— Пси-резонанс, — предположила Диана, глядя на показания одного из своих датчиков. — Фоновый уровень пси-активности выше нормы. Это место помнит. Будь осторожен, Владлен. Не дай ему затянуть тебя.
Мы шли дальше, и я чувствовал, как эти «эхо» становились чуть отчётливее. Не голоса, а ощущения. Вон в той лаборатории, за разбитой стеклянной стеной… вспышка ужаса. Здесь, у вентиляционной решётки… долгое, томительное ожидание. А там, в конце коридора, где дверь была не просто закрыта, а опломбирована толстым слоем какого-то застывшего полимерного герметика — клокочущая, слепая ярость, смешанная с невыносимой болью.
Я остановился, схватившись за голову.
— Амнезик? — Николас тут же был рядом.
— Тут… что-то держали, — с трудом выговорил я. — Не людей. Что-то другое. И оно… не хотело быть здесь.
В этот момент с лестничного колодца донёсся грохот и звук ломающегося металла. Тварь, кажется, не остановила узкая лестница. Она ломала её.
— Дальше, — бросил Николас. — Бегом!
Мы помчались по коридору к единственной двери в торце, которая выглядела прочнее остальных — массивный стальной люк с бронированным стеклом маленького смотрового окошка. Над ним потускневшая табличка: «Крио-Архив № 1. Доступ по разрешению 5-Б».
— Крио… — прошептала Диана. — Заморозка. Может, там…
Алёша попробовал ручку. Заблокировано. Он уже занёс приклад, чтобы выбить стекло, но Николас остановил его.
— Шум. И не факт, что пробьёшь. Громилло, инструмент.
Громилло молча снял с пояса компактный ломик-гвоздодёр, который у него выглядел как карандаш. Он вставил его в щель между дверью и косяком, напрягся. Мускулы на его руках взбугрились, и раздался оглушительный скрежет рвущегося металла. Замок не выдержал. Дверь подалась на пару сантиметров.
Этого хватило. Мы все вместе налегли, и тяжёлый люк с противным скрипом отъехал в сторону.
Глава 28. Рассвет. Часть 2
Холод ударил в лицо. Не просто прохлада подземелья, а настоящий, леденящий мороз. Из открывшегося прохода повалил густой белый туман. Свет фонарей, войдя в него, рассеивался, освещая лишь на пару метров вперёд. Мы вошли.
Это было огромное помещение, похожее на ангар или склад. Ряды массивных вертикальных цилиндров, похожих на банки из-под реактора, уходили в туманную даль. От них шли жгуты проводов и толстые шланги, многие оборваны и обледеневшие. Большинство цилиндров были тёмными, разбитыми. Но некоторые… некоторые слабо подсвечивались изнутри тусклым синим светом. И в этом свете угадывались смутные, человекообразные силуэты.
— Господи… — выдохнула Диана. — Это же криокапсулы. Они… они тут людей хранили?
— Не только людей, — мрачно сказал Николас, подойдя к ближайшей работающей капсуле и протирая стекло от инея.
Внутри, в голубоватой жидкости, плавало… нечто. Гуманоид, но с явными признаками мутации — костяные выросты на позвоночнике, синеватая, чешуйчатая кожа. Лицо, искажённое гримасой боли или ужаса, застыло на семь десятилетий.
— Подопытные, — прошептал я. Моя голова гудела от близости этих замороженных агоний. — Они экспериментировали сразу после Вспышки.
Внезапно свет в нескольких капсулах в дальнем конце зала мигнул и погас. Потом замигал аварийной красной подсветкой. Раздалось шипение разгерметизации.
— Система выходит из строя, — крикнул Алёша. — Целый век на честном слове держалась и ждала нас!
Одна из капсул с громким хлопком раскрылась. Из неё хлынула жидкость, и на пол с тяжёлым шлепком вывалилось то, что в ней хранилось. Это был уже не гуманоид. Это была бесформенная масса мутировавших тканей, которая, однако, затрепетала и медленно, судорожно поползла по полу, оставляя за собой слизистый след.
— Всё, что не умерло тогда, умирает сейчас, — сказал Николас, и в его голосе впервые зазвучало что-то вроде жалости. — Или просыпается. Диана, ищи терминалы, хоть какие-то носители! У нас мало времени!
Диана и Громилло бросились к пульту управления в центре зала. Я и Алёша прикрывали их, пока Николас изучал надписи на капсулах.
Сверху, из коридора, донёсся нарастающий скрежет и чавканье. Тварь близко. А в зале всё больше капсул отказывало. Воздух наполнялся шипением, хлопками и странными булькающими звуками оживающих или окончательно умирающих кошмаров.
— Нашла! — крикнула Диана. За пультом оказался экран, на котором мерцали строки старого интерфейса. Она достала из рюкзака портативный накопитель и воткнула его в какой-то разъём. — Скачиваю лог-файлы и схему комплекса! Есть! Но это малая часть! Главный архив должен быть на уровень ниже! В секторе «Ядро»!
— Включай маяк! — вроде как впервые подал голос Громилло. — Наша главная задача сделана!
В этот момент одна из «оживших» масс, ползущая по полу, резко дёрнулась в нашу сторону. Алёша дал короткую очередь. Существо взорвалось, разбрызгивая вонючую слизь.
— Кончай! — рявкнул Николас и закинул маленькую коробочку-мояк на одну из капсул. — Отходим к дальнему выходу!
Мы бросились через зал, обходя лужи вытекшего хладагента и ползущие остатки. Диана выдернула накопитель, и мы ринулись к двери на противоположной стороне, которую она успела заметить на схеме. Это был грузовой лифт. Кабина, конечно, не работала, но шахта была открыта. Вниз уходили скобы старой аварийной лестницы.
Сверху, в дверной проём крио-зала, уже начала протискиваться знакомая масса шевелящихся волокон. Тварь настигла нас.
— Вниз! — Николас первым начал спуск. — Быстро!
Я полез последним. Глянул вверх. Из тёмного проёма на фоне мигающих красных огней свешивалось щупальце, ощупывающее пол. Ещё секунда — и оно нас заметит.
Я сорвался вниз, едва хватаясь за скобы. Наш бег продолжился уже в кромешной тьме шахты, где только наши фонари выхватывали стены и ржавые перекладины. Сверху донёсся звук того, как что-то тяжёлое и мягкое с грохотом втискивается в шахту лифта и начинает сползать вниз, сдирая со стен всё на своём пути.
Мы спустились ещё на один уровень. Здесь шахта упёрлась в очередной технический люк. Громилло вышиб его одним ударом. Мы вывалились в ещё один коридор, но здесь было чище, современнее. Стены отдавали холодным металлическим блеском. И здесь не было следов разрушения. Лишь тишина, нарушаемая гудящими где-то в стенах скрытыми генераторами.
— Резервное энергоснабжение, — заметила Диана, показывая на работающие светодиодные лампы в потолке. — Этот сектор изолирован и всё ещё на автономке. Должно быть, он и есть «Ядро».
Мы побежали по коридору. Сзади, из шахты лифта, послышалось тяжёлое шлёпанье — тварь вывалилась на наш уровень. Но здесь, в узком металлическом коридоре, ей, казалось, было теснее, она двигалась медленнее.
Коридор закончился ещё одной дверью. На этот раз это была не просто дверь, а нечто вроде шлюза, с панелью управления, на которой