С тех пор у меня дома порядок. А еще больше свободного времени и больше денег на карточке. По утрам и вечерам в будние дни я не только судорожно кормлю, гуляю, убираю – я успеваю уделить персональное время каждому из четырех своих питомцев, играю, глажу.
Каждый выходной я езжу в приют, чтобы помочь помыть клетки и выгулять собак. Еще я привожу купленные за свой счет корма и лакомства.
Когда мне звонят знакомые с историей, что какому-то животному нужна помощь, я, как и раньше, прыгаю в машину и мчусь по указанному адресу, но теперь уже везу не к себе домой, а в приют.
Периодически я беру на передержку животное, которое не может привыкнуть к приюту, и даю ему временное пристанище, пока не найду новый дом. Но не более чем одно животное за раз. Так у меня в течение месяца жил одиннадцатилетний слепой пес Динго, брошенный своей семьей на погибель. Когда с нами связалась пара, готовая взять Динго себе, мы с мужем проехали девять с половиной часов к месту, где Динго обрел новый дом.
Энергию, которая раньше уходила на огромное количество домашних животных, я трачу на поиски новых хозяев для обитателей приюта. Я не взяла себе 5 новых собак, но каждый месяц помогаю десяткам.
Сьюзен Киммел Райт
Три вопроса, прежде чем согласиться
«Умение говорить «нет» – необходимая составляющая здоровой и полноценной жизни».
Настоящий добрый самаритянин. Это про меня. Нужно подвезти к доктору? С радостью. Вашу собаку надо выгуливать, пока вы в отпуске? Без проблем. Хотите с кем-то поговорить о своих проблемах? Я здесь, рядом.
Если судить по количеству входящих звонков на моем телефоне и по тому, сколько записей в моем ежедневнике, моя репутация человека, всегда готового прийти на помощь, распространилась очень широко. У моих дальних родственников, коллег, соседей и даже случайных знакомых каким-то образом оказывался мой номер телефона. Мне нравилось помогать людям, я чувствовала, что это правильные и хорошие поступки.
Но однажды все изменилось. Я попала в больницу с подозрением на аппендицит. Диагноз подтвердился и меня прооперировали. Когда после операции я оказалась в палате и взяла в руки телефон, там было несколько пропущенных звонков – от тех, кто сегодня ждал от меня помощи. Я перезвонила и извинилась, объяснив, что попала в больницу и мне сделали операцию. Ни один из трех звонивших не поинтересовался, что со мной случилось, – и уж тем более не предложил мне свою помощь! Они жаловались, что я подвела их, и вешали трубку.
В тот момент я поняла, что все это ужасно неправильно. Я помогала людям из лучших побуждений, потому что считала, что я – хороший друг. Но разве такая реакция – признак дружбы?
Пожилая женщина, которая лежала в палате вместе со мной и слышала мои разговоры по телефону, сказала:
– В следующий раз, прежде чем бросаться помогать всем подряд, задайте три вопроса:
1) Этот человек действительно не сможет справиться сам?
2) Ему действительно некого больше попросить об услуге (например, членов своей семьи)?
3) Он действительно не в состоянии оплатить эту услугу специальным службам (доставка, такси, службы, которые заботятся о питомцах в отсутствие хозяина)?
В 9 случаях из 10 вы поймете, что человек вполне справится без вас, – закончила моя соседка по палате.
Я вытерла слезы. И почувствовала, что готова к переменам.
Моника А. Андерманн
Глава 4. Меньше вещей – больше жизни
Склад № 91
«Если вы хотите, чтобы легкая работа превратилась в очень тяжелую, просто продолжайте ее откладывать».
Как героиня фильма ужасов, я шла по лабиринтам узких коридоров между рядами пронумерованных оранжевых дверей и постоянно оглядывалась, хотя вокруг не было ни души. Очевидно, в этот летний жаркий день больше никто не захотел потратить несколько часов жизни на складе, в самой неприглядной части города Джексонвилл, штат Флорида. Никто, кроме меня.
Я остановилась перед номером 91. Борясь с ощущением паники, открыла тяжелые двери. О! Паника сменилась отчаянием. Большое складское помещение, забитое коробками так, что здесь едва бы нашлось место для кусочка мыла. Предполагалось, что грузчики сначала занесут большие и громоздкие предметы, а при входе оставят маленькие коробки, с которыми я смогла бы справиться в одиночку за выходные. Но они просто выгружали без разбора все, что попадется под руку, и в итоге у входа оказалось несколько огромных коробок, которые я ни за что в жизни не сдвину с места и не смогу продвинуться дальше, пока не разберу их.
В первой такой коробке оказались электрообогреватель, пылесос и два журнальных столика. Все это я за три захода перенесла в свою машину, чтобы в конце дня отвезти на съемную квартиру.
Во второй, что была поменьше, к моему глубокому облегчению, оказались продукты: хлопья для завтрака, пачки риса, гречки и сахара, банки с домашним джемом, а также посуда: сковородки, миски, терка для сыра, ложки, ножи и вилки.
В третьей я обнаружила одежду. Причем ту, что уже давно не носила. Перед отъездом мне было некогда перебирать каждую тряпку, и я просто покидала все в коробку. Теперь я не понимала, что с ними делать. С одной стороны, вещи еще можно носить. Вот это платье, например, я надевала всего пару раз, а потом убрала подальше, когда забеременела. Влезу ли я в него теперь?
Меня охватила тоска: впереди еще так много работы, у меня нет ни времени, ни настроения примерять тряпки и решать, что взять в свою новую жизнь. Я просто сложила все назад в коробку и оттащила ее в коридор, мысленно окрестив ее «еще не решила».
В четвертой лежали игрушки детей. Как можно выбросить мишку, потрепанного и с надорванной лапкой, без которого пару лет моя дочь не могла уснуть. А это милое семейство зайцев? Но где в нашей маленькой съемной квартире я размещу вещи, которые занимали раньше двухэтажный дом? Очевидно, мне так или иначе придется избавиться от 2/3 всех пожиток.
Чем дальше в глубь складской комнаты № 91 я пробиралась, тем больше коробок «еще не решила» оказывались в коридоре.
– Простите, – вдруг услышала я и вздрогнула. Передо мной стояла пожилая пара.
– Простите, что напугали, – повторно извинился мужчина, – мы не можем пройти. – Он указал на мои