— У тебя есть какие-нибудь травмы? — спрашиваю я, отчаянно пытаясь отвлечься от его пристального взгляда.
Он указывает на лицо.
— Что-нибудь менее очевидное? — спрашиваю я, закатывая глаза.
— Моя нога. — Он кивает головой в сторону ноги, которую положил на стул. — Я думал, это просто от ударов ногами, но, по-моему, у меня может быть какое-то повреждение икроножной мышцы… А в чём дело? Тебе нравится видеть, как мне больно?
Я позволяю своему взгляду скользнуть по его стройной ноге.
— Я физиотерапевт, — объясняю я, — так что считай это нездоровым любопытством.… Во время учёбы я лечила нескольких бойцов.
— Тебе стоит через несколько дней навестить Рэмси. — Джастин взволнованно хлопает Хадсона по руке, как будто это ему пришла в голову гениальная идея.
— Я уверена, что у него уже есть кто-то более квалифицированный, чем я, чтобы позаботиться об этом, — быстро отвечаю я.
— Не, доктор у нас дерьмовый, верно, Хад?
Я перевожу взгляд на мужчину.
— Он на самом деле ужасен… Так что, не возражаешь?
Его тёмный угрожающий взгляд давит на меня, придавливая к земле, и я не знаю, как могу сказать что-либо, кроме "да". Так я и делаю.
Боже, помоги мне.
Мне придётся прикоснуться к этому страшному, сексуальному мужчине, и при этом я должна буду оставаться профессионалкой.
Да, у Джульетты будет отличный день после моих новостей.
Глава 3
Хадсон
Это была чертовски плохая идея.
Действительно плохая идея.
Может, я и выгляжу чертовски крутым ублюдком, и не поймите меня неправильно, в клетке я такой и есть, но от одной мысли о том, что я позволю младшей сестре моего лучшего друга меня лапать, меня бросает в пот.
— Что с тобой? Ты чертовски нервный. — Джастин хмуро смотрит на меня, пока везёт через весь город к дому, который Рэмси делит с одной из своих подруг.
Я качаю головой в ответ.
— Рёбра беспокоят?
Я почти уверен, что одно из рёбер треснуло, но с этим я сталкивался раньше и не собираюсь сталкиваться снова. Пара ненадёжных рёбер — это наименьшее из моих опасений.
Подобные травмы являются причиной того, что я дерусь всего пару раз в год — я зарабатываю достаточно денег на боях, в которых участвую, чтобы позволить своему телу такую роскошь. Поэтому получить травму — не проблема, у меня есть время на восстановление.
Я не думаю, что смог бы драться каждые пару месяцев, как делал это, когда мне было двадцать. Мое двадцатисемилетнее тело уже не так хорошо переносит удары, как раньше.
— Я с этим справлюсь.
— Мы попросим Рэмси пристегнуть его хорошенько и туго.
— Конечно, — киваю я.
Чёрт.
Именно по этой причине я об этом не упоминал. Я не знаю, как мне относиться к тому, что её пальцы касаются моей ноги, не говоря уже о груди.
Если бы Джастин узнал, что я думаю о его сестре и её сексуальной заднице, я был бы мёртв. Независимо от того, сколько титульных поясов у меня было, не думаю, что какой-нибудь боец в мире смог бы помешать Джею защитить её честь.
— Нам нужно всё правильно залечить, чтобы мы могли вернуться на ринг и поработать над твоими ударами.
Я смотрю в окно, когда он сворачивает на тихую улицу.
— У меня перерыв, ты, сумасшедший ублюдок.
Он усмехается и подъезжает к маленькому белому домику, обшитому вагонкой.
— Нет покоя нечестивым, Ужас, ты должен это знать.
Он выпрыгивает из машины и обходит её, чтобы помочь мне выйти.
Мне действительно следовало бы ходить на костылях, но я всегда был из тех, кто с недоверием относится к советам врачей, так что вместо этого я предпочитал хромать.
— Она работает дома? — спрашиваю я, когда мы подходим к входной двери.
— Да, у неё в гостиной установлен массажный стол.
— Значит, она остаётся? — небрежно спрашиваю я. — Не собирается снова уезжать?
— Ага... — Джастин приподнимает брови. — Она вернулась, чтобы остаться…Что за внезапный интерес к моей сестре?
