Алина, вы можете это как-то подтвердить? Без доказательств похоже на голословные обвинения.
Прикрепила скрины переписки с Ренатой и её отцом, а также чеки о переводе всех денег в фонд. Дополнительно имеются текстовые записи наших с Ренатой сеансов, но я не могу выставить их на всеобщее обозрение – это неэтично. Все доказательства я предоставлю следствию.
Бану, которая читала комментарии вместе с Нурией, присвистнула:
– Оправдать Гошу будет проще, чем мы думали. Ну что, пора выдвигаться к Лиле. Готова?
Нура сжала кулаки, стараясь унять дрожь в руках.
– Готова.
Прочитанное если не успокоило Нуру, то хотя бы вселило уверенности в то, что всё могло пройти гладко. Если то, что написала Алина Зарипова, было правдой, а Лиля могла это подтвердить… Нура улыбнулась от одной только мысли о том, что Гошу уже вот-вот могли отпустить, сняв все обвинения. Версия того, что родители своим контролем и гиперопекой довели Ренату, выглядела куда убедительнее, чем притянутое за уши предположение, что девушку убил Гоша.
Спустя час, когда к сёстрам присоединился Царевич, оценивающе разглядывая дом Лили, Нурия снова ощутила волну тревоги и волнения. Она изучила вдоль и поперёк тему детского бронхита, но так и не придумала, как вывести Лилю на разговор о Ренате.
– Импровизируй, – посоветовала Бану, надевая на шею сестры новенький стетоскоп.
– Действуй по ситуации, – вторил ей Царевич, поглядывая на часы. – Если что-то пойдёт не по плану, то зови нас на помощь.
Бану стянула резинку с волос сестры, распустив её конский хвост.
– С собранными волосами ты выглядишь как школьница, а не врач, – пояснила она, поправляя пряди, спадающие на плечи.
Закусив губу и разгладив складки на халате, Нурия сказала:
– Диктофон! Нужно включить запись, чтобы…
– Нет, – перебил её Царевич, когда часы показали ровно одиннадцать. – Запись, сделанную тайно, нельзя использовать в качестве доказательства. Нужно убедить Лилю самой дать показания. Ты справишься.
Не обращая внимания на протест Нуры, он набрал номер квартиры Лили. Спустя два гудка она, не спрашивая, кто пришёл, просто открыла подъездную дверь. Напряжённо выдохнув, Нурия кинула взгляд на Бану. Та улыбнулась, подбадривая её, и шлёпнула сестру по пятой точке.
– Волшебный пендель! – задорно воскликнула она нарочито позитивным голосом.
Оставив за спиной Царевича и Бану, которая с самого утра ждала момента остаться с парнем наедине, Нурия пешком поднялась на седьмой этаж, несмотря на рабочий лифт. Ей хотелось оттянуть момент встречи с Лилей хотя бы на несколько минут, чтобы укротить нахлынувшую панику.
Едва Нурия занесла палец над кнопкой звонка, как дверь открылась, словно Лиля караулила её, высматривая в глазок.
– Здравствуйте, Роза Данияровна, – приветливо улыбнулась светловолосая девушка, сдувая с лица мешающую чёлку-шторку. На руках она держала пухленькую щекастую Злату, которая с интересом посматривала на Нуру своими огромными синими глазищами точь-в-точь как у её мамы.
– Здравствуйте-здравствуйте, – протянула Нурия, улыбнувшись Злате. Девочка скривилась и захныкала.
Переполошившись, Лиля отступила внутрь квартиры, пропуская Нуру. Пытаясь успокоить дочь и отвлечь её игрушкой, она пояснила:
– Злата увидела, что вы в халате, и испугалась. После того как у неё взяли кровь на анализ, она боится всех врачей.
Разуваясь, Нура предложила:
– Я могу снять халат.
Лиля смущённо свела брови к переносице:
– Если можно… пожалуйста.
Повесив халат на крючок в прихожей, Нурия проследовала за Лилей в комнату. Та была скромно обставлена – диван, шкаф, пеленальный столик и детский манеж.
Девушка виновато поморщилась, когда Нура споткнулась о пирамидку:
– Извините за беспорядок. Злата сейчас любит разбрасывать игрушки больше, чем играть с ними. – Положив дочь на пеленальный столик, она уточнила: – Снять боди?
Растерявшись, Нура кинула взгляд на девочку, которая старательно пинала ногами воздух.
– Да, пожалуйста. Мне нужно её послушать, а трение об одежду вызовет помехи.
Пока Лиля воевала с дочерью, чтобы стянуть с той бежевое боди с жирафиком на груди, Нура украдкой выглянула из комнаты. Спальня, затемнённая из-за закрытых штор, была совершенно обычной на вид – кровать, комод с телевизором над ним, колыбель. Кухню ей удалось рассмотреть только мельком, увидев краем глаза обеденный стол с одним-единственным табуретом и стульчиком для кормления.
Когда боди было успешно стянуто с малышки, а Злата перестала хныкать, Нурия склонилась над ней, примериваясь стетоскопом. Неожиданно девочка схватила её за прядь волос и, крепко сжав своей пухлой ручонкой, потянула на себя. Ойкнув, Нура попыталась высвободиться, но Злата оказалась на удивление сильной малышкой.
Подскочив к пеленальному столику, Лиля извиняющимся тоном запричитала:
– Это я виновата, простите! Злата любит хватать за волосы, надо было вас предупредить! С ней я уже забыла, что такое распущенные волосы. – Девушка ласково пощекотала малышку, и та, хихикнув, отпустила прядь. Лиля нежно улыбнулась дочери: – Тебе понравились волосы Розы Данияровны, да? Такие они у неё густые и красивые, да? Вырастешь, у тебя тоже такие будут!
Нурия, откидывая волосы за спину и жалея, что не забрала у Бану свою резинку, невзначай заметила:
– У вас тоже раньше были тёмные волосы, может, поэтому они ей так понравились.
Лиля озадаченно нахмурилась:
– А откуда вы?..
Мысленно обругав себя, Нура нашлась:
– Мы с вами уже виделись в поликлинике, разве нет?
Девушка кивнула:
– Да, наверное. Извините, я плохо запоминаю людей на лица. Мне пришлось перекраситься ради Златы.
– Пришлось? – выгнула бровь Нурия.
Лиля простодушно пожала плечами:
– Ну да. Мне всегда говорят: «В кого у вас такая светленькая девочка? Наверное, в папу? На маму совсем не похожа!» – Девушка обхватила себя руками с несчастным болезненным видом: – Так неприятно это слышать. Её… папа бросил меня сразу, как только добился. Как я потом узнала, он поступал так со многими девушками. Как говорится, поматросил и бросил. Он даже не в курсе, что у него есть дочь. И не нужно ему знать. Злате не нужен папа, который не уважает женщин.
Нуре стало не по себе от такой откровенности. Она даже посочувствовала Лиле. Девушка выглядела такой ранимой и невинной – лёгкая добыча для профессионального ловеласа. Наверняка она даже не успела завести подруг в университете, как сразу ушла в академ. Может, по этой причине они с Ренатой нашли общий язык?
Нурия поспешила приложить стетоскоп к Злате и поинтересовалась:
– Как температура? Держится? Хуже не становится?
Лиля отрапортовала:
– Днём температура спадает до тридцати семи с копейками, а к вечеру снова поднимается, но не выше тридцати восьми. Сухой кашель всё ещё сохраняется, а вот дышит она уже легче – нет таких