– А что насчет времени смерти? Вы уже определили его? – спросила Эрика.
Айзек приподнял безупречно очерченную бровь, как бы говоря: «Туше».
– С этим сложно. Здесь очень холодно, и отопление выключено. Процесс трупного окоченения замедлен, так что смерть могла наступить более двадцати четырех часов назад, но, если эта дама умерла от естественных причин, я не узнаю больше, пока не проведу вскрытие. – Он вздохнул и обвел глазами комнату. – Если бы квартира выглядела более обжитой и привычной, я бы, возможно, даже не подумал, что нужно проводить вскрытие, но многое здесь вызывает у меня беспокойство. И указывает на то, что это все-таки место преступления, а не последнего упокоения. – Айзек посмотрел на дыру в полу.
– Мы думаем, что произошла медленная протечка радиатора. Вот почему он упал со стены и провалился сквозь пол, – сказал Питерсон.
– Стена очень сырая, и половицы прогнили, – вмешалась Марта. – Мы пригласили инженера-строителя, чтобы он посмотрел, что к чему.
– Хорошо. Спасибо, – поблагодарила Эрика. – И если бы вы оставили нам эту защитную бирку, мы смогли бы выяснить, из какого она магазина. – Она еще раз пробежалась глазами по комнате, и ее взгляд остановился на Библии, четках и статуэтке Девы Марии. Все это напоминало постановку. Но кто автор?
* * *
Эрика и Питерсон прибыли в полицейский участок Луишем-Роу незадолго до обеденного перерыва. Группа по расследованию убийств, которую возглавляла Эрика, занимала большой офис открытой планировки на цокольном этаже, и здесь кипела работа. Несмотря на большое количество людей, в помещении стоял ледяной холод. Детектив-инспектор Мосс, в пальто и перчатках без пальцев, суетилась возле принтеров у двери.
– Что с отоплением? – спросила Эрика.
– Газовый котел на последнем издыхании. Затронуты первые три этажа здания, – сказала та, разбирая стопку бумаг, вылезающих из принтера.
Мосс была невысокой полной женщиной с огненно-рыжими волосами, ниспадавшими на плечи, и бледным лицом, усыпанным веснушками. Другие коллеги Эрики – детектив Макгорри, брюнет лет под тридцать, и сержант Крейн, долговязый лысеющий мужчина с жидкими светлыми волосенками, тоже работали за своими столами в пальто.
– Очевидно, к вечеру наладят, – сказал Крейн, не отрываясь от компьютера. – И мы все будем нежиться в шезлонгах.
Новая управляющая компания взяла на себя обслуживание огромного старинного здания полицейского участка, и вот уже второй раз за последние месяцы система отопления давала сбой.
– Кто-нибудь может заказать обогреватель? – спросила Эрика, направляясь к своему столу.
– Или, по крайней мере, трехсторонний электрокамин. – Мосс подошла к ней. – Босс. Я обновляю материалы по текущим делам. Вы только что прибыли с вызова по коду пять на Амершем-роуд, четырнадцать Б?
– Да, мы с Питерсоном. Криминалисты все еще там. Я, кстати, видела новый дом Питерсона. Очень милый.
– Да. Ты пропустила его новоселье. Канапе были восхитительны, но музыкальные предпочтения у него хуже некуда. – Мосс с улыбкой оглянулась на Питерсона. – Было слишком много Энии [10].
– За музыку отвечала Фрэн. А что не так с Энией? – спросил Питерсон, скидывая пальто на свой стол. Очевидно решив, что лучше этого не делать, он снова надел пальто.
– Ничего. Эния – очаровательная загадочная ирландка, но под ее музыку на самом деле не потанцуешь.
– Ты вообще-то умеешь танцевать? – спросил Питерсон.
– Да будет тебе известно, я брала уроки балета, – парировала Мосс с притворным негодованием. – И могла бы стать примой-балериной.
