Так в течение какого-то непродолжительного времени можно рассматривать болезнь как акциденцию здоровья, бедность как акциденцию богатства, никчемность и покинутость как акциденцию успеха и популярности, поражение как акциденцию победы. Кто-то сейчас мог прочитать знакомые конструкции и мотивы, не так ли, innit? Но в целом что-то здесь фундаментально не так. В конечном счете, учение Фомы Аквинского об акциденции и субстанции особенно не пригодилось, разве что теоретическим физикам в теории струн и суперструн, которые тоже сильно многомерны, и всегда проявляются только очень частно. Но у физиков давно уже что-то с этим тоже не очень получается.
Все это очень интересно, но с увлекательной эфемерностью есть всего пара проблем, правда, очень серьезных. Во-первых, если вы строите свою стратегию на эфемерности памяти аудитории в стиле министерства правды Джорджа Оруэлла, нужно быть готовым к тому, что она универсальна, и аудитория, реагирующая на продвигаемую вами эфемерную повестку, с той же готовностью откликнется на такую же повестку из любого другого источника, и дальше придется нести совершенно откровенную чушь про вражескую пропаганду и вводить цензуру, что природе цифровой информационной сети некоторым образом противоречит.
Во-вторых, прямо по Козьме Пруткову, никто из такой эфемерно манипулируемой аудитории не ошибется в применении принципа
Если на клетке слона прочтешь надпись «буйвол», не верь глазам своим.
Естественная человеческая склонность к ошибкам не означает ни глупости, ни наивности.
Все украдено до нас
Автор очень ждал такого прочтения неоднократно встречавшегося здесь эвфемизма, что «вся практическая польза из применения понятия симулякра уже извлечена». То, что информационный образ действительности не может и не обязан этой действительности соответствовать – это общая глобальная проблема для ответственной и согласованной проработки в масштабах всего человечества, не больше и не меньше. Ни в коем случае не уязвимость для эксплуатации в целях извлечения выгоды.
Не важно, насколько технически совершенны наши возможности обманывать аудиторию – полагаться на это нельзя. Попытавшись построить информационную стратегию на обмане аудитории средствами эксплуатации уязвимостей эфемерности, можно выстроить только рецепт катастрофы.
Итог этому просто и ясно подводится в одном из абзацев последней главы «Заводного апельсина» Энтони Берджесса:
Да, да, да, вот оно. Юность не вечна, о да. И потом, в юности ты всего лишь как животное, что ли. Нет, даже не животное, скорее, какая-нибудь игрушка, что продаются на каждому углу, – вроде как жестяной человечек с пружиной внутри, которого ключиком снаружи заведешь – др-др-др, и он пошел вроде как сам по себе, бллин. Но ходит он только по прямой и на всякие vestshi натыкается – бац, бац, к тому же если уж он пошел, то остановиться ни за что не может. В юности каждый из нас похож на такую malennkuju заводную shtutshku.
Юность не вечна, о да. Принимать участников аудитории за такие маленькие заводные штучки – намного больше, чем grievous error. Нужно хотя бы дочитать до конца «Заводной апельсин» и как следует постараться понять прочитанное. Здесь все, хоть и увлекаются немного по дороге, вырастают и хотят со старанием и достоинством пройти свой путь между своими предками и своими потомками. И если вы не готовы быть со своей аудиторией ответственно и неотступно на всем этом пути, скорее всего, не стоит ничего начинать. Сидите себе спокойно и залипайте в то, что сделают готовые к этому.
Если готовы – это совсем другая история, идущая далеко за пределы нашего исследования. Как сказал Мартин Хайдеггер,
Пока мы не вникнем мыслью в то, что есть, мы никогда не сможем принадлежать тому, что будет.
Чтобы по сложившейся в цифровой информационной среде традиции говорить о своих устремлениях «сделать мир лучше», нужно знать очень и очень много. В этой короткой книге мы едва этого коснулись.
Впрочем, цифровой воздух для сотрясания открыт и доступен всем, и мы по традиции завершаем последнюю часть об играх состоявшегося искрометным поэтическим фрагментом:
Не зная ни сна и ни отдыха,
При лунном и солнечном свете
Мы делаем деньги из воздуха,
Чтоб снова пустить их на ветер.
Достоверность – не игрушка
– Заказчик передал, что все уже почти хорошо, чуть-чуть совсем не хватает: надо шрифтами, что ли, поиграть…
– Передайте заказчику, что шрифты – не игрушка.
Из непридуманных диалогов времен бумажной полиграфии
Самое время подытожить все, что мы обсуждали ранее о всякого рода играх. Не просто же так мы затевали все эти разговоры. Самое важное, к чему мы пришли в финале игр состоявшегося, – замечание всеобщей очевидности того, что информационная модель действительности самой действительности соответствовать не может и, в целом, не обязана. Здесь нужно решительно приглушить все навыки скорочтения и очень тщательно сосредоточиться на том, чтобы воспринять эту важнейшую мысль во всей доступной для охватывания вниманием полноте.
Информационная модель действительности, доступная каждому пользователю Интернета, отражает прежде всего попытки понять происходящее вокруг, которые могут оказаться не только неуспешными, но и не принести не то что приемлемых – даже удовлетворительных результатов. Всю длинную красную нить работы с гипотезами мы здесь протягиваем исключительно для того, чтобы иметь возможности смягчать все эти затруднения.
Желающим использовать рассогласованность действительности (которую априори невозможно устранить) с ее информационной моделью в качестве уязвимости для эксплуатации и с целью извлечения выгоды нужно прежде всего помнить о том, что здесь все украдено до нас. Не стоит лелеять фантазии о «направлении» или даже «формировании» реальности. Еще раз: у каждого из нас формируется навык не верить своим глазам, если написанное не соответствует очевидному. Никто ни ошибется. Ожидать и полагаться на подобного рода искажения не следует.
Далее речь пойдет о том, как компетентно и ответственно подойти к решению проблемы неполноты и внутренней противоречивости любой информационной модели: выделить фрагмент очевидного, замечание которого можно фактически осилить, и сформировать из этого какую-никакую привычку. Решений, которые будут работать всегда и везде, нет и не предвидится: работать головой придется всю жизнь. Не будем, впрочем, делать вид, что мы первые заметили, что твоя голова всегда в ответе за то, куда сядет твой зад. Наша задача здесь – разобрать несколько не вполне очевидных подробностей этого принципа.
Все игры принадлежат уровню построения информационной модели действительности, но не самой действительности. Действительности принадлежит здесь только ответственность, прекращающая игры всех возможных уровней безжалостно