Я успел пообщаться с Глебовым, дав ему зелёный свет на разведку в сторону нужных мне шахт. Сталкер расплылся в довольной улыбке, пообещав выступить уже к вечеру. Регион Злобека, надо сказать, так и не раскошелился на концентрат аспекта, но там и активность была невысокая. Искать некому. Тринадцатый Отдел довольствовался районом близ Приборово, а вояки как окопались вокруг Колодца, так и не высовывались никуда. Да и вообще об их существовании на моих землях напоминали лишь висящий к югу от Орхово дирижабль, да иногда проезжающие туда-обратно военные грузовики. И это не означало, что земля брошена и не будет развиваться. Просто пока есть чем заняться, и направление для работы тоже имеется. Для дальнейшего расширения нужны люди и инфраструктура. А если хватать всё подряд… Можно, в итоге, и не унести. Пусть вояки подежурят, не убудет от них.
Также за это утро удалось пообщаться с Мариной, которая напомнила о грядущей выставке и торжественном банкете с аукционом, на который была приглашена вся окрестная знать. Часть экспонатов для показа уже прибыла, заняв своё место, и поток энергии сильно вырос. О, как мне хотелось пройтись по галерее самому, насладиться картинами и скульптурами, но пока не получалось выкроить время. Время мой самый ценный ресурс сейчас.
Ах да! Утром ко мне пришла неожиданная просьба от Феофана Миклухи найти время для встречи, так как у него была информация, на которую мне нужно непременно обратить внимание. Звучало очень интригующе. Да и сам кадровик вид имел максимально загадочный.
Короче, я болтал-болтал-болтал, планировал-планировал-планировал и думал. И мысли постоянно возвращались к случившемуся в Богданах. Орлов пока ничего не рассказывал о результатах опросов, но клятвенно пообещал поставить меня в известность, как только появится хоть какая-то информация о соучастнике Инфернального Десятника.
Эта пыльная тварь не обладает способностями Шепчущего Колдуна, а значит, влиять на психику или же брать кого-то под контроль — не умеет. И всё же сумела найти союзника среди людей. Неужели в Богданах тоже сидят культисты Аль Абаса?
О, кстати, надо бы поговорить с Сашей, что там у неё с Люцием происходит и не появилось ли чего-то новенького.
Короче, голова кругом и забот полон рот. Я вышел на улицу, прошёл по мокрой дорожке к Конструкту и вошёл в залитое синим цветом помещение. Потоки Колодца приятно окутали ноющие от истощения каналы, и проблемы будто бы моментально улетучились.
Я аккуратно закрыл за собой дверь, прошёл в самый центр свечения и устроился в нём поудобнее, приступив к восстановлению. Мягкий и тёплый свет заполнил меня всего, и вздох облегчения вырвался сам собой. Бой с Десятником был тяжёлым и, слава богу, обошёлся без последствий и повреждений контура. Восстановиться за день не удастся, конечно, однако путь осилит идущий. Хотелось бы, конечно, и ранг поднять, но для этого нужно больше времени. Гораздо больше времени. Годы медитаций. А я уже упоминал насчёт моего самого ценного ресурса, которого вечно не хватает. Позволить себе подобное времяпрепровождение никак нельзя. Нужны концентраты, благо тут поле непаханое. Главное, найти его на новых землях.
Мысли потекли плавнее, успокоенные потоком энергии, и когда я покинул Конструкт, то почувствовал себя отдохнувшим. На часах было почти восемь. Время встречи с Миклухой, однако, я ещё успевал заскочить в «Логово друга» за ужином. На месте поесть не получалось, поэтому взял с собой. Пожилой, но бодрый пенсионер уже ждал меня у административного здания, прячась под зонтом.
— Добрый вечер, Феофан Валерьевич, — поприветствовал его я. Дверь открылась, повинуясь моей команде. Низенький рекрутёр нервно кивнул, проскользнул внутрь. Потоптался на проходе, после чего повесил плащ и, потирая руки, шагнул к столу.
— Рассказывайте, что случилось, — мягко попросил его я.
Пенсионер чуть скривился, но затем принял строгий вид, оправил костюм по военной привычке и выпрямился:
— Ваше сиятельство, возможно, я отнимаю у вас время. Но лучше перебдеть, как говорят в народе.
— Я слушаю, Феофан Валерьевич, — пакет с ароматным ужином пришлось поставить под стол.
— Как вы знаете, я занимаюсь задачами, связанными с персоналом для вашего прекрасного края. Кстати, хочу воспользоваться случаем и поблагодарить вас за оказанную честь. Давно мне не было так интересно выполнять свою работу. Но, простите.
Он положил на стол папку.
— Здесь у меня ряд документов, ваше сиятельство, не дающих мне покоя. Это касается политики найма сотрудников и распределения ресурсов.
Я терпеливо ждал, а Миклуха открыл папку.
— Не подумайте, будто бы мне было нечем заняться. Просто при изучении личных дел я обнаружил некоторую закономерность. Очень странную, ваше сиятельство. Тревожную.
— Вы обсудили это с госпожой Князевой? — спросил я.
— В этом-то и проблема, ваше сиятельство, — поджал губы кадровик. — Именно в этом проблема.
— Я очень внимательно слушаю.
— В своё время мне приходилось заниматься неблагонадёжными людьми, ваше сиятельство. Теми, кто был так или иначе замешан в сомнительных политических предпочтениях.
— Заблудшие овцы не должны отправляться на бойню, но должны быть посчитаны, — кивнул я, помогая военному и уже догадываясь, о чём пойдёт речь.
— Именно, ваше сиятельство! — вдруг просиял Феофан Валерьевич. — Именно! И среди личных дел людей, нанятых вами за последний месяц, процент таких людей чрезвычайно высок. Если моя практика подсказывает об обычных значениях в пределах процента, то в нашем случае приблизительно десять процентов нанятых людей так или иначе оказывались в поле зрения охранки. Десять, понимаете?
— Вы уже делились этими соображениями с кем-нибудь, Феофан Валерьевич? — поинтересовался я.
— Делился? — нахмурился тот. — Нет, что вы, ваше сиятельство. Я прибыл сюда, чтобы быть причастным к войне против Скверны. Чтобы мои таланты пригодились в борьбе с ней. У меня совершенно нет желания оказаться в эпицентре какой-нибудь, простите, революции.
— Что в папке?
— Дела людей, которые были наняты госпожой Князевой. Часть находится в чёрной книге, — со значением добавил он и пояснил. — Это люди, которым запрещено находиться на государственной службе.
— Много таких у меня работает?
— Достаточно, ваше сиятельство. Простите, хочу говорить предельно откровенно. На вашей земле зарождается революционная ячейка! — он потянул галстук, словно ему стало трудно дышать.
— Позволите взглянуть? — указал я на папку. Миклуха тотчас протянул её мне.
— Вы не возражаете, если она побудет некоторое время у меня? — спросил я.
На лице кадровика появилось некоторое сомнение, но он быстро с ним справился:
— Разумеется, ваше сиятельство.
— Если вы не против, Феофан Валерьевич, я хотел бы изучить это без лишней суеты и шума, — вкрадчиво произнёс я, глядя ему в глаза.