Встал и неторопливой походкой пошёл к дому. Пусть оно идёт как идёт. Самый расцвет советского строя. Не самое худшее время для граждан страны Советов. Социалка на уровне, в магазинах ассортимент вполне, особенно в нашем заводском магазине. Нет, постоять в очередях приходится, но голодным точно не останешься. Опять-таки уровень преступности на минимальном уровне. Основным оружием уголовников является заточка или самодельный нож. Огнестрельное даже милиционерам не доверяют, носят пустую кобуру или оружие без патрон. Не доверяет советская власть даже своим силовикам. Наверное, это и есть положительный показатель уровня преступности. В союзных республиках тоже вроде всё благополучно и не мозолят глаза толпы трудовых эмигрантов из Азии. Так что мне грех жаловаться. Раз попал сюда, надо как-то жить и встраиваться в местное общество. Сейчас пока-что я ощущаю себя шпионом во вражеской среде, так и свихнуться можно. Приняв это решение, почувствовал необычайную лёгкость, будто святой водой смыло тягостные размышления. И уже довольный собою пошёл к дому.
Ну хоть одна польза от моего демарша. После вчерашнего Галина избрала тактику игнорировать меня. Будто я совершенно пустое место, пищевого довольствия тоже лишила. Благо я сегодня в нашем заводском магазине килограмм сосисок урвал, девчата подсказали. Вот отварил себе четыре штуки и сейчас с горчицей уминаю. Братец закрылся со своей коброй в комнате и шепчутся. Таким образом они выдавливают меня на кухню.
— Слышь, Паша. Я тут подал заявление на общежитие, сказали немного подождать. Так что ты со своей тут политесы не разводите. Как смогу — съеду, — мне показалось лучшим выходом проинформировать сожителей о ближайших планах.
Брат ничего не ответил, но шушуканье сразу прекратилось и их физиономии разгладились, повеселели.
Звонок от начальника по заводскому телефону застал меня спорящим с двумя женщинами. Сегодня к нам на завод приехали со станции донорской крови, и желающие могли сдать по 400 грамм. И таких оказалось не мало даже в нашем цеху. Выяснилось, что некоторые постоянно сдавали кровь на станции, получая за это около червонца. Они даже носили значок в виде капельки крови. Но это профессионалы. А любителям полагался талон на обед и отгул. Но это лишь в том случае, если работник дорабатывал смену. Тогда один день добавляли к отпуску. А вот обе моих станочницы еле на ногах стоят, обе бледные и даже получасовой отдых с кружкой сладкого чая не помог. Вот я и отправляю их домой, а они упёрлись, — Максим Юрьевич, что же я зря страдала. В меня здоровенную иглу воткнули и выкачали пол-литра моей крови. День так и так пропал, я лучше доработаю смену.
— Наталья Викторовна, дорогая, да не могу я Вас допустить к станку. Вы же в патрон залезете, сами жалеть потом будете. У меня указание начальства отправлять вас домой.
А тут как раз звонок и Таня Морозова, взявшая трубку сказала, что меня вызывает начальник цеха.
— Ну вот видите, Рупп вызывает по вашему поводу. Знаете что, посидите ещё на лавочке, вернусь поговорим.
— Значит так, Максим. По твоему вопросу, вчера было заседание заводской жилищной комиссии. Ну и тебе как молодому специалисту пошли навстречу. Зайдёшь в отдел кадров и получишь на руки ордер на проживание. Ходатайство на заселение уже у них. И вот ещё что, Макс. Мой тебе совет. По идее, тебе как мастеру, выпускнику ВУЗа и молодому специалисту полагается койка в нашем общежитии. Но сам понимаешь, есть комнаты на двоих, а есть на четверых. Так что желательно принести девчонкам конфеты что-ли. Они тогда добрее будут и подберут тебе хорошие варианты.
Хм, ну спасибо шеф, оперативно, прошло всего три дня и у меня похоже вскоре будет своё место. Пусть и общага, но уж там меня никто не станет гнать и стращать своими телесами.
А вечером, зайдя в продовольственный магазин, что рядом с домом, я в бакалейном отделе смог купить две коробки свежих конфет «Птичье молоко» нашей кондитерской фабрики. И на следующий день сразу после обеденного перерыве я подхватил завёрнутые в газету коробки и пошёл в здание заводоуправления.
Мне уже разъяснили знающие люди, что семья заводчан имела возможность даже получить отдельную комнату. Иногда для особо важных персон выделяли малосемейку, это специальное общежитие, где были однокомнатные квартиры со всеми удобствами. Для рабочей молодёжи чаще всего выделяли трёх или четырёхместные комнаты. А вот я планировал с помощью нехитрого подката и презента выбить койку в двушке.
Отдел кадров большого предприятия — это отдельное царство. В нём ещё живет неистребимый дух Иосифа Виссарионовича. Это его знаменитая фраза — «Кадры решают всё» заложила основы работы этих церберов. Я родился в 1966 году и толком не застал Советского Союза. По-крайней мере основную часть своей жизни я трудился при постсоветской России. Но и тогда кадровики служили этакой преградой на пути трудящегося к своему рабочему месту. Требования многочисленных справок, дипломов и заявлений заставляют напрягаться простого гражданина, попавшего в сии казематы.
Что же вы такие неулыбчивые, я нерешительно вошёл в кабинет, где сидели три дамы средних лет, отгороженные от посетителей деревянным барьером, и изобразив робость и почтение изложил суть своей проблемы.
— Пройдите в соседний кабинет, Ирина Александровна Вами займётся.
Ага, в соседнем кабинете сидят ещё три девчонки, но уже помоложе. На Ирину Александровну отозвалась молодая женщина азиатской внешности, похожа на бурятку. Невысокая и коренастая, с круглым лицом и прищуренными глазами, она выгодно отличалась от остальных тем, что была живой и естественной. Видимо недавно работает в этом царстве бумаг и печатей, поэтому даже улыбнулась мне.
— Как говорите Ваша фамилия? — девушка вопросительно смотрит на меня.
— Аверин…, а это Вам, — и я тщательно изображая стеснительность протянул обе коробку завернутые в газету «Комсомольская правда».
Кадровичка весело блеснула глазами и молча убрала сверток в стол. Затем принялась листать свой журнал, — а вот, вижу. Есть документы на Вас. Сейчас я оформлю ордер на заселение, отдадите коменданту общежития. Не забудьте прописаться, где Вы сейчас проживаете?
— Да у брата пока живу. Мне же не надо будет выписываться?
Молодая женщина понимающе посмотрела на меня, — совсем не обязательно. Постоянная прописка остаётся, к ней Вы получите временную у нас в общежитии. При увольнении автоматически прописка прекращает своё действие. Но это Вам в общежитии объяснят. И ещё одно, — кореянка подошла ко мне ближе и облокотившись на деревянную столешницу, разделяющую нас, тихо добавила, — Максим Юрьевич, я по идее должна