Когда Дина появилась в комнате и, схватив сумку, понесла её, видимо, чтобы отправить следом за хозяйкой, он даже не шелохнулся.
А через несколько мгновений она вернулась к нему и, устроившись на том месте, которое раньше занимала то ли Лена, то ли Алёна, заявила:
– Сейчас мы очень серьёзно поговорим, Макс. И я надеюсь, что до тебя дойдёт всё то, что я имею тебе сказать…
Гуляев потянулся к бутылке. Наливать коньяк в рюмку не стал – отпил прямо из горлышка.
– Я тебя не люблю, Дин, – сказал он, отерев рот тыльной стороной руки. – Понял это, когда обрёл… свободу.
На лице Макса появилась кривая усмешка. Он поводил в воздухе ладонью, потом махнул рукой, мол, фигня всё это. На лице Хасановой не дрогнул ни один мускул. Она пожала плечами и ответила:
– Я не верю в любовь, Максим. Ты это знаешь. Но всегда получаю то, что хочу. Тебя хочу, а значит, ты будешь делать так, как я скажу.
Она выдохнула эти слова с агрессией, которая уже начала переливаться через край. Гуляев знал это её состояние. Сейчас она могла за считанные минуты довести саму себя до такой ажитации, что потом ему огребать и огребать. Но раньше недовольство Динары не было направлено на него, а тут вдруг он понял, что может попасть под горячую руку.
– Бизнес твоего отца тесно завязан на фирму Хасановых. Ты это знаешь. Смахнуть его с той арены, за которую он только успел зацепиться, дело пары часов. Да каких там часов? Минут. Я устала ждать, Макс. Мне не нужны деньги твоей жены, которых ты так жаждал. Богатства Хасановых хватит на всё. Я шесть лет… шесть, Макс! – ждала тебя и готова была тебе в рот смотреть. Меня устраивало твоё отношение к Дамиру, меня устраивало то, что ты живёшь с этой своей чёртовой Варей… Точнее, я делала вид, что меня всё устраивает. Но теперь всё. Когда ты собрал вещи и ушёл, я поверила в то, что наконец-то займу то место, которое было моим по праву! Но ты опять стал юлить и изворачиваться. Эта твоя смехотворная причина, когда ты должен был прийти в семью Хасановых хоть с каким-то грошом… ты думаешь, она не выглядит как номер из Камеди клаб? Да я таких халуп, – она обвела помещение взглядом, – могу купить хоть сто штук разом. Так что хватит бегать, Гуляев. У тебя уже есть адвокат, который разведёт тебя с женой. С этого момента ты живёшь со мной и Дамиром. Ты делаешь мне ребёнка, потому что я хочу дочь. Если не получится – будем стараться, пока у меня не родится от тебя девочка. Если же я узнаю, что у тебя в жизни появился хоть намёк на новую шлюху – твой отец будет расплачиваться за твои грехи, Максим.
Сказав это, она растянула губы в улыбке и, поднявшись, отряхнула одежду, как будто даже то место, на котором она устроилась десять минут назад, её пачкало.
– Если так хочешь половину квартиры, в которой жил со своей Варькой, – без проблем. Адвокат может пободаться и попробует забрать по максимуму. А не захочешь растягивать процесс – отдай это дерьмо ей. Она его заслужила на все сто.
Она направилась прочь, не видя, каким злобным взглядом смотрит ей вслед Максим.
– Это ты пыталась убить Варю? Ты пыталась от неё избавиться? – бросил он ей в спину.
Динара замерла на месте и, повернувшись к нему, издевательски выгнула бровь.
– Ты меня об этом спрашиваешь серьёзно? Я думала, это ты решил избавиться от жёнушки сразу же, как только она получит наследство.
Рассмеявшись ледяным смехом, Хасанова прибавила:
– Жду тебя дома через час. Иначе придётся мне действовать наверняка.
Сказав это, она ушла, а Макс, чертыхнувшись, потянулся к бутылке снова.
27
Несмотря на то, что у меня теперь на счетах имелась сумма, которой бы хватило на открытие собственного ресторана, я решила не прикасаться к деньгам, которые мне, по сути, не принадлежали, и поискать себе работу. Благо в том самом рестопабе, к которому я уже присматривалась, как раз было вакантное место администратора.
Договорившись о встрече по поводу работы и списавшись с адвокатом, который вот-вот должен был инициировать дело о разводе с Гуляевым, я ощутила лишь желание спрятаться в своей квартирке и провести тихий вечер. Ибо происходящая чехарда событий меня стала порядком утомлять.
Однако добраться до дома из магазина, где закупала продукты и всякие милые мелочи, без которых вполне можно существовать, но которые при этом очень скрашивают быт, не успела. Мне позвонила Марина. Точнее, не совсем она…
– Алё, Варь, это Глеб, – сказал мне бывший муж подруги, когда я ответила на звонок, сделанный с её телефона. – Ты можешь сейчас подскочить в больницу? Тебе Марина тут кое-что везла, но мы в аварию попали.
Он говорил об этом так спокойно, как будто мы с Глебом обсуждали совместную поездку за город на выходных. Я же охнула и выронила пакет из рук.
– Что случилось? Какая авария? Какая больница? Я сейчас же приеду! – затараторила, при этом испугавшись так, что вместо того, чтобы забегать, замерла на месте, как вкопанная.
– Да ничего страшного не произошло, но Марине сейчас с ногой будут какие-то манипуляции делать. В операционную повезли. Подскакивай в сто двадцать вторую, на Луначарке. Приедешь – позвони, я вынесу документы. Она сказала, чтобы я с тобой связался и их отдал.
Сообщив мне это, Глеб отключил связь, а я, отмерев, подхватила пакет и помчалась домой.
В больницу я буквально влетела. Миновав пост охранника, который взглянул на меня меланхолично, я стала названивать бывшему Марининому мужу. Меня не особо волновали вопросы на тему: что подруга делала рядом с Глебом и куда они ездили, когда попали в аварию? Самым главным было, чтобы с Маринкой ничего не случилось.
– Ага, я тоже красавчик, – усмехнулся Глеб, спустившись ко мне с лестницы, ведущей к лифтовому холлу.
Он указал на повязку, закрывающую лоб. В довесок к ней имелась ещё и внушительная ссадина, которая располосовала ему щёку.
– Что с Мариной, ты можешь мне сказать? – набросилась я на него с единственным вопросом, который меня волновал.
– Ногу повредила, но врачи сказали, что ничего страшного. Нужна операция на сухожилии. Вот.
Он протянул мне коричневый бумажный пакет, в