По-видимому, служба закончилась, потому что дверь строения в форме полумесяца открылась и оттуда повалил народ. Сначала вышли дети и учителя вечерней школы, за ними — седовласый пастор в костюме и множество женщин, одетых совсем не так, как одевались у них. У них была чистая белая кожа со следами косметики, некоторые набросили свитера поверх ярких платьев, другие были в тренчах и шляпках, какие-то дамы были в костюмах. За матерями шли дети. Около тридцати человек всего.
— Так, давайте сфотографируемся. Господин пастор, пресвитер, проповедник, госпожа глава общины, проходите сюда, — прокричала молодая женщина с фотоаппаратом, и группа выстроилась в ряд под плакатом. В основном это были женщины среднего возраста, с их появлением в тусклой военной палатке посветлело. Дети послушно встали за матерями. От этих людей, собравшихся в одном месте, исходил аромат как от цветочной клумбы. Женщина с фотоаппаратом на шее снова прокричала:
— Ребята, вы тоже подходите и садитесь.
Дети, стоявшие за пределами палатки, с шумом вбежали внутрь, но проповедник, стоявший рядом с пастором, поднял руку, остановив их:
— Младшие классы, стойте там, а малыши садитесь здесь, впереди.
Большеголовые дети потихоньку стали подтягиваться, и Плешивый с Пучеглазым покинули палатку. Самые маленькие под руководством воспитательниц выстроились в ряд и сели у ног взрослых. Глава общины выбрала из ряда самого младшего, четырехлетнего, и села, посадив его себе на колени. Другие женщины тоже стали сажать малышей себе на колени или приобнимать, приняв выгодную позу для фото. Внешний вид мелюзги, сидящей на полу, и взрослых, стоящих за ними, настолько контрастировал, что это все было похоже на сцену из документального фильма про путешественников, попавших в джунгли. Пучеглазый втихаря наблюдал за ними снаружи, и вдруг у него перехватило дыхание, словно он получил удар в самое сердце. Все вокруг будто померкло, и лишь один участок ярко светился. Там была девочка с волосами средней длины, которые коснулись ее щеки и соскользнули на плечи, ее узкое лицо светилось, а влажные губы блестели. На девочке была школьная форма шоколадного цвета, а женщина, стоявшая рядом, по-видимому ее мать, обнимала дочь одной рукой. Наверно, эта девочка была ровесницей Пучеглазого или на пару лет младше. Было похоже, что она из той же среды, что и все приезжие тут.
Там, где Пучеглазый жил в городе, был мост, за которым начинался совершенно другой район. Там жил средний класс, там были садики с цветами и деревьями, а в глубине была гора с единственным в этой местности парком. У подножия горы полукругом располагался дорогой жилой квартал, где на каждом углу находились будки охраны. Пучеглазый встретился с девочкой на надземном переходе. Он возвращался с рынка, который был в нескольких остановках от дома, а она, судя по всему, из школы. По форме можно было понять, что она училась в средней школе. На переходе люди расходились в разные стороны, но, увидев ее издалека, Пучеглазый почувствовал, будто кроме них двоих там нет никого. Этот момент так и остался в его памяти. С тех пор он прикидывал, как бы снова ее встретить, и болтался в районе перехода. Наконец ему снова посчастливилось встретиться с ней лицом к лицу. Он увидел, как она вышла из автобуса и стала подниматься на переход, и сразу же подбежал к ступенькам на другой стороне. В этот раз пешеходов почти не было. Быстро прошел мужчина в костюме с галстуком с папкой бумаг в руке, а за ним медленно шла она. Пучеглазый рассмотрел мельчайшие подробности вплоть до маленькой родинки на щеке и тоненькой заколки на челке. Она прошла мимо, рассеянно глядя на указатели на дороге и перила перехода, лишь мельком бросив взгляд на него. Пучеглазый не нашел в себе силы обернуться, дошел до конца перехода и остановился. В этот момент она уже спустилась по лестнице на противоположной стороне и выходила на дорогу. Пучеглазый обернулся, зашагал в ее сторону и снова встал. Так, как ее звали? «Чонхо, Чонхо Чхве…» — бормоча ее имя, Пучеглазый побрел домой. Прошло много времени, может, целый сезон — настала зима, он тогда носил толстую вельветовую куртку. Примерно в то же время, как и в тот раз, он бродил около перехода и снова ее увидел. Теперь он не пошел навстречу, а подождал, пока она спустится с лестницы, и последовал за ней, сохраняя дистанцию. Девочка прошла в глубь парка к жилому кварталу, прошла мимо будки с охранником, поднялась по лестнице и скрылась за железной дверью. Пучеглазый смотрел ей вслед, стоя за длиннющим забором, но тут незаметно подкрался охранник в темно-синей форме и схватил его за шкирку. «Ты что тут делаешь?» — «Так, просто». — «Где ты живешь?» — «Вон там, за мостом». Охранник осмотрел Пучеглазого с ног до головы и сказал: «Ну-ка, не болтайся здесь, а иди-ка к себе домой». Пучеглазый тогда подумал об отце. Он наверняка как раз такие железные двери снимал.
После группового фото стали снимать церемонию выдачи гуманитарной помощи, состоящей из пятисот коробок лапши, приготовленной миссионерской общиной. Сфотографировали, как глава общины и проповедник улыбаются, держа коробку с лапшой с двух сторон. У многих были с собой фотоаппараты, и они все фотографировались и фотографировались, когда церемония уже закончилась. Женщины то и дело зажимали нос двумя руками, а фотограф периодически обильно брызгала освежителем воздуха. Местные жили в этой вони каждый день и не ощущали едкого запаха, но, по словам взрослых, когда они ходили на рынок в соседний город, все на них оборачивались и подносили руки к носу.
В церковь Острова цветов часто приезжали верующие из жилых кварталов города, поэтому такие мероприятия не были редкостью. Они и так просто приезжали, а по праздникам раздавали подарки. В такие дни обитателей помойки навещали и представители общественных организаций, чиновники из мэрии, члены парламента, и всякий раз что-нибудь раздавали. Какие-то мероприятия были организованы для взрослых, но в основном церковные праздники были нацелены на местных прихожан и детей.
Наконец настало время раздачи гуманитарной помощи. Дети разделились на дошкольников и младшеклассников и встали в две очереди. Малыши стояли, держа матерей за руку, а детям, которые пришли одни, обещали позже доставить еду домой. Пучеглазый с Плешивым вклинились в очередь младшеклассников. Оттуда Пучеглазому было видно, что та девочка стоит рядом с матерью перед ожидающими подаяния. Мать выдавала лапшу, а дочь — закуски. Конечно, это была не та