. Вот осмотрю все своими глазами, тогда может новые появятся.
Сами ямы находились на возвышении. Да и не ямы то были в привычном понимании этого слова. Тут холм у нас небольшой был. Вот в нем накопали ям, под холмом поставили несколько бочек, еще и заглубили их, чтобы верхняя часть лишь немного торчала. Все-таки холм небольшой, скорее пригорок. В верхней части в одном месте и правда торчало что-то. Но тут Михей лукавил — когда я подошел поближе, то заметил, что тут не просто яму вырыли, в которую древесины накидали, подожгли и землей засыпали, чтоб тлела. Так оно в старой яме было по получению смолы. А тут похоже целую печь сделали. Вон с противоположной стороны холма вижу, где дрова закладывали, чтобы нагрев обеспечить. А труба та — не просто прямая кишка, а змеевик настоящий. Еще и поставлен так хитро, что одной своей частью в бадью с водой опускается. И конец его в бочонок опущен.
Единственное, откуда могло искр принести — та самая печь с противоположной стороны холма. Сильным ветром вполне могло искры поднять и до лесопилки донести. Вот только как они в полете не потухли-то? И второй вопрос — на что такое они могли упасть, чтобы лесопилка сразу же гореть начала?
— Михей, — обратился я к мужику, — а бревна лесопилки ничем не пропитывали? Ну там — от гниения али еще от чего? Не могла та пропитка вспыхнуть от искры?
— Да ничем бревна не обмазывали, — пожал плечами мужик. — Смолой разве что, да глиной в основании.
— А смола от малейшей искры разгорается? — тут же спросил я его.
— Свежая — может, а старую уже гораздо сложнее зажечь, — ответил мастер.
На его лице тоже пошел мыслительный процесс. Если до моих вопросов он не сомневался в своей версии — что из-за искр из печи лесопилка загорелась, то сейчас уже задумчиво смотрел то на печь, то на остатки здания. И было от чего ему задуматься — ведь если пожар пошел от искр из печи, то вся вина на него ляжет. Он эту печь тут поставил, чего я или отец ему не приказывали. Зачем кстати, она тут? Я о том и спросил мужика, узнав, что предприимчивый Михей решил кроме смолы еще и скипидар добывать таким образом. Легковоспламеняющуюся жидкость на секундочку! Которая как раз от любой искры и способна полыхнуть.
— И ты такое рядом с лесопилкой поставил? — вскинул я брови.
Михей виновато уставился в землю.
— Ты понимаешь, что если пожар произошел из-за нее, то ты до конца жизни будешь бесплатно на нас горбатиться, выплачивая ущерб?
Мастер лишь сокрушенно вздохнул и понуро кивнул.
Тут мне пришла другая мысль.
— А кто мог этот скипидар взять? Ты его учет ведешь?
— Да кто угодно, — пожал плечами Михей. — А что, вы думаете что… — шокировано оглянулся он на пепелище.
— Я думаю, что кто-то мог чисто для себя припрятать бутылочку. Скипидар же денег стоит. А тут — ветер. И искры из этой печи. Мало ли где та бутылка стояла, зато стоило искре до нее долететь — и все.
— Получается, все равно я во всем виноват, — убито констатировал мужик.
— Если кто у тебя этот скипидар умыкнул да возле лесопилки припрятал — то уже не полностью вина на тебе. Узнай, кто мог его взять, и тогда часть долга за ущерб на того работника запишем. А пока — туши эту свою печку, да потом перенесешь подальше куда-нибудь. А лучше и вовсе либо ее разобрать и не восстанавливать, либо хоть по уму все сделать, чтобы искры никуда не разлетались.
— Понял, барин. Все сделаю, — тут же засуетился он.
— Барин, — подошел ко мне Прохор.
До того он позади двигался, с любопытством по сторонам глядя, да не мешал мне с