Улыбка Йольнира едва заметно дрогнула.
— Потому что то, что я вижу здесь, — продолжила я, выкладывая следующий документ, — это рабочая сила, ежегодно создающая миллиарды единиц нематериальной ценности, получая при этом вознаграждение, которое не дотягивает даже до минимальной заработной платы в любой цивилизованной юрисдикции.
— Магия не подпадает под человеческое трудовое право, — вмешался один из советников-эльфов, его голос звучал чопорно и высокомерно.
— Ах, вот тут и начинается самое интересное. — Я вытащила свой козырь: толстую папку, перевязанную лентой, от которой у Марты Стюарт наверняка бы потекли слюнки. — Закон о сверхъестественных трудовых отношениях 1723 года. Ратифицирован Советом мистических существ и подписан в силу всеми основными магическими сущностями, включая… — я перелистнула на нужную страницу, — …неким Одином Альфёдром, текущий псевдоним — Санта-Клаус.
Тишина, повисшая в зале, была оглушительной. Я почти слышала, как в голове Санты бешено вращаются шестерёнки, пока он пытается понять, как человеческий юрист умудрился заполучить магическое законодательство, якобы недоступное смертным.
Он встал.
— Любопытное доказательство. Однако… — он щёлкнул пальцами, и страницы портфеля сами собой распахнулись, остановившись на одном пункте, подсвеченном золотым светом. — Пункт 2.3.469: «Ни одно человеческое лицо не вправе вмешиваться, препятствовать, изменять или иным образом влиять на разбирательство, исполнение или администрирование вопросов, регулируемых Магическим правовым кодексом, поскольку такие вопросы относятся исключительно к юрисдикции Совета мистических существ и выходят за пределы смертной юриспруденции».
Он сложил пальцы домиком и широко улыбнулся.
— Так что, боюсь, мисс Хартвелл, мне придётся распорядиться, чтобы вас вывели с территории, поскольку ваше присутствие здесь нарушает...
— Вообще-то, — перебила я.
Мужчины. Вечно пытаются меня перекричать.
Но не сегодня.
И если он думал, что я не подготовилась, он жестоко ошибался. Я была Сильви Мари Хартвелл Эсквайр, и проигрывать не собиралась.
Я протянула руку, и Алекси вынул из сумки ещё один свиток. Я развернула его на столе.
— Закон о правах человека и участии 1878 года, — сказала я. — Ратифицирован тем же Советом. Пункт 1.123: «Люди, установившие постоянную магическую связь с представителями признанных магических видов, считаются Связанными аффилиатами и наделяются правами и защитой магических существ в рамках настоящего Акта при условии, что указанная связь сохраняется и была физически закреплена».
Один из приближённых Санты уже поднялся — очевидно, чтобы вывести меня, — но я одарила его взглядом темнее угля, и он тут же сел обратно.
— Таким образом, как вы видите, — продолжила я, — у меня есть полное право находиться здесь и обращаться в Совет от имени моих связанных партнёров.
Я откинула светлые волосы в сторону, обнажая три метки на задней стороне шеи. Морозные узоры переплетались между собой — потому что, как и мы, они больше не стояли поодиночке.
Лицо Санты побагровело, когда его взгляд метнулся от меня к моим спутникам.
— Вы связались с ними?
— Да. И, возвращаясь к тому, на чём я остановилась… — я снова раскрыла документ на нужной странице, — в тот момент, когда вы установили формальные трудовые отношения с разумными магическими существами, вы автоматически подпали под действие сверхъестественного трудового законодательства. А согласно разделу 15.3 Акта, любое существо, оказывающее услуги, критически важные для магической операции, имеет право на коллективное представительство и полный социальный пакет, соответствующий статусу работника, включая...
Санта резко перебил меня. Его фасад треснул — добродушная маска сползла, обнажая нечто куда более жестокое.
— Ты даже не представляешь, во что вмешиваешься, маленький человек. Рождественская операция гораздо больше твоих смертных понятий о справедливости. Магия, питающая само Рождество, течёт через эти соглашения.
Он поднялся, выпрямляясь во весь рост.
— Разрушишь их — и поставишь под угрозу чудо и радость, от которых зависят дети по всему миру.
Ход был мастерский: апелляция к высшему благу, попытка выставить нас эгоистами за требования элементарных прав. Я почувствовала, как мои спутники на мгновение дрогнули — тяжесть веков условного подчинения давила на них.
Но я не провела годы в переговорных Манхэттена, чтобы испугаться магического корпоративного тирана.
— Забавная штука с этим аргументом, — сказала я спокойно и чётко. — Я слышала его раньше. От фабрикантов, утверждавших, что требования безопасности уничтожат американскую промышленность. От IT-компаний, уверявших, что честное лицензирование убьёт инновации. От каждого начальника, который пытался убедить своих работников, что требовать достоинства — это эгоизм.
Я обошла стол, каблуки отчётливо отстукивали шаги по полу.
— Но знаете, что я поняла за десять лет практики трудового права? Компании с довольными и справедливо оплачиваемыми работниками стабильно показывают лучшие результаты, чем те, кто строит прибыль на эксплуатации. Забавно, правда?
Взрыв магической энергии, последовавший за этим, должен был напугать.
Конференц-зал залило золотым светом — истинная сила Санты проявилась во всей своей древней, масштабной и абсолютно нечеловеческой сути. Окна задрожали, воздух стал плотным, и я ощутила, как на моё смертное сознание наваливается тяжесть столетий.
Но вместо того чтобы отступить, я улыбнулась.
— Тактика запугивания, — отметила я хладнокровно, не сдвинувшись ни на шаг, несмотря на бушующую вокруг мощь. — Раздел 8.7 Закона о сверхъестественных трудовых отношениях прямо запрещает использование магического принуждения в ходе переговоров о коллективном договоре. Поздравляю — вы только что совершили уголовное преступление по сверхъестественному праву.
Золотое сияние дрогнуло. В глазах Санты мелькнула неуверенность.
Я жестом указала на своих спутников, которые стояли теперь с новой уверенностью.
— Клан Кэная подвергался дискриминационному распределению задач по признаку подвида — прямое нарушение положений о равенстве. Стадо Таймура было лишено надлежащего представительства, несмотря на численное большинство. А народ Алекси систематически исключался из процессов принятия решений, напрямую влияющих на их условия труда.
Я сделала паузу и вытащила последний документ.
— А вот моя любимая находка — Закон о защите пенсионных прав мистических существ от 1901 года. — Я положила лист на стол и продолжила: — Гарантия полной пенсии после десяти лет службы и пожизненный доступ к источнику магии — вне зависимости от текущего статуса занятости. Угадайте, сколько северных оленей когда-либо получили доступ к своей пенсии?
Лицо Санты за секунды сменило цвет с красного на мертвенно-бледный.
— Ноль, — ответила я сама. — Потому что вы классифицировали их как подрядчиков, а не работников, несмотря на то, что они выполняют специализированный квалифицированный труд под прямым руководством за вознаграждение. Что, по чистому совпадению, является точным юридическим определением работника в сверхъестественном праве.
В зале повисла тишина, нарушаемая лишь тихим гулом магии, медленно сходившим на нет. Советники Санты выглядели так, словно мечтали провалиться сквозь пол.
— Итак, вот что сейчас произойдёт, — заявила я, и в моём голосе звучала вся власть человека, только что разнёсшего правовую позицию оппонента в клочья… и