— Паря, не дрейфь! — с лукавством сказал Домовой, его голос впервые звучал громко и уверенно. — Информация железна! Пока я здесь, твой волк сюда не сунется.
— Это… это кто? — просипел Валька, в глазах у него был ужас, смешанный с чистым недоверием.
— Про домовых слыхал? — спросил Леха, стараясь говорить спокойно. — Он нас в этом доме и защищает.
Валька сидел на полу, переводя взгляд с Филимона на Алексея и обратно, не в силах справиться с обрушившейся на него реальностью.
— Но это же невозможно, блин! Во что я влип?..
Катерина резко вернула всех к действительности:
— Так, войти он не может, но что мешает ему не выпускать нас отсюда?
Она перевела напряженный взгляд на Алексея: — Пока его дружки не схватят твоего отца!
Алексей стал ходить по чердаку туда-сюда, его нетерпение зашкаливало.
Опасность Полной Луны
— Филимон, может, ты знаешь еще какие-нибудь способы борьбы с оборотнями? Тем более, не думаю, что они успели отойти от схватки с Быковым, и они слабее его.
Катерина покачала головой, вспомнив уроки древней магии.
— Полнолуние сегодня! Да, они уставшие, но с каждым часом они становятся сильнее, так что нужно решать, что делать.
Валька, все еще сидя на полу, несмело предложил:
— Может, удастся договориться? Или отсидеться до завтра здесь. Сейчас же кто-нибудь придет, рабочие, может, отвлекут их, и мы смоемся?
Алексей остановился прямо перед Филимоном.
— Предлагай, Филимон, — твердо решил он.
Филимон кивнул. Так же резко, как появился, он стал невидимым для Вальки, исчезнув в сумеречном воздухе чердака. Валька снова недоуменно завертел головой.
Филимон начал излагать свой план, который могли слышать только посвященные.
— Здесь, в типографии, есть одна особенность…
Филимон подошел к Алексею вплотную. Его желтые глаза смотрели серьезно и пронзительно.
— Я ведь не сразу тебе открылся, чудочеловек, — признался Домовой. — Я Хозяин, я не могу рисковать. Я тебя проверял.
Алексей удивленно поднял бровь.
— Проверял?
— А ты думал! Помнишь, когда ты первый раз на чердак поднялся? Там на окне ключик медный лежал, старинный, с вензелями. Ты его заметил, поднял… и положил обратно. Не сунул в карман, не припрятал. Проверка честности. Если бы украл — я бы тебя кошмарами извел и дверь заблокировал.
Филимон втянул носом воздух, принюхиваясь к Алексею.
— И наследие твое я проверял. Дух от тебя идет… наш, родной. Есть в тебе крупица той старой крови, может, от прадедов, что еще с моими хозяевами знались. Опять-же, товарища в беде не бросил, мне угощения носишь. Поэтому я тебе и доверился. Ты — свой.
— Здесь, в типографии, есть одна особенность… — голос Филимона приобрел древнюю, библиотечную интонацию. — За этой стеной находится Скрытый Архив. Сокровищница знаний о тайных путях и убежищах.
Он объяснил свой план.
— Волк Драуг не пробьет Семейный Круг. Но он и не даст вам выйти. Нам нужна диверсия. Я могу использовать старую Архивную магию, чтобы создать иллюзию катастрофического магического выброса в другом районе города. Это заставит Комитет и их сонары сорваться с места, а Драуг, почуяв облаву, ужмет хвост и сбежит.
— Но? — спросил Алексей, чувствуя подвох.
— Но для этого мне нужно высвободить силу, которую я берег полвека. А я слаб. Клятва душит меня, как веревка. Я здесь не охраняю, я здесь гнию, Леша. Дом съел меня.
Филимон поднял два узловатых пальца.
— Помоги мне, внучок. Две мне нужны вещи. Две, и стану свободен.
1. Освобождение от Клятвы.
— Ты должен найти в Архиве Формулу "Отвода Глаз". Этой магией мои хозяева скрыли свои активы. Я считаю, что Формула содержит обратный процесс. Если применить её к самому Дому изнутри, он станет "невидим" для магии Очага. Это разорвет цепь, и я смогу уйти.
2. Судьба Архива.
— Архив слишком опасен. Там лежит Книга Грядущих Убежищ — список всех, кто ушел в подполье. Если она попадет не в те руки — это конец. Вы должны забрать Книгу и передать её Хранителю в Москве (адрес там есть). А сам Архив… — голос Филимона дрогнул. — Если придется, используйте Жезл Березовой Памяти, чтобы стереть его суть.
Магический Договор
Валька, слышавший лишь тишину и бормотание Алексея с Катей, начал паниковать еще больше:
— Вы с кем говорите?! С домовенком этим?! Я сейчас с ума сойду!
— Я вам помогу устроить диверсию и спасти отца, — твердо сказал Филимон, игнорируя вора. — Но прежде вы поклянетесь, что выполните мою просьбу. Освободите меня и спасете Книгу.
Алексей посмотрел на Катерину. В её глазах он увидел решимость. Это был не просто план побега, это была миссия.
— Клянусь, — произнес Алексей.
— Клянусь, — эхом отозвалась Катерина.
В тот момент, когда слова сорвались с их губ, воздух на чердаке сгустился и стал тяжелым, как ртуть. Алексей почувствовал, как по его венам пробежал холодный электрический разряд, а на запястье, словно невидимая кандальная цепь, сомкнулось ощущение тяжести. Дом глухо застонал балками, принимая Договор. Это была не просто фраза. Это была Нерушимая Клятва с духом места. Нарушить её означало навлечь на себя проклятие, от которого не спасет ни одна палочка.
Филимон выдохнул, и его лицо впервые за все время осветилось настоящей, живой надеждой.
— Принято, — прошептал он. — А теперь… вскрываем стену.
* * *
Прежде чем приступить к вскрытию тайника, Филимон повернулся к Вальке, который, вжавшись в угол, бормотал что-то про «дурдом» и «побег».
— Тебе, паря, этого видеть не положено, — мягко проскрипел Домовой. — Меньше знаешь — крепче спишь. И дольше живешь.
Филя сделал плавное движение рукой, словно посыпал вора невидимым песком. Валька моргнул, его глаза закатились, рот приоткрылся, и он мягко сполз по стене на кучу ветоши, мгновенно провалившись в глубокий сон без сновидений.
— Так-то лучше, — кивнул Филимон. — А теперь — за мной.
Домовой подошел к глухой кирпичной стене в дальнем конце чердака. Он не произнес ни слова, лишь приложил ладонь к одному из кирпичей и пустил импульс Силы Очага. Кирпичи беззвучно пришли в движение, перестраиваясь и открывая узкий проход, из которого пахнуло не пылью и тленом, а озоном, пчелиным воском и старым пергаментом.
Внутри Архива не было окон. Свет исходил от парящих под потолком кристаллов горного хрусталя, дававших мягкое, янтарное свечение. Вдоль стен тянулись стеллажи из темного дуба, забитые свитками, книгами в кожаных переплетах и странными приборами из меди и стекла. Здесь царила абсолютная, звенящая тишина, словно время застыло в 1920-м году.
— Ищите, — прошептал Филимон. — Я помогу снять печати, но искать должны вы. Магия тянется к