Уверен, он сильно недоволен сложившейся ситуацией, иначе бы не сохранял такую лояльность к следователю.
Студенты покидают столовую и торопятся на занятия. Моя группа дожидается меня в столовой.
— Ларик, ты скоро? — спрашивает Олеся внутри сети.
— Да, сейчас, — отвечаю. — Уже почти закончил. Скоро буду. Возьми мне кружку чая, если можно.
— А завтрак? — уточняет девчонка.
— А свой двойной завтрак я уже съел час назад, — смеюсь. — Я сегодня рано встал.
— Без проблем, возьму, — отвечает Олеся.
Нужный нам коридор расположен аккурат по пути в столовую. Примерно вспоминаю место, где стояла ловушка. Делаю несколько шагов в сторону столовой и разворачиваюсь. Вытягиваю руку с трафаретом. Не особо удивляюсь, что все риски идеально совпадают с недавними царапинами и камнями. Память на мелочи меня точно не подводит. Сейчас, конечно, всё затерто и исправлено, но найти свежие следы, думаю, будет несложно.
— Для чистоты следственного эксперимента давайте сделаем так, — предлагаю. — Господин следователь, я буду показывать вам рукой на места, которые идеально соответствуют рискам. Вы поставите пометки, а потом мы посмотрим — были там изменения в последнее время или нет.
— Хорошая идея, — одобряет мою задумку бритый следак. — Поехали.
Следователь вооружается небольшим мелком и обводит места, куда я показываю.
— Правее, ещё правее, — ориентирую его. — Чуть ниже. Да, вот здесь…
— В общих чертах, я считаю эксперимент уже удавшимся, — подводит итог нескольких таких подходов Клишенко. — Я как раз вижу здесь сколы и части недавнего ремонта. В каком-то смысле вы подтвердили свою точку зрения. Только в одиночку простроить всё по трафарету не получится, так ведь?
— Нельзя, если нет амулета, — вмешивается в наш разговор директор. — Амулет вполне заменяет ещё одного человека.
— Амулетом может отказаться любая плашка из рюкзака Игоря, — предполагаю. — Точнее, ответная часть для рамки. А некоторые более мелкие пометки наверняка можно делать на расстоянии.
— Прямо сейчас это не больше, чем домыслы, — недовольно говорит следователь.
— Ага, именно, что домыслы, — подтверждаю. — Я же вам сразу сказал, что это просто моё предположение.
Не собираюсь спорить со следаком и с пеной у рта доказывать свою точку зрения. Не хочу. Если Клишенко лишний раз проверит всех наших соучеников — мне только проще. Возвращаю трафарет.
— Ларик, ты скоро? — спрашивает Олеся по внутренней сети. — У нас скоро занятия.
— Вынужден вас оставить, господин следователь, — торопливо прощаюсь. — Больше не могу вас сопровождать — у меня скоро уроки.
— Да-да, иди, Орлов, — отпускает меня директор.
Следователь заметно недоволен. Видимо, он рассчитывал привлечь меня для проверки остальных мест. На его недовольство мне в общем и целом наплевать. Участвовать в его расследовании больше, чем мне хочется, точно не буду.
Столовая совсем рядом. Прохожу в открытую дверь и вижу своих одногруппников.
— Я тебе чай взяла, как и просил, — говорит Олеся, протягивая мне кружку.
— Спасибо большое, — благодарю девчонку. Все заинтересованно смотрят на меня. — Заметили, теперь просторнее стало? — обвожу взглядом обновленную столовку.
— Ты явно что-то знаешь! — обвиняюще показывает на меня пальцем Аглая.
— Ага, давай, делись, — подаётся вперёд Макс.
— Знаю, но не совсем всё, — отвечаю. — С сегодняшнего вечера начнут приезжать старшие курсы и, возможно, новые преподаватели.
