— … всякие детальки к ним, запчасти, и вся вот эта так необходимая хрень для этих вот штуковин. — Пальцем он щелкнул по своему ваттбраслету.
— Проще говоря, по моей специальности, — бросила Арина.
— Ага, ага, — спешно проговорил Дэн, — ну так вот, заходим мы на этот самый завод вместе вот с ним, начинаем обыскивать там всё и натыкаемся на долбаное волчье логово! Которое, вот ирония, находилось в офисе начальника.
— И чего вы⁈ — с пьяным интересом заявила Арина, переводя взгляд с шерифа на собирателя и обратно. — Перестреляли их?
— Куда уж там! У этого вот недоумка пушка заклинила, — он кивнул на Матвея, — а я успел только пару волчар подстрелить, прежде чем на меня кинулась здоровенная такая сука, видно за главную у них там. Башка размером с этот стол, клыки высотой с мой палец. Эта тварь повалила меня на лопатки и вцепилась в плечо. Во, глянь…
Он чуть приспустил куртку у левого плеча и показал следы от укусов, превратившиеся в белые отметины. У Арины от этого зрелища глаза на лоб полезли.
— Я уж думал: «Ну всё! Так позорно подохнуть от волчьей пасти!» Не от мерзлячей, как положено собирателю, а от волчьей! Но тут подскакивает вот этот вот кадр… — Он снова пихнул улыбающегося Матвея в плечо, — вытаскивает нож и начинает резать эту волчицу как ненормальный. И так он увлёкся, что и меня полоснул заодно. Благо, опомниться успел вовремя.
Матвей стал тереть шею, чувствуя внезапно охватившую его неловкость.
— Но, несмотря на все прочее… — Дэн посмотрел на Матвея. — Жизнь он мне тогда спас, это верно. Убил эту тварь, и после мастерски заштопал меня, рану то бишь зашил. Это я и принял в качестве извинения.
Арина невзначай коснулась и своего шрама на виске, успевший давно затянуться. Виднелся лишь небольшой конец белой полоски, остальную же часть шрама прикрывали успевшие отрасти волосы.
— А потому… — Дэн взял бутылку, разлил всем остатки. — Я того, предлагаю выпить за… за… — Он надул щеки и, когда его озарило, выдохнул: — За умение накладывать швы!
Тупее тоста не придумаешь, но Матвей не возразил. Втроём они чокнулись и выпили.
К ним подошел Патрик. Его лицо выражало в высшей степени недовольство.
— Эй, Патрик! — Дэн схватил парня за рукав и крепко сжал, когда тот уже хотел было что-то им сказать. — Это китовое мясо… — взгляд шерифа переметнулся на мгновение к опустевшей тарелке, где теперь лежали одни лишь кости. — Это твоё китовое мясо вызвало во мне вкусовой оргазм. Ты, блин, чёртов гений! Лучший повар во всей чёртовой…
Глаза Дэна вдруг закатились, и его голова с грохотом рухнула на стол.
— Последняя рюмка явно была для него лишней, — заключила Арина с улыбкой.
И словно в подтверждении её слов в таверне послышался громкий храп.
— Я должен идти. — Патрик отстранился от спящего Дэна как от прокаженного. — Мне нужно выспаться перед завтрашним открытием. Постарайтесь здесь ничего не сломать, иначе мэр меня убьёт.
— Мы будем тише воды, ниже травы, — пообещал ему Матвей.
— Спасибо за ужин, Пэт, — сказала ему Арина. — Этот кит действительно вкусный, как ты и говорил.
Юноша просиял, хоть лампочку от прикосновения к нему зажигай.
— Правда? Тебе понравилось?
— Нам всем понравилось, — ответила Арина.
Патрик сминал в руках тряпку застенчивыми движениями.
— Рад слышать, — ответил он. — Ну, свидимся завтра.
После чего удалился на верхний этаж.
— Хороший парень, — произнёс Матвей, проводив того взглядом. — И готовит действительно вкусно. Интересно, где Кейт его откопала.
Но Арина молчала, никак не прокомментировав сказанное Матвеем. Её задумчивый взгляд застыл на Дэне, ногти скребли по столу.
— Мы же не бросим его, да? — в её внезапном вопросе послышался звон отчаяния. — Не бросим Лейгура?
Столь приятное опьянение, в эти несколько последних часов дурманящие своей приятной беззаботностью, растворилось с концами.
Он молчал. Ему нечего было ответить.
— Ты же нарочно молчал всё это время, да? — Она взяла его за руку. Большие карие глаза с надеждой воззрились на него. — Чтобы он не услышал и не настучал местным? — Она покосилась на Дэна.
— О чём ты? — не понял Матвей.
— Ну как о чём? О плане! Он же у тебя есть, да?
— Плане?
— Да Господи… Как вытащить Лейгура!
Он вытащил свою руку из-под её ладони.
— Нет никакого плана, — пробормотал он, уткнувшись в дно пустой рюмки. Ему всеми силами не хотелось встречаться с Ариной взглядами, боясь увидеть в её глазах презрение.
— Нет? Но разве…
— Он не хочет этого, Арин. — Матвей всё же посмотрел на неё, и, увидел в её глазах не презрение, а лишь негодование. — Я пытался, видит Бог, пытался уговорить его не делать этого, не сдаваться, но этот исландец упёртый как… — В глазах защипало, и он не смог найти слов, с чем бы сравнить упрямство Эйгирсона.
— Но ведь он не делал этого, Матвей. Мы оба знаем это.
— Я уже ничего не знаю, — его голова опустилась, и он запустил руки в сальные волосы.
«Может, он и впрямь сделал это? Убил Кольтера и дочь?» — слова эти почти слетели с его губ.
Арина вышла из-за стола, подошла к стене, облокотилась на неё рукой, и в этот миг Матвей ощутил, как между ними словно выросла стена. Молчали они долго, и молчание это, как эхо отражалось от стен гнетущей тишиной.
— Сначала Юдичев, а теперь вот Лейгур, — произнесла Арина и шмыгнула носом. — Знаешь, порой мне начинается казаться, что в Захваченных Землях нам всем было куда безопаснее, нежели здесь, в Антарктиде.
Матвей тяжело выдохнул, пытаясь выпустить всю накопленную за этот невыносимо трудный день тяжесть.
— Да, — ответил он, задумчиво посматривая на одинокий огонёк жировой лампы. — Иногда, и мне так кажется.
* * *
Его тяжелый сон стряхнула чья-то рука.
— Матвей? — донёсся откуда-то издалека голос.
Он поднял голову, тяжелую настолько, словно к затылку привязали булыжник. Попытался открыть глаза и вдруг ощутил, как этот самый булыжник треснул пополам, окатив его волнами пульсирующей боли.
— Матвей, ты как?
В помутневшем взоре стал всплывать деревянный стол, заблестели вилки, ложки и