— Думаешь, это поможет от него избавиться? — улыбнулся я.
— Конечно. Ведь я была очень, очень плохой девочкой. Неужели тебе не хочется меня наказать?
— Могу лишить сладкого.
— Знаешь, Миша, лучше помолчи, — мотнула головой Князева, сбрасывая блузку на пол.
Глава 26
— Ваше сиятельство, какая честь, — пискнул Кабальный, когда дверь в его дом отворилась. Я стоял на крыльце, полный сил и готовый к великим свершениям. Напротив ворот тарахтел броневик гвардии, возле которого уже крутились орховские пацаны. Техника, конечно, не для дальних поездок, но моему «Метеору» сильно досталось в стычке на трассе. Машиной уже занимался Молотов, отодвинув другие заказы на вторую очередь, однако ждать ремонта и бездействовать я никак не мог.
— Выспался? — поинтересовался я. Мужичок торопливо кивнул и прижал папку с документами к груди ещё плотнее.
— Поехали.
Кабальный тоскливо перевёл взгляд на броневик и жалобно сказал вглубь дома:
— Уезжаю я, Ирочка. Давай прощаться…
Супруга вылетела на крыльцо словно фурия, но моментально остыла, когда увидела кого принесло на порог её дома.
— Ваше сиятельство… — прошептала она и принялась поправлять волосы, зверем глянув на мужа. Тот стоял с трагичным видом, готовый отправляться в очередную засаду.
— Я никого не неволю, Алексей, — внимательно посмотрел я в глаза помощнику. — Если чувствуешь, что не готов, то…
— Он готов, ваше сиятельство! — воскликнула супруга с железной интонацией.
— Да-да, я уже собираюсь, ваше сиятельство! — тут же подобрался Кабальный и исчез в глубине дома.
Он сам просил дать ему шанс на нечто большее, чем размахивание топором да стамеской. Плотник талантливый, бесспорно. Но видимо стало тесно в рамках профессии. Не знаю, кому принадлежала идея заняться карьерным ростом, но, судя по волевому выражению лица его жены, тут и гадать не нужно.
В целом, своим людям я иду навстречу, когда проявляется инициатива. Да, пока Кабальный выглядел не слишком презентабельным и мотивированным, но папку с накладными и договорами в суматохе боя не посеял. Значит, не всё потеряно. Ну и, справедливости ради, от него не требуется вести сражения с культистами, отбиваться от наёмников, биться насмерть с пламенными революционерами или каким-нибудь одарёнными. Я для других целей его подтянул на эту работу. И со своими задачами он справлялся, до недавнего внезапного отказа мастеров иметь со мной дело.
Мастер, к которому я собирался заехать, жил на окраине Малориты, в частном секторе. Представитель совета ремесленников, не отягощённый титулом и дворянством. Лучшая кандидатура для влияния.
У него был хороший каменный дом ручной сборки, с высоким забором вокруг участка. Мой броневик остановился перед кованой решёткой ворот, за которой виднелась накрытая чехлом машина. Пришлось пожертвовать временем ради эффектного прибытия. Когда мои люди, в лице троих гвардейцев и Кожина, убедились в безопасности, то я вышел из броневика. Следом выскользнул Кабальный, прижимая к себе злосчастную папку.
Я посмотрел в объектив камеры наблюдения, со значением кивнул. Ворота загудели, отъезжая в сторону. Хороший знак.
— Ваше сиятельство, какая неожиданность, — сказал мастер Вяткин, когда спустился к себе во двор. Растрёпанный, помятый, он слишком суетился, пытаясь организовать достойную встречу. — Не ждал, совсем не ждал.
— Неужели? — поинтересовался я без эмоций.
— Да, простите. Конечно, понимаю, зачем вы пришли. Не хотите ли чашечку краснодарского чая?
— Очень любезное предложение, но может быть у вас найдётся морс?
Он удивлённо моргнул, но справился с эмоциями:
— Для вас непременно отыщу, ваше сиятельство. Прошу!
Вяткин покосился по сторонам, а потом проводил меня, Кабального и Кожина в дом. Гвардейцы заняли пост у двери, напустив на себя максимально брутальный вид. Через несколько минут я, сидя в удобном кресле, отпил из стакана вкуснейшего клюквенного морса и сказал:
— Виталий Анатольевич, как мне помнится, у нас было весьма плодотворное сотрудничество. Позвольте поинтересоваться, что произошло?
Вяткин опустил чашку с чаем, слегка тот расплескав. Кожин наблюдал за ним, старательно хмуря брови и изображая максимально серьёзного человека. Кабальный сидел тихонько, с бумагами наготове.
— Ваше сиятельство, — ювелир сглотнул. — Я ведь человек маленький, скромный. Законопослушный гражданин. Мой принцип всё делать по закону и во благо Родины. И клиенты всегда правы, таков мой девиз. Клянусь вам, Михаил Иванович, ваши заказы были для меня первостепенными и не только из деловой этики! Но здесь я оказался бессилен. Простите. Меня связали по рукам и ногам.
Я терпеливо ждал, наблюдая за нервничающим мастером.
— Неделю назад ко мне пришли из Военного Министерства, — продолжил Вяткин и торопливо добавил:
— У меня даже предписание есть!
Он вскочил, бросился к шикарному бюро из красного дерева, открыл один из ящичков и протянул мне. Дорогая гербовая бумага. Печать настоящая. Я развернул письмо, вчитался. Мастера действительно мобилизовали на нужды армии. Бессрочно. Мелкими буквами была приписка о секретности. Указывать на неё я Вяткину не стал. Вдруг удар хватит.
— Хм… — вместо этого заметил я.
— Это был граф Рокфоров! — с видом заговорщика сказал Вяткин. — Собственной персоной.
Олег нахмурился, услышав это имя.
— Я не мог отказаться. И теперь мои заказы все должны поступать в распоряжение армии. Я спрашивал у коллег по цеху, и Рокфоров приходил ко всем. Один Голованов отказался, и его увезли в Петербург. Говорят, будет суд… Может быть, вы сможете помочь с этим? Артём дурак, конечно, но талант невероятный!
— Голованов очень хороший бронник, — задумчиво сказал я, глядя в глаза Кожину. — Было бы очень неприятно потерять талантливого мастера в эпоху перемен. Может быть, у нас получится что-то сделать…
Олег, пользуясь тем, что его никто не видит, вытаращил глаза в немом возмущении, мол, ты чего, Баженов! Я же вернул бумагу обратно мастеру и допил морс.
— Что же, Виталий Анатольевич, теперь ситуация мне понятна. Указы такого уровня оспаривать не смею и понимаю ваши трудности. Посему работайте по предписанию спокойно и, обязательно, с усердием.
Я поднялся, между делом добавив:
— Просто впредь, если такая оказия вдруг случится, не могли бы вы точно так же объяснять ситуацию моим людям сразу, а не заставлять меня приезжать лично.
Вяткин посмотрел на Кабального и растерянно проговорил:
— Простите. Я не подумал.
— Заранее спасибо, — твёрдо сказал я. — Я ценю ваш талант, Виталий Анатольевич, и прошу вас ценить моё время. Если к вам приходит человек от меня, значит, он говорит моим голосом.
Вяткин торопливо закивал.
— Прекрасно, — я посмотрел на часы. — Как я помню, Виталий Анатольевич, вы один из членов совета артефакторского собрания нашего