Но когда зазвучала музыка, всех ожидал большой сюрприз. Стоило только музыкантам завести мелодию, как гости встали из-за стола, устремились на танцплощадку и закружились, изящно и весело взмывая в воздух.
Геллебора же сначала чуть заметно покачивала головой в такт мелодии, а потом начала тихонько приплясывать, взмахивая крылышками.
– Чего ты ждёшь? – удивился Остролист, заглянув под стол. – Иди и повеселись как следует!
И тогда, к великой гордости родителей, Мирты и Кедра, Геллебора выпорхнула к танцующим. Все только и смотрели на малютку, которая разошлась от души! Её безудержное веселье оказалось таким заразительным, что вскоре и все остальные пустились в самую лихую пляску.
А Геллебора ничего вокруг не видела и не слышала. Охваченная восторгом, она танцевала и танцевала, не в силах остановиться. Никогда ещё ей не было так хорошо, и посторонние взгляды ничуть её не смущали.
Внезапно музыка стихла. Мирта постучала серебряной ложечкой по тонкой фарфоровой чашке, объявляя начало чаепития. Гости снова расселись за столом и торжественно замерли, ожидая, когда им подадут чай. В зал вошли официанты в строгих костюмах, неся на подушечках узорчатые чайнички. Церемония проходила как полагается, пока Мирта не окликнула свою дочку…
Летучая мышка, кружившая в танце уже совсем одна, так глубоко погрузилась в свои мысли и ощущения, что ничего не замечала. Словно издалека услышала она мамин голос, который звал её, сообщая, что чай готов.
Геллебора даже не открыла глаза. И ответила, не подумав, вмиг приведя в ужас всех гостей:
– Нет, спасибо, я терпеть не могу чай! Ты опять, мамочка? Это же все знают!
За столом воцарилась тишина. Мирта, Кедр и Остролист покраснели, когда все взгляды обратились на них. А официанты были так потрясены, что перепутали все чашки и налили гостям не те напитки, которые они ожидали.
Тут случилось такое, что и не передать словами. Вместо чинного чаепития начался настоящий хаос, или, как вспоминают это происшествие среди летучих мышей, Великая грызня! Кто дрался, кто осыпал друг друга оскорблениями, кто швырялся чашками, кто изображал, будто давится чаем соседа… Нашлись и такие, кто делал вид, будто вот-вот грохнется в обморок! Одним словом, праздник был безнадёжно испорчен.
Но, к счастью для Мирты, Кедра и Остролиста, шум скандала вывел наконец Геллебору из её задумчивости. Можно было ожидать, что она устыдится, смутится и спрячется, но не тут-то было! Увидев, в каком неловком положении оказалась её семья, малютка преодолела свою застенчивость.
Стоя посреди усеянной осколками фарфора танцплощадки, она упрекнула гостей, которые не пожелали поделиться своим чаем с другими, и отругала тех, кто отказывался попробовать напиток соседа. Разве это вежливо, разве уважительно? До чего странные манеры! Ведь достаточно сделать малюсенькое усилие над собой и разделить удовольствие с тем, кто рядом. Не так уж это и сложно, честное слово!
Сказать по правде, идея была совсем неплохая. Поначалу летучие мыши пробовали пригубить чужой чай с большой опаской, однако любопытство взяло своё.
Любители зелёного чая попробовали чёрный. Поклонники красного чая отважились на глоточек синего (самого редкого!). И даже утончённые ценители нежного-нежного белого чая не отказались пригубить насыщенного красного. Каждый был доволен своим открытием, и беседа за столом потекла вновь.
Бедняжка Мирта, которая от переживаний едва не лишилась чувств, благодаря Геллеборе снова оживилась.
Однако легко давать советы, если сам им не следуешь! Поэтому малютка Геллебора тоже заставила себя чуть-чуть пригубить из чашки Остролиста. Делая первый глоточек, она даже зажала себе нос, но потом распробовала и, широко распахнув глаза, выпила всю чашку до дна.
