Но вот под солнечными лучами засверкали воды Халхин-Гола. Это – граница! Грицевец, вытирая перчаткой набегавший на глаза пот, облегченно вздохнул. Он все же дотянул до своих на последних каплях горючего и приземлился прямо у палатки командного пункта. Вырулить на стоянку Сергей уже не мог: баки были совершенно пустые.
Отстегнув парашютные лямки, Грицевец легко спрыгнул на землю.
– Прибыл из боя, – сказал он. – Принимайте трофей.
Его не сразу поняли, пока не' увидели торчащие из-за спинки ноги. Однако не так-то просто было вызволить Забалуева из временного прибежища: механикам пришлось отвинчивать бронеспинку…
Когда поэт Виктор Гусев узнал о подвиге Грицевца, он написал стихотворение "о боевой дружбе:
Но крепка большевистская
дружба -
Ты страной не покинут, боец.
Над тобою в волнении
кружится
Смелый летчик майор
Грицевец.
Он на землю чужую садится,
Он товарища на борт берет.
Мчат враги, но могучая птица
Из-под носа уходит в полет.
В августе 1939 года монгольская земля была очищена от японских захватчиков. Маршал Чойбал-сан вручил Сергею Грицевцу орден Боевого Красного Знамени Монгольской Народной Республики.
* * *
Плацдармы Пушкинских Гор
Борис СОЛОНИН
В конце 1943 года наша 33-и стрелковая дивизия вела активную оборону в 18 километрах юго-восточнее железнодорожной станции Локня, открывающей путь на Псковщину. Это было в полосе военных действий славной 22~й армии, сформированной в Свердловске в июне 1941 года.
Начальник штаба 22-й армии генерал-лейтенант Николай Сергеевич Дронов уже разработал план освобождения государственного заповедника, расположенного в Пушкиногорском районе Псковской области…
В перерывах между боями мы находили время читать урывками бессмертные произведения поэта, которые придавали силу нашим воинам в новых атаках.
Страшись, о рать иноплеменных!
России двинулись сыны;
Восстал и стар и млад,
летят на дерзновенных,
Сердца их мщеньем зажжены…
Наступил 1944 год. Части 33-й стрелковой дивизии по приказу штаба 22-й армии вместе с другими соединениями перешли в долгожданное наступление.
В конце февраля мы с боями прошли Бежаницкие высоты и многострадальный небольшой городок Новоржев. А в марте, взломав долговременную оборону гитлеровцев -«Пантеру», на участке в 12 километрах северо-западнее Пушкинских Гор захватили плацдарм как раз в том месте, где воспетая Пушкиным Сороть голубая впадает в реку Великую…
Наконец 14 июля 1944 года в газетах появилось сообщение о том, что советские войска, перейдя в решительное наступление, освободили Пушкинские Горы из немецко-фашистского трехлетнего плена.
Прошло тридцать лет. Давно отгремели бои, а в памяти фронтовиков до сих пор хранятся воспоминания о тех днях, не дают покоя…
С 1975 года я стал заниматься поиском своих боевых товарищей, восстановлением в памяти боевого пути славной 33-й Холмско-Берлинской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии. Многих нашел, завел с ними переписку. Ездил по местам боев – в город Холм, на станцию Локня. Мечтал побывать и в Пушкинских Горах.
И вот 19 мая 1978 года собрались мы, ветераны 33-й Холмско-Берлинской дивизии – участники боев на плацдарме реки Великая, в Пушкинских Горах, побывали в государственном Пушкинском музее-заповеднике, в Михайловском. Мы не увидели никаких следов войны! Кругом все в зелени и цветах.
Хранитель музея, известный на весь мир ученый-пушкинист, автор книги «У Лукоморья», Семен Степанович Гейченко рассказал нам много интересного о восстановлении музея.
Фашисты его разграбили, а что не могли утащить, уничтожили… Они заминировали эту землю, заложив более чем 11 тысяч мин, пытались взорвать могилу Александра Сергеевича Пушкина, но помешали советские войска, освободившие Пушкинские Горы.
Более тридцати лет велись здесь восстановительные работы. Коллектив музея, жители Пушкинских Гор и вообще весь советский народ принимали участие в этих работах. Буквально по крупицам были собраны все экспонаты, часть из которых побывала в ФРГ, а сейчас возвращена музею.
Многие деревья в Михайловском парке фашисты спилили, расчищая себе секторы обстрела. Святогорский монастырь гитлеровцы разбомбили еще в июле 1941 года, хотя хорошо знали, что там не было никаких военных объектов. А рядом с могилой Пушкина была поставлена виселица. Не случайно в пушкинском крае развернулось партизанское движение… Партизаны взрывали мосты, громили комендатуры и обозы. В Пушкинских Горах возникла ком сомольская подпольная организация под руководством Виктора Дорофеева. Члены организации, собираясь по ночам в доме Дорофеевых, произносили: «Кто идет к Пушкину?» и в ответ отзыв: «Годунов», «Русалка», «Дубровский». В организацию входили Анатолий Малиновский, Алексей Иванов, Борис Алмазов, Геннадий Петров. Александр Сергеевич как бы незримо присутствовал среди них, воодушевляя на борьбу с врагами…
Понятно, с каким волнением осмотрели мы домик няни, дом Пушкина, «аллею Керн» в парке, мельницу-«крылатку», увидели лазурь двух озер, сливающих воды с рекой Сороть, в которой купался поэт. Побывали в Петровском, где восстановлен дом Ганнибалов, увидели Тригорское, древнее городище Во-ронич, Савкину горку, полностью восстановленный знаменитый Святогорский монастырь, построенный еще во времена Ивана Грозного псковскими мастерами. Мы были горды, что спасали это богатство для людей.
Рисунки С. Сухова
…И отвести беду смогу
Рисунки В. Меринова
Василий НИКОЛАЕВ
Лесная прогулка
Не звал попутчиков в дорогу…
Лавину солнца – жар и блеск! -
Остановил, листвою дрогнув,
Как поведя плечами, лес.
Тропа угадывалась еле,
Но, словно зов издалека, -
Быть может, в памяти? – звенели
Тугие струны родника.
В траву бы кинуться беспечно -
Но лес шумит, что я в долгу,
Что вот сейчас кого-то встречу,
Не дам упасть, подставлю плечи
И отвести беду смогу.
Берет е кольцо кустарник ломкий,
Овраг бежит наперерез.
Что это -
рядом и негромко
Поют про гордый брянский лес?
А впереди, неодолима,
Бугрится насыпь…
Сгоряча
Рванусь по склону – мимо, мимо
Струятся рельсы в два ручья.
Мерцает в мареве горячем
И тает сталь, подобно льду.
Я, оглушенный и незрячий,
К металлу рельса припаду.
И поднимусь, поверить чтобы
В зеленый тот круговорот,
Где прямо в душу из чащобы
Уже не смотрит пулемет.
Игорь САХНОВСКИЙ
В тыловом загазованном Орске,
довоенную песню шепча,
молодуха чинила обноски
и стирала в реке по ночам.
Занимала дарованный угол,
для хозяев варила