Второй раз женился Алексей спустя почти пять лет… И во многом исходил тогда из интересов дочери — если бы они не поладили друг с другом, то ни о чем таком не было бы и речи. Был у них и общий ребенок — названный в честь уже своего прадеда сын Василий, нынче еще ходивший в школу… Но старшая дочь все равно оставалась для него самой любимой, а потому отправлять ее в параллельный мир было страшно. Но, спрашивается, а кого, если не ее? Кого-нибудь из своих помощников? Да, это было бы логично… И, в то же время, когда речь идет о таких высоких ставках — лучше полагаться только на своих. А своих-то практически и не было… Младший брат погиб в бою с «казачками» семь лет назад, а больше никого по-настоящему близкого и не было.
— Боишься, что мы окажемся им не нужны? — спросила Надя.
— Да, — согласился Алексей. — Кто мы такие по меркам Советского Союза? Да практически никто. Задавит нас им — раз плюнуть. Была бы в том выгода…
— И что ты тогда предлагаешь? — поинтересовалась женщина.
— Раз тот Советский союз пережил Долгую зиму — значит, в их руководстве не было того раздрая, что у нас. И действовали максимально, насколько это только было возможно, четко и продуманно, — заметил глава республики. — Максимально прагматично, руководствуясь доводами разума. А потому ломать устоявшуюся, работающую систему, должно быть невыгодно… Если эта система не мешает их целям.
— Значит, мы должны быть полезны Советскому Союзу… И тогда пойдет взаимовыгодное сотрудничество.
— Да, — согласился Алексей Михайлович. — Другого выхода я просто не вижу…
Тягаться с огромным Советским Союзом, со всей его индустриальной и экономической мощью? Об этом можно было даже и не мечтать… Ни сейчас, ни в прошлом или в ближайшем будущем. Это тебе не всевозможные «казачки», «князья» и даже не Астраханское ханство или Черноморская республика… Против тех все же были бы какие-то шансы. Против Советского Союза — никаких. А потому остается лишь одно — договариваться. И надеяться на то, что этот договор все же будет взаимовыгодным.
Глава 1
Две девушки шли по улице города и ели мороженное… Самое настоящее мороженное, про которое пришелица из параллельного мира слыхала от деда с бабушкой и многих других людей, кто застал годы до Долгой зимы. Но которое никогда сама не видала и не ела.
— А это что за траншея? — бросив взгляд на другую сторону улицы, спросила у «сестры» одна из девушек.
— Подземный участок для трамвая строят, — ответила Тоня Солнцева. — Через рынок и по проспекту Кирова он под землей пойдет, чтобы не стоять на светофорах и не мешать автомобилям.
— Как много у вас машин-то, — оглядевшись по сторонам, заметила Тоня-Катя.
— Выходной же. Вот и люди едут — кто за покупками, кто за город отдохнуть… — пожала плечами ее «сестра» из Советского Союза. — По будням их меньше гораздо, даже когда на работу и с работы едут. Большинство все же на общественном транспорте едут.
— У нас и в выходной столько не бывает, — усмехнулась вторая девушка. — Где столько машин-то исправных взять? Легковушек вообще мало у нас осталось…
— А грузовики? — поинтересовалась Тоня.
— Ну их побольше… Надо же чем-то грузы возить? Автобусы, троллейбусы вон еще по городу ходят…
— И сколько в городе народу живет?
— Двести десять тысяч по состоянию на прошлый год, — мигом ответила девушка. — Без учета сезонных, кто на лето в поля уезжает…
— Ну не так уж и плохо, — вспомнив статистику по населению «мертвых земель», заметила Тоня. — А сезонных?
— Не знаю, — отрицательно помотала головой девушка. — Всего по области тысяч четыреста пятьдесят живет… Кто в городах, кто в деревнях. Но в деревнях постоянного населения мало. Там же электричества нет, дороги не чистят, из городов ничего не привозят. Так что сложилась практика на зиму в город уезжать… Жилья-то бесхозного там полно, и электричество есть, и отопление с водопроводом нынче работают почти везде… Хотя еще лет десять назад многие многоэтажки буржуйками топили.
— Расскажи вообще про свой мир. Как вы там живете? — спросила Тоня.
— Как живем? — задумчиво произнесла ее «сестра». — Еще недавно бы я сказала, что неплохо… Порядок поддерживается, промышленность работает, с едой проблем нет, всякие банды давно не лезут… Техники вон работает столько, сколько никому по соседству и не снилось. Многим ли в мире нынче такое доступно?
— Ну если смотреть на то, что творилось в нашем мире после Долгой зимы… — вспомнила рассказы деда с бабушкой Тоня. — У нас оно, конечно, получше было… Но во многих местах все было гораздо хуже. Да и сейчас тоже много где нет и того, что есть у вас…
— Я понимаю… И мы там у себя были довольны тем, что у нас есть. Большинство, наверное, даже верят, что когда-нибудь именно с нас начнется возрождение всей страны. Что снова будем летать в космос и строить атомные электростанции… Но никто не возьмется даже предполагать, когда же это случится. А сейчас я смотрю на вас… И понимаю, что все то, что мы имеем — лишь жалкая тень ваших достижений. Взять хоть… да вон те вывески на основе ЭВМ! — показав рукой в сторону висевшего на стене одного из домов экрана с «социальной рекламой». — Что, кстати, правда написана?
— Ты про что? — не поняла такого резкого перехода Тоня.
— Да вон, на экране…
Оглянувшись, девушка быстро пробежала глазами давно всем известное объявление на счет городского хозяйства. Здоровенный мужик в спецовке горэлектросетей, стоящий около автовышки на базе грузовика брянского автозавода и надпись… «Яма на дороге, сломана скамейка или не горит фонарь? Не проходи мимо, сообщай о любых проблемах в горисполком. Отремонтируем в кратчайшие сроки!» Внизу объявления — телефон диспетчерской службы и ссылка на сетевую страницу, где можно оставить заявку и даже приложить фотографию неисправности.
— Ну почти правда, — усмехнулась Тоня. — Сразу, конечно, вряд ли приедут. Но в очередь заявку поставят. А там уж смотря по загруженности… Могут и