Я прочищаю горло, когда он стучит в дверь.
Может, дело в том, что Рэмси красива, или в том, что она воспламенила меня одним своим взглядом… а может, в том, что я представляю её руки на своём теле, и это не имеет ничего общего с травмами, полученными в драке.
Джастин прищуривается, как будто может прочитать мои мысли.
— Она твоя сестра. — Я пожимаю плечами. — Ты всегда говоришь о ней...
Его глаза сужаются ещё больше. Он не купился на мои слова.
— Если ты думаешь о Рэмси не как о младшей сестре, то тебе лучше прекратить это дерьмо прямо сейчас… Ты мне как брат и...
— Привет! — Рэмси распахивает дверь и пресекает угрозу своего брата.
— Привет, Рэмси, — говорю я, вздрагивая.
На ней самые короткие шорты, какие только известны мужчине, и это станет проблемой.
— Привет, сестрёнка. — Джастин наклоняется и целует её в лоб.
Я задаюсь вопросом, что мне нужно было бы сделать, чтобы прикоснуться губами к её нежной коже, и тут же мысленно наношу себе апперкот — такой же дерьмовый, как говорит мне Джастин.
Эта девушка под запретом.
Конец этой грёбаной истории. И чем скорее я это пойму, тем лучше.
— Ты дерьмово выглядишь. — Рэмси приподнимает бровь, глядя на меня. — Нам лучше показать тебя врачу.
— Скажи мне, что ты на самом деле думаешь, — улыбаюсь я.
Она указывает на ближайшую к нам дверь в коридоре.
— Его беспокоят рёбра. Не позволяй ему говорить тебе обратное, — говорит Джастин, направляясь по коридору прочь от комнаты, в которую я собираюсь зайти. В полном одиночестве. С его сестрой.
— Не ешь всю мою еду, — кричит ему вслед Рэмси. — Заходи.
Она придерживает для меня дверь, и я ковыляю внутрь.
— Похоже всё не очень хорошо, — хмурится она.
— Боюсь, это как-то связано с территорией.
Она похлопывает по краю кровати и протягивает руку, чтобы помочь мне на неё
забраться.
— Никогда не могла понять, почему кто-то хочет зарабатывать на жизнь тем, что служит грушей для битья, но вот он ты, — она ухмыляется, беря блокнот со стола в углу.
— Ты выглядишь намного увереннее, когда у меня не идёт кровь, — делюсь я наблюдением.
Она смеётся.
— Просто держи свою кровь внутри тела, и у нас — у тебя и меня — всё будет хорошо.
У тебя и меня. Мне нравится, как это звучит.
Дерьмо, я не могу так думать.
Может быть, мы могли бы стать друзьями. Я бы справился с тем, чтобы проводить время с такой женщиной, как Рэмси.
— Итак, на что мы здесь смотрим? — спрашивает она. — Голень, рёбра... что-нибудь ещё?
— Шея ощущается не лучшим образом, и я думаю, что, возможно, ещё и лодыжку вывихнул.
Рэмси записывает то, что я говорю, на лист бумаги.
— Хорошо... нет ничего лучше травм, охватывающих всё тело.
— Никогда не делал ничего наполовину, — ухмыляюсь я.
Рэмси качает головой. В уголках её губ играет лёгкая улыбка.
Она откладывает планшет и пересекает комнату, чтобы закрыть дверь.
Я, как ястреб, слежу за каждым её движением.
— Давай снимем с тебя футболку, — говорит она, и, клянусь, я слышу лёгкую дрожь в её голосе.
— Возможно, мне понадобится помощь.
Рэмси кивает и от двери направляется ко мне.
Как будто она боится подходить ко мне слишком близко.
Я не могу сказать, что совсем уж её виню. Я тоже её побаиваюсь.
Рэмси останавливается прямо передо мной. Я широко расставляю ноги, чтобы она могла встать между ними.
Она тянется к подолу моей футболки и, стараясь ко мне не прикасаться, медленно тянет её вверх.
— Подними, — приказывает она.
Я поднимаю руку со здоровой стороны, и Рэмси стягивает футболку через мою голову и аккуратно стягивает с больной, пока я не оказываюсь перед ней наполовину обнажённым.
— Отлично, — выдыхает Рэмси. Её взгляд скользит по моему торсу.