С того самого дня, когда летучих мышей приглашают на чаепитие, их всегда ждёт сюрприз, потому что никто заранее не знает, какой чай ему подадут!
Сирень и её коллекция
Ежиха Сирень, портниха и владелица домашнего ателье, была выдающимся коллекционером заварочных чайников. Их у неё были целые сотни! Всё просторное жилище ежихи в самой глуши леса Вверх Тормашками было заставлено заварочными чайниками сверху донизу. Соседи отдавали ей свои надколотые и треснутые чайнички, а уж она старательно чинила их и расписывала заново. В готовые чайники ежиха складывала катушки разноцветных ниток.
Всё это отнимало у Сирени так много времени, что ей даже некогда было пойти прогуляться. Забота о коллекции превратилась в настоящую страсть, из-за которой она даже понемногу стала забрасывать своё ремесло!
Сирень охотно пускала к себе любопытствующих посетителей, которые, прослышав о коллекции чайников, мечтали увидеть её собственными глазами. Гости восхищались кропотливой работой Сирени и осыпали похвалами её мастерскую, выглядевшую словно сказочный домик из-за множества разноцветных ниток.
Но Сирень, знаете ли, была не самой любезной ежихой. Ей больше нравилось возиться со своей коллекцией, чем общаться с посетителями. Поэтому друзей у неё почти не осталось, а клиенты отказывались от её услуг портнихи: нередко, увлёкшись чайниками, она забывала о своих иголках и ножницах!
Сирень не очень-то и старалась изменить положение дел. Пока однажды великое потрясение не вынудило её начать вести себя по-другому…
Как-то вечером в лесу Вверх Тормашками разразилась сильная буря. Все обитатели леса попрятались по домам и крепко-накрепко заперли окна и двери. Но бедняжка Сирень не сумела уберечь свои многочисленные чайники, расставленные на хрупких этажерках. Налетел могучий порыв ветра – и бдзын-н-нь!
Чайники посыпались с полок, усеивая пол мастерской фарфоровыми черепками. Сирень пришла в полное смятение! Вся её коллекция погибла. В ту ночь ежиха не сомкнула глаз. До рассвета просидела она в кресле-качалке, размышляя, как же ей всё исправить…
На следующее утро погода оставалась ненастной. Дождь так и лил! Сирень уныло сметала осколки. Соседи – горностай Укроп, семейка соек и мышь-старичок Одуванчик, – проходя мимо её дома, дружески махали рукой в знак поддержки, но Сирень этого не замечала. А может, просто делала вид, что не замечает.
Однако ближе к вечеру все соседи по очереди пришли навестить её. Ежиха открывала им с раздражением: у неё совершенно не было настроения болтать с кем-то! Но и Укроп, и резвушки сойки, и Одуванчик принесли ей целые корзины битой посуды.
– Для восполнения твоей коллекции! – жизнерадостно сказал Укроп.
– Мы ещё придём полюбоваться на твои творения! – хором воскликнули малютки сойки.
– Чтобы тебе было куда складывать твои разноцветные катушечки! – подмигнув, сказал Одуванчик.
Сирень смутилась от такого радушия соседей: она-то ведь совсем не обращала на них внимания. Но вскоре привычная гордость взяла своё: чему тут удивляться, ведь музей ежихи всегда стоил того, чтобы им восхищаться! И Сирень даже не потрудилась поблагодарить соседей за приношения. Впрочем, никто от неё этого и не ждал: ежиха редко проявляла любезность.
Сирень выложила черепки фарфора на кухонный стол и задумалась, что же ей теперь со всем этим делать…
К следующему воскресенью вся мастерская Сирени оказалась завалена рисунками чайничков, которые должны были занять свои места на полках: она решила полностью восстановить свою коллекцию!
Вот только вскоре ежихе стало ясно, что черепки, принесённые соседями, не подходят друг