— А сейчас здесь кто учится? — удивляется Марина. — Тут столько народу понабивалось. Все в основном старше нас.
— Видимо, это еще далеко не все, — пожимаю плечами. — Завхоз сказал, что сейчас в Академии находятся только те, у кого была индивидуальная программа, либо кому больше некуда ехать.
Аглая мрачнеет. Кажется, я сейчас нехотя задел девчонку за больное.
— Большая часть приедет только сейчас, — договариваю. — А начиная с вечернего дирижабля — пойдут остальные. И так три дня.
— Ничего себе, — говорит Макс. — Такими темпами мы полигон вообще больше не забронируем.
— Я так не думаю, — не соглашаюсь. — Всё-таки, полигон нужен для начального этапа обучения и отработки. Может быть, еще перед экзаменами. А внутри сессии — кто ж его знает? Не думаю, что он будет занят круглыми сутками.
— Надеюсь, ты прав, — выдыхает Макс. — А то и с развлечениями здесь туго, и учиться не очень комфортно, и уйти некуда, — грустно констатирует.
— Всё так, но есть и хорошие новости. Через несколько дней заканчивается месяц, после которого нас обещали выпускать в город, — напоминаю.
— Вот попомните моё слово, — тут же влезает Аглая. — Просто так нам манна небесная не светит. Еще старшекурсники эти непонятные. Уверена, что без проблем точно не обойдётся.
— Скорее всего, ты права. Даже спорить не буду, — соглашаюсь. — Пока вроде никто не лютует и ни к чему нас не готовит.
— В прошлый раз, — машет рукой Аглая, — разве не так было? Готовили нас хоть к чему-то? Мы просто пришли на урок. Идите, говорят, в туман. Самостоятельно. Как можете, так и выживайте. А занятие у физрука? Хоть раз вы предугадали, что он придумает?
— Да ладно, главное, что выжили, — подмигиваю ребятам и встаю из-за стола.
— Угу. Сегодня ещё непонятно. Выживем ли? — ворчит Макс.
— Да куда денемся, — машу рукой. — Если поторопимся, точно выживем.
Собираемся и быстрым шагом идём на занятие физрука. Успеваем прийти практически одновременно со звонком. Физрук ничего не говорит, но слегка дёргает бровью. Никаких шуточек в своём стиле отпускать не собирается.
— Так, молодёжь, — говорит мужик. — Сегодня у вас замечательный день. Сегодня вы снова получите кучу нужных и очень специфических навыков. За мной…
— Что, у нас опять туман? — раздается вопрос.
Физрук идёт непривычно спокойно и даже отвечает:
— Нет, сегодня делаем то, что я уже сказал. Все проходим полигон. Пойдёте группами, так что полигона хватит на всех. Его настроили под наше занятие, так что можете спокойно работать с тем, что увидите.
— А что там будет? — задаёт вопрос девчонка из команды Кормака.
— Хотите знать заранее? — ухмыляется препод. — Нет, так неинтересно. С чем придется работать, вы узнаете непосредственно внутри полигона. Сразу скажу, перестаньте дрожать, — обращается к напряженной девчонке. — Никаких сложностей или серьезных проблем там нет, — машет рукой. — У нас сегодня очень простая практика. Я бы сказал, элементарная.
Физрук искоса поглядывает на мой револьвер и сумку, которую я на всякий случай прихватил с собой.
— Если некоторые так хотят носить тяжелые вещи, пусть носят — их право, — препод заостряет на нашей группе внимание, но быстро переключается на остальных.
Мы доходим до полигона и выстраиваемся перед физруком. Он ходит вдоль шеренги, рассказывая, чем мы сейчас будем заниматься. В отличие от всех предыдущих занятий на полигоне, народ молчит и внимает. Исходя из предыдущего опыта, каждый старается не пропустить ни слова. Тоже внимательно слушаю. Сейчас препод ничего весомого не говорит.
— Итак, господа, вы преступно