– Что помешало?
– Я открыла для себя чипсы. Вот что помешало. – Мосс постучала пальцем по голубым каракулям на тыльной стороне своей ладони. – Мари Коллинз. Так звали покойную арендаторшу на Амершем-роуд.
– Мари, не Мэри? – спросила Эрика.
– Да, Мари.
– Как ты установила ее личность?
– К этому адресу привязана запись об испытательном сроке. – Мосс приподняла бровь. – Мари Коллинз, сорок лет, недавно освободилась из тюрьмы Холлоуэй, где отсидела шесть месяцев за мошенничество со страховкой.
– Были еще судимости?
– Нет.
– Ее выпустили досрочно?
– Да. У меня есть имя ее куратора из службы пробации [11].
– Дело принимает интересный оборот, – заметил Питерсон.
– Да. Думаю, мне нужно проинформировать команду, – сказала Эрика.
5
Вторая половина дня пролетела незаметно, в суматохе бумажной работы и совещаний, и Эрика вернулась домой только после семи вечера, понимая, что ей придется рассказать Игорю о письме, которое она получила, с уведомлением о медкомиссии.
Кот Джордж ждал ее в коридоре. Он поприветствовал Эрику мягким урчанием, обвиваясь вокруг ног. Она взяла его на руки и потерлась лицом о блестящую черную шерстку.
– Привет, обезьянка. – Она подняла его повыше и повернула мордочкой к себе. – У тебя был хороший день? – Джордж, обладатель самых выразительных больших зеленых глаз, задумчиво посмотрел на нее, прежде чем мяукнуть, что, по убеждению Эрики, означало «да». Она услышала голоса в гостиной и понесла кота туда.
Игорь стоял на стремянке рядом с живой рождественской елкой, а его восемнадцатилетний сын Том, придерживая лестницу снизу, щурился на украшенное дерево. Выглядело все очень со вкусом. В серебристо-красных тонах.
– Привет. Что это? – спросила Эрика. – Уже елка?
– По дороге домой с работы увидел, что в садовом центре в Гринвиче продают живые елки, – сказал Игорь. – Ты же хотела живую?
– Да, хотела. И хочу.
– Я видел все эти посты в «Инстаграме» [12] о том, что нужно покупать живые елки пораньше, потому что они быстро осыпаются, – сказал Томаш.
– Ну, если так говорят в «Инстаграме», значит, правда, – ответила Эрика с улыбкой.
– Ты как раз вовремя, чтобы успеть на церемонию зажжения огней, – объявил Игорь. Он потянулся за спину Эрики и погасил свет в гостиной. – Хочешь выполнить эту почетную миссию?
– Нет. Вы украшали елку, вам и зажигать.
Том наклонился и включил гирлянды. Комната наполнилась яркими синими вспышками. Джордж издал громкий мяукающий звук, спрыгнул с рук Эрики и выбежал из гостиной.
– Не самая праздничная реакция, – заметила она.
– Что?! Мы же покупали белые! – воскликнул Том.
Игорь снова включил основное освещение. Том взял в руки коробку с изображением заснеженной елки, искрящейся белыми огоньками.
– Смотри. Смотри. Белые.
В его голосе звучало неподдельное разочарование.
– Я вижу, – сказал Игорь. – Но эти похожи на проблесковые маячки на крыше патрульной машины Эрики.
Том наклонился и выключил гирлянды. В глазах Эрики все еще мелькали яркие синие точки. Он поднял пакет с какими-то обрывками мишуры и высыпал содержимое на диван.
– Черт возьми. Я не сохранил чек.
– Я могу поискать в полицейском участке, – предложила Эрика.
– Еще больше синих лампочек? – с улыбкой спросил Игорь.
Том нахмурился и швырнул пустую коробку обратно на диван.
– Том. Не обращай внимания на своего отца, – сказала Эрика. – У нас в кладовке полно